она прильнула ко мне всем своим теплым и мягким ж и в ы м телом, обняла и прижалась губами к моим губам. Меня окутал запах женских волос и легкого, едва заметного парфюма. Запах был сладковатым… и сладостным.
От неожиданности я отшатнулся, но Ива не выпустила меня из объятий.
— Нет! Не бойся, не стыдись, и думай ни о чем! Я тщательно проанализировала ситуацию и все делаю правильно. Это не измена Кире, потому что нельзя изменить с неодушевленным предметом. Я ведь уже сказала, что сделаю все, чтобы помочь тебе.
— Д-думаешь, поможет? — заикаясь, спросил я. Сам не понимал, что бормочу. Ситуация была просто запредельно нестандартной.
Ива улыбнулась — причем по-другому, не так, как обычно. Лукаво и в высшей степени женственно. С ума сойти! Невозможно было в этот момент верить в то, что она — “неодушевленный предмет”.
Они взяла мои руки в свои ладошки и положила их на свою грудь. На ощупь грудь вообще ничем не отличалась от натуральной.
— Поможет, — прошептала она, — с очень высокой долей вероятности.
Глава 3. Свободные лесные люди и Огнепоклонники
Утром я проснулся от того, что где-то совсем рядом разоралась горластая пичуга. Ближе и ненамного тише разговаривал Витька. Солнце поднялось, в палатке становилось жарковато и душновато.
Произошедшее ночью казалось наваждением, невероятным и несказанно приятным сном.
Витьке ответил ровный и нежный голос Ивы, и я полностью проснулся.
Итак, я потрахался с биоботом. С роботом, похожим на молодую и крайне привлекательную женщину. И почему? Потому что робот проанализировал ситуацию и пришел к выводу, что секс мне не повредит для поднятия духа.
Собственно, не повредил. В теле разливалась блаженная нега, гомункул не особо давал о себе знать, а воспоминания о ночных упражнениях в кабине вездехода пробуждали в памяти обрывочные воспоминания о студенческом прошлом в Скучном мире.
Скучный мир — иллюзия, но мне с некоторых пор на это начхать. Ложные воспоминания не отличить от реальных — так какая разница?
Это событие я воспринял бы как занятное приключение, если бы не Кира. Ива назвала себя “неодушевленным предметом”, с которым невозможно изменить живому человеку, но, хоть убей, я не в состоянии воспринимать ее как робота. А если иллюзия ничем не отличается от реальности, то…
Мда.
Повалявшись пару минут и поразмышляв на эту тему, я разозлился на самого себя из-за излишней саморефлексии и соплежуйства. Кира мне, в конце концов, не жена.
“И еще неизвестно, чем занимается в Республике Росс”, — вдруг ехидно подсказал внутренний циничный голосок.
“Заткнись”, — велел я голоску. Еще не хватало предаваться идиотским ревнивым предположениям о том, что может происходить в Росс, а что не может. Этак я до полного маразма докачусь. А докатываться до маразма мне не с руки — у нас с Витькой и Ивой много дел впереди.
Что касается секса вообще, то я, наверное, тормоз. Постельной акробатикой я занимался считанные разы, и всегда инициатива исходила от моих партнерш, включая наложниц Катерину и Азалию, которые сделали все сами, а я только закатывал глаза и улыбался как идиот. Поганое поле — царство анархии, делай, что хочешь, но я предпочитаю вечно куда-то нестись и убегаю от таких “няшек”, как Люция Отщепенка.
Я вспомнил мускулистую широкоплечую фигуру этой фурии и вздрогнул.
Видимо, я все-таки однолюб.
Все же смущал аналитический подход Ивы в этом деликатном деле. В сущности, другого ожидать от умбота глупо, но если она удовлетворяет сексуальные потребности мужчин с расчетом на оздоровление эмоционального климата, то по идее теперь должна взяться за Витьку. Так, получается?
И что это будет? Растление малолетнего неодушевленным предметом?
А еще потом должна состояться групповушка с участием несовершеннолетнего, ведуна и робота?
С ума сойти.
Все же зря я беспокоюсь и даю волю фантазии. Вчера Ива подчеркнула, что помогает именно мне, потому что обязана моему нейрочипу своим существованием. Витька тут ни при чем.
Несмотря ни на что, я испытал облегчение. В этом мире больше морально-этических проблем, чем в Скучном. Неудивительно, что россы создали свою небинарную мораль — чтобы головы себе лишний раз не морочить.
“Сначала Ива жила в тебе, а теперь и ты побывал в ней, — снова заговорил циничный голосок. — Надеюсь, помощь Ивы будет на регулярной основе”.
Я выбрался из палатки, как медведь из берлоги, буркнул приветствие Витьке и Иве, сидевшим возле походного столика, и, пряча глаза, пошел к реке умываться.
Как бы долго я с фырканьем не умывался, пришло время возвращаться. Все оказалось не так страшно и неловко, как мне представлялось. Ива вела себя совершенно естественно, а Витька был весел и, вопреки моим опасениям, ночью ничего не слышал и не видел.
Мы позавтракали и поехали дальше по равнине.
Впервые за последние ненастные деньки небо очистилось от туч и было словно умытое. Солнце сияло и жарило, и наша солнечная панель на крыше вездехода заряжала батарею прямо во время движения. Расход энергии все же превышал приход, но садилась батарея намного медленнее обычного.
Мы добрались до края равнины и начали взбираться по горным отрогам. Растительность заметно изменилась, приобретя тропические черты. Всюду журчали мутные ручейки, но каменистая дорога быстро высыхала.
Несмотря на яркий солнечный день, в глубине леса на склонах и в лощинах шмыгала Погань. Я воспринимал ее В-чутьем, но иногда твари попадались на глаза моим спутникам. Раза два в глубоких оврагах я уловил шевеление металлических Лего, собранных из чего попало — в основном, из кусков автомобилей. Один раз “увидел” Третьим оком неподвижного голема под сенью густых деревьев. Его было трудно отличить от каменного валуна.
Днем вся эта шушера передвигалась в тени, короткими перебежками, а ночью совершала более длинные марш-броски.
Куда они все спешили?
Не к Оку ли Ведьмы?
Меня посетила блестящая идея, и я сразу поделился с Ивой и Витькой.
— Если все эти Уроды и Лего — низшие ипостаси Единого, то прутся они, очевидно, как раз таки к Оку Ведьмы, где должна проявиться Главная Ипостась… — начал я, но Витька перебил:
— Предлагаешь идти за ними? Они и так на юг мигрируют.
— В какой-то момент мы их потеряем, — сказала Ива.
— А что, если поймать Урода и держать его… здесь, в машине? — предложил я. — Он будет рваться в нужном направлении, как стрелка компаса.
Витька уставился на меня.
— И как ты себе это представляешь?
— Сделаем что-то вроде клетки и…
— Слишком опасно, — сказала Ива. — К тому же, на него будет действовать Знак Вечной
