угроза, что Мишка больше не придёт, была для девчонки куда страшнее. Тем более их дружба с возрастом постепенно перерастала в нечто большее. Но только в глазах Зиминой. Она поддавалась на все уговоры Клюева, напоминания, что он когда-то спас её. И она обязана ему едва ли не по гроб жизни. Так она отправилась с ним в Зону после окончания техникума, аналогично она попала и в «Долг». Точно так же угодила в логово кровососов.
— Мы вместе выкурим этих гадов, да? Ты же не предашь меня? — спросил тогда Мишка, пристально глядя Лене в глаза и крепко сжимая её ладони. В глубокой норе на Свалке поселилась парочка кровососов и периодически мешала проходу сталкерам до Бара. Клюеву приспичило уничтожить их, по большей части для славы в группировке и быстрого продвижения по службе. Он утянул с собой Лену и еще одного сослуживца, с кем успел сдружиться. Два матёрых кровососа оказались совершенно не по зубам молодым долговцам. Они не убили их, хорошо подрали, уволокли к себе в нору. Парализованная ядом кровососов, с поломанными ногами, Лена могла только часами наблюдать, как мутанты с садистским удовольствием медленно убивают сначала Мишку, а потом и второго долговца. Отряд старшего лейтенанта Егорова немного не успел, чтоб спасти парня, но появился вовремя, чтоб не дать чудовищам переключиться на девушку.
Зиминой хорошо запомнилось, как хмурый Егоров, испачканный бурой кровью кровососа, наклоняется над ней и всаживает в правое предплечье укол с противоядием. Через несколько секунд мышцам с болью вернулась подвижность, и Лена с глубоким хриплым вздохом вцепляется в куртку Егорова, словно утопающий в море в спасательный круг. Сипло взмолилась унести её из этого проклятого места. Командир отряда ничего тогда не ответил, и не проронил ни слова, пока нёс девушку на руках до кабинета врача. Лишь вечером заговорил, зайдя к Зиминой в палату, с холодной сталью в глазах.
— Из-за тебя я рисковал собой и своими товарищами. Но я получил за это звание капитана. А ты, плешивая шавка, теперь моя сука. Я спас твою шкурку, и ты будешь до конца своей жалкой жизни расплачиваться передо мной. Поняла, псина?
И вот уже полгода Елена исправно расплачивается. Убирает личную комнату капитана, стирает его вещи, удовлетворяет его похоть. Поначалу девушка кричала, сопротивлялась, пытался сбежать, но страх перед постоянными угрозами расправы подавили её волю. После, Лена тихо ненавидела капитана, себя, свою жизнь. С отвращением чувствовала удовольствие от секса с ним, ненавидя себя за это. Вскоре, чувство это утихло и превратилось в пустое безразличие. Зимина начала воспринимать всё происходящее с ней за должное…
— Утром сменишь Жарова, — произнёс вполголоса Егоров, лежа на кровати без одеяла, совершенно голый. Пока что он взял паузу, давал младшей по званию отдохнуть после душа. — Пусть выспится, оболтус. Так что, подниму тебя в семь. Поняла меня?
— Да, товарищ капитан, — голос Зиминой дрогнул, когда пальцы капитана сжали её правый сосок. Она лежала на кровати плашмя, позволяя мужчине исследовать её тело, будто в первый раз. Его шершавая ладонь скользила по животу девушки, оглаживала мягкую грудь. Елена сжимала губы, старалась дышать ровно, стыдливо ощущая, как подступает возбуждение. Между ног становится жарко и влажно. Под светом лампочки над пустой соседней кроватью, хорошо видны пылающие щёки сержанта. Егорову нравится видеть её такой слабой и незащищённой. Полностью зависящей от него.
— Садись сверху, — бросает он небрежно, легко шлёпнув по заду сержанта. Лена беспрекословно приподнимается с примявшейся постели, устраивается удобно на своём партнёре. Прикусив губу осторожно насаживается сверху. Выждав немного, начинает медленно двигаться. Одна рука Егорова придерживала её под спину, вторая снова поглаживает грудь. Почти месяц у них не было соития, из-за пребывания на «Янове». На «Ростке» куда удобнее закрыться в комнате Егорова или поздно ночью тайком в душевых. На старой станции уединяться не получалось, поэтому капитан «Долга» решил наверстать за сегодня всё упущенное. Сев на кровать, он повалил Елену назад, оказавшись теперь сверху.
— Хотя знаешь… — сильный толчок заставил сержанта вскрикнуть и укусить свою руку между указательным и большим пальцем. — Я тебя сегодня так отделаю, что ты завтра с кровати не встанешь.
Лена крепко зажмурилась, вгрызаясь глубже зубами в кожу. Постанывала в неё, боясь, что завопит слишком громко и перебудит всех обитателей бункера. Во рту уже ощущался металлический привкус крови. В ушах шумело, пульсировало вместе с бешено бьющимся сердцем. Егоров схватил запястье девушки и неожиданно для неё, поднёс руку к своим губам. Горячий язык прошёлся по месту укуса, слизывая выступившую кровь. Лену, от одного этого вида, затрясло в сладких конвульсиях. Она успела закусить простынь, глухо застонав. Капитан навалился сверху с глухим рыком. Целую минуту после окончания они просто лежали, пытаясь наладить сбившееся дыхание.
— То, что надо, — выдохнул Егоров в раскрасневшееся лицо Лены, коротко поцеловав его в губы. Девушка была уже в полубессознательном состоянии и никак не ответила капитану. Больше он не стал её терзать. Вытащив из приготовленной пачки влажные салфетки, мужчина вытер себя и партнёршу. Уставшая после секса Лена часто крепко засыпала, и Егорову приходилось самому заметать следы бурной деятельности. А предоставленная им кровать было хорошо примята. Подумав немного, мужчина осторожно переложил любовницу на соседнюю гладкую и холодную. Зимина к тому моменту уже уснула и тихо застонала, поежившись от холода простыни. Капитан укрыл её одеялом, выключил полностью свет в комнате. Устроившись рядышком, подвинул девушку ближе к себе. Точно решил утром её не будить, а растолкать Тернова на смену Жарову…
Проснулся капитан резко, от странного гулкого звука. Распахнул широко глаза, увидел на соседней кровати сонно моргающую Лену. Звук повторился два раза, оказавшись настойчивым стуком в дверь. Сопровождался он взволнованным голосом Олега.
— Товарищ капитан! Проснитесь!
— Какого хуя?.. — Егоров дотянулся до своего коммуникатора оставленного на столике. Часы показывали только двенадцатый час ночи. Рыча гневно проклятия сквозь зубы в адрес младшего лейтенанта, капитан поднялся с кровати, натянул торопливо трусы, чуть не перепутав их задом наперёд. Щёлкнув замком, командир отряда рывком распахнул дверь, едва не съездив ей по носу Олегу.
— Какого дьявола ты здесь ШУМИШЬ?!! — прошипел он, испепеляюще уставившись на Жарова, до боли в пальцах сжав дверную ручку. Чудом сдержал себя с ходу не врезать кулаком по широкой физиономии снайпера. Та, впрочем, была красная от бега.
— Товарищ капитан! У нас чп! — выпалил на выдохе Жаров, совершенно не пытаясь сбавить громкость тона. Видно, что спокойный сон жильцов научного лагеря волновал его в последнюю очередь.
— Какое чп?.. — дверь напротив приоткрылась, показав в щели
