Бренсис Калар, консул Калара. Один из величайших магов, человек, утомивший госпожу Аквитейн и госпожу Пласиду почти до полного изнеможения, продолжавший полностью контролировать ход воздушного сражения и держаться в воздухе. Считалось, что он один из лучших фехтовальщиков, а его талант к заклинанию огня таков, что однажды он сумел потушить настоящий пожар, когда чуть не сгорели его леса с ценными породами дерева. О нем рассказывали, что он убил левиафана, который охотился возле его побережья, и использовал свою силу и власть с таким удивительным мастерством, что намеревался сбросить самого Гая с трона.
И что еще хуже, Амара видела, что́ он сделал в своем городе с людьми, которые были ему преданы. Она точно знала, с кем имеет дело: настоящее чудовище во всех смыслах этого слова – подлый убийца, надевавший на детей ошейники рабов, превращая их в безумных Бессмертных, способных служить только ему. Его агенты убивали курсоров по всей Алере, многие из них были друзьями Амары. Его интересовала только одна жизнь – его собственная. Если он обратит свое могущество против Амары, он сможет прихлопнуть ее, как муравья, не поколебавшись ни на секунду.
Но если он не узнает, что она здесь, – пока не станет слишком поздно, – тогда у нее остается шанс. Он всего лишь человек. Опасный, могущественный, умелый, но все же человек. Возможно, даже не потребуется наносить смертельный удар. Они находились на расстоянии в двести футов над носилками, но, если она сумеет заставить его опуститься вниз, лишить контроля всего на несколько секунд, лес разберется с ним, как и с другими рыцарями, упавшими на землю. Впрочем, Амара понимала, что малейшая ошибка будет стоить ей жизни.
Но если она ничего не предпримет, он почти наверняка собьет носилки на землю, и все, кто находится внутри, погибнут.
Так что выбор был не таким уж трудным. И хотя она начала дрожать сильнее, погружаясь в пучины ужаса, Амара бросилась вперед, максимально сузив свой поток воздуха, чтобы Калар и никто из его рыцарей ничего не заметили. Она опередила их, стараясь предвидеть направление их полета.
Затем она сжала рукоять меча с такой силой, что боль пронзила ее правую руку, и отпустила Циррус, а вместе с фурией и свой воздушный поток.
Амара падала вниз к далеким маленьким носилкам в полнейшей тишине, не пользуясь магией, которая могла бы выдать ее присутствие такому могущественному магу, как Калар. Она знала, как направлять падение, вытянула руки и ноги и летела вниз с возрастающей скоростью, полностью сосредоточившись на своей цели – шее консула Калара, полоске белой кожи, видневшейся из-под серо-зеленого плаща.
Внезапно она оказалась совсем близко, всего один вздох – между ним и носилками оставалось несколько сот футов – прямо под ними, он продолжал лететь тем же курсом и наблюдал за носилками, постепенно появлявшимися из тумана. Амара взяла рукоять меча двумя руками и направила его вниз, продолжая падать.
В следующее мгновение она закричала и нанесла удар, призывая Циррус.
Ветер поднялся сплошной стеной, врезавшись в воздушные потоки Калара и его эскорта.
В самую последнюю секунду один из Бессмертных, летевший рядом с Каларом, поднял глаза и метнулся вперед, бросив свое тело между мечом Амары и спиной Калара.
Амара вложила в атаку на Бессмертного всю свою силу. Меч пробил доспехи, словно их не было, и вошел в тело по рукоять. А для нее самой столкновение получилось подобным удару. Она услышала треск, и в левой руке вспыхнула невероятная боль. Мир закружился, она потеряла ориентировку и почти перестала ощущать присутствие Циррус.
Что-то врезалось в ее левую ногу, и она почувствовала, как рвутся ремешки и соскальзывает сандалия. Амара поняла, что она задела тонкую ветку дерева и ее голень рассечена, как от удара ножом. Она отчаянно призвала Циррус, не в силах распознать хаос боли, цвета и звука. Но ей все же удалось не упасть, и она обнаружила, что кружит возле носилок, раскачиваясь из стороны в сторону, как пьяная, ее левая рука бессильно свисает вниз, меч исчез.
– Графиня! – крикнула госпожа Пласида. – Осторожно!
Амара заморгала, повернулась и увидела одного из рыцарей Воздуха, устремившегося к ней с копьем в руке. Она попыталась уклониться, но поняла, что это бесполезно. Она двигалась слишком медленно.
Вражеский рыцарь занес меч для удара.
Стрела вошла ему в горло, в воздух брызнул кровавый гейзер, и рыцарь беспомощно рухнул на деревья.
Амара заморгала и посмотрела на носилки.
Граф Кальдеронский стоял на крыше, сильно согнув колени, с боевым луком в руках. Он балансировал на яростном ветру, не имея никакой страховки, даже веревки, за которую он мог бы ухватиться. Бернард сбросил плащ, и на его лице появилась холодная сосредоточенность истинного лучника. Двигаясь с неторопливой точностью, он вытащил следующую стрелу, глядя в точку за спиной Амары, и выстрелил.
Она повернулась и увидела, как стрела поразила еще одного вражеского рыцаря, но на этот раз порыв ветра отнес стрелу в сторону, и она вошла не в сердце врага, а в правую руку. Рыцарь закричал, сбросил скорость и сразу отстал.
– Амара! – позвал Бернард и протянул ей конец своего лука.
Амара еще не до конца пришла в себя, и ей потребовалась секунда, чтобы понять, что происходит, но она схватила лук и позволила Бернарду затащить ее на крышу кареты. Она некоторое время посидела там, Бернард выстрелил еще дважды – и оба раза промахнулся. Сейчас он не мог прибегнуть к магии земли и увеличить свою силу, поэтому ему не удавалось натянуть лук до отказа, что мешало вести прицельную стрельбу. К тому же вокруг клубились воздушные потоки, а рыцари Воздуха держались на некотором расстоянии от носилок, стараясь спровоцировать Бернарда на неудачный выстрел. Они, как и Амара, видели, что у него в колчане осталось совсем немного стрел. Но к тому моменту, когда Бернард понял, что они делают, их осталось всего три штуки.
Неожиданно к Амаре вернулась способность думать. Боль все еще горела в левой руке и левом плече, но сейчас это не имело значения.
Она бросила взгляд вниз и поняла, что носилки находятся слишком близко от верхушек деревьев – силы рыцарей, которые их несли, иссякали.
– Что ты здесь делаешь, глупец?
– Я не мог стрелять изнутри, там не хватало места, любовь моя, – ответил Бернард.
– Если мы уцелеем, я убью тебя голыми руками, – прорычала Амара, наклонилась вниз и позвала: – Госпожа Аквитейн! Мы должны двигаться быстрее!
– Она тебя не слышит! – крикнул Олдрик, голос которого был полон боли. – Они обе прикладывают все
