немало. Но впервые получаю чашку из рук принцессы.
– О, мелочи. В Поммерне к таким вещам относятся проще.
– Да, я слышал.
– Мы просто люди, граф.
– Просто люди, принцесса? – не без иронии переспросил Бельтрамоно.
– Надо стараться, – серьезно сказала Камея. – Давайте попробуем?
– Ну хорошо. С чего начнем?
– С того, что развеем слухи.
– И какие же слухи?
– Ни на одном из кораблей Поммерна нет Робера де Умбрина. И никогда не было, – выпалила Камея.
И со страхом стала ждать, к чему это приведет. Расслабившийся было граф напрягся. Лицо его приняло холодное, отчужденное выражение. Он поставил на стол чашку с недопитым чаем.
– Вы обиделись? – спросила Камея. – Извините, но было бы хуже, если б я об этом не сказала.
Бельтрамоно сделал над собой усилие.
– Безусловно, ваше высочество. Нет, я не обиделся. На вас и невозможно обидеться. Я знаю, что к моим переговорам с эпикифором можно относиться по-разному. Оправдываться не собираюсь, но ценю, что вы добровольно решили отказаться от этого способа давления. Однако откровенность за откровенность. Если вы рассчитывали, что в порыве благодарности я тут же помирюсь с королем, то этого не произойдет.
– Да, лично я надеялась. Но мои советники так не считали.
– Любопытно. Тогда почему же ваши советники не посоветовали хотя бы попридержать козырь?
– Для того, чтобы как можно быстрее расчистить путь к откровенности.
– Поздравляю. Похоже, это удалось. Но что дальше? О чем разговаривать? Противоречия очень глубоки.
– О них и разговаривать. Но прежде требуется узнать, правильно ли мы вас понимаем. Поможете?
– Нет проблем. Вот это – с превеликим удовольствием. Итак?
– Мы полагаем, что судьба страны, которой служили несколько поколений ваших предков и независимость которой вы сами столь храбро защищали, вам небезразлична.
– Что ж, в этом трудно ошибиться.
– Мы полагаем также, что необходимость проливать кровь сограждан для доказательства собственной правоты восторга у вас не вызывает.
– Нет, не вызывает. Я не фанатик.
– Но, возможно, вы максималист?
– Нет, не думаю. По крайней мере, принцип компромисса не отвергаю. Все дело – в деталях.
– В которых, как известно…
– Да. Вот именно.
– Вы не считаете, что, в зависимости от того, как разрешится нынешний кризис, Альбанис станет больше походить либо на Поммерн, либо на Покаяну?
– Нет. Это слишком большое упрощение. Почему где есть два пути, не может быть третьего?
– Третий путь может быть. Только бы не вниз…
– Смотря что считать низом.
– Могу я попросить вас о личном одолжении?
– Все что угодно. Если это касается лично вас.
– Это касается лично моего понимания низа. Будьте добры, просмотрите несколько папок из этой большой кучи. Хотя бы бегло. Только посмотрите, хорошо?
Граф удивленно поднял бровь.
– Ну, что ж. В такой просьбе грех отказать.
Бельтрамоно взял верхнюю папку.
– «УНЗИБОЛАН ДЕ ФРИДО-БРАНШ», – прочел он. – Что это?
Камея пододвинула к нему свечу.
– В папках – судебные дела узников Бубусиды. Мы привезли их с острова Большой Аборавар. С теми, кто выжил, вы можете побеседовать лично. Их имена на обложках не обведены траурной каймой.
– Вы их захватили?
– Ни в коем случае! Мы их спасли. И сейчас лечим. С помощью альбанских врачей, кстати.
– Позвольте, ваше высочество! Все это в высшей степени гуманно, но напоминает… пропаганду.
– Смотря что считать пропагандой. Граф, неужели вы испугаетесь фактов? У вас в руках – подлинники. Я предлагаю всего лишь составить собственное мнение.
– Я боюсь не фактов, – вдруг признался Бельтрамоно.
– Тогда чего же?
– Как раз того, что вы предлагаете, ваше высочество.
– Не понимаю.
– Я боюсь собственного мнения.
– О! Это означает, что у всех нас появилась надежда, – с облегчением сказала Камея. – Хотите еще чаю?
* * *
– Герр шаутбенахт! Слева по носу судно, – крикнул марсовый сигнальщик. – Выходит из-под моста!
– Вижу.
Из-за высоченной опоры Белой Руки Карлеиза показался бушприт. Затем – бак с зачехленной пушкой.
– Муромский скампавей!
– Вижу.
– Это «Ежовень»!
– Понял. Да не кричи ты так… право слово. Что за привычка?!
Слаженно работая веслами, скампавей описал циркуляцию и затабанил под бортом «Поларштерна».
– Эй! – крикнул Стоеросов. – Сходня нужна! С леерами!
Старпом вопросительно глянул на Сванта. Тот пожал плечами.
– Подать малый трап.
По трапу, придерживая рукой бок, начал подниматься мужчина в шляпе и длинном плаще.
– Бог мой! Да это же…
– Вижу, – сказал Свант.
Он сбежал с мостика и помог гостю перешагнуть фальшборт.
– Шумиха не нужна, герр гросс-адмирал?
Мак-Магон остановился, переводя дух.
– Ни к чему. Ну, что тут у вас?
– Все спокойно. Бельтрамоно явился, идут переговоры. Вы-то как?
– Да тоже ничего. Видишь вот, передвигаюсь. Королева сейчас где, в адмиральском салоне?
– Да.
– А переговоры идут в твоей каюте?
– Так точно.
– Давно?
Свант вынул карманные часы.
– Двадцать семь минут. Вы можете остановиться в каюте Геффке, герр адмирал.
– Не надо. Четыре стены мне порядком надоели. Прикажи вынести какое-нибудь седалище.
Проследовав мимо истуканами замирающих матросов, Мак-Магон тяжело поднялся на мостик и огляделся.
– М-да, – сказал он. – Западня. И ветра нет. Обидеть вас не пытались?
– Пока нет. Но пушки заряжены.
– Чем?
– Картечью.
– Правильно. Вот что. Распорядись-ка подать на «Ежовень» буксирный конец. У Свиристела сейчас народу много, вытянут вас на веслах в случае чего.
– Подать с бака, – коротко сказал Свант.
Геффке козырнул и убежал. Сразу после этого двое матросов притащили из кают-кампании капитанское кресло. Свант не без ревности заметил, что его собственные приказы исполнялись несколько медленнее, чем мимоходом брошенное пожелание Мак-Магона. Матросы просто из кожи лезли. И не просто из почтения к чину. Уже смекнули, что и внукам можно будет рассказывать, что, вот, мол, собственными руками притащил кресло победителю боя в Пихтовой и сражения в Монсазо…
– Спасибо, братцы, – сказал Мак-Магон, усаживаясь.
– Рады стараться, ваше превосходительство!
– И я рад, что вы рады, – усмехнулся адмирал. – Ну, бегите. Юхан, а кто с Бельтрамоно разговаривает? Герцог, граф?
– Нет. Принцесса.
Мак-Магон резко повернулся в кресле и его лицо дернулось от приступа боли.
– Как? Одна?
– Так точно.
Адмирал покачал головой. Потом посмотрел на верхушки освещенных Олной мачт; «Поларштерн» уже выходил из тени.
– Как ты думаешь, Юхан, за нами наблюдают?
– О! Изо всех сил.
– И я так думаю. Поэтому вот что. Прикажи поднять на бизани флаг командующего эскадрой.
– Простите, но так мы всему свету объявим, что на «Поларштерне» одним ценным призом стало больше.
– Все, кто хотел, все равно об этом уже знают. Зато и мы сейчас тоже кое-что узнаем. Пора расставить точки над i…
* * *
После подъема адмиральского флага прошло совсем немного времени. Первым откликнулся альбанский линкор «Бронлоу». На его корме замелькали вспышки. Сигнальщик «Поларштерна» встрепенулся.
– Герр
