крайнем случае два проводника, но не больше иначе о нашей затее узнает главный.
— Это кто ещё такой?
— Ты меня удивляешь. Кто тебе вообще выбрал главой стаба? Ты только посмотри на Гнуса, он же дегенерат. Ты думаешь это он выстроил всю схему?
— А кто? — Дед реально не врубался или старательно косил под дурака с целью расквитаться со мной за мою утреннюю гимнастику.
— Тот, кого я не знаю. Пока. У меня есть веские предположения, что муры живут в болотах, и этот главный каким-то образом стучит им о передвижениях конвоя.
— Хм… ну ладно, — он встал и выглянул в коридор крикнув дежурному, — найди мне Гнома.
— Машу запри куда-нибудь. Скоро всё станет ясно и если ты хочешь спасти её, то спрячь, — посоветовал я Деду.
— Куда же я её спрячу?
— Для начала под замок. Потом, когда расколем их, решим, что с ней делать.
— Ты командовать здесь решил? — подозрительно посмотрел на меня Дед.
— На хрена мне твои проблемы, командуй сам. Но раз я уже в этом деле и Маша подозреваемая, то будет, по-моему, — сказал я тихо и грозно. — Ты всё понял? Она людей под нож пускала, я бы просто её к стенке поставил и всё. Очень плохо, что в твоём мире не было СМЕРШа, Дед.
— Я всё понял.
— Кто она тебе? Любовница?
— Да, — тихо сказал Дед.
— Смотри как бы она твоё имя не назвала.
— Да ты что! С ума сошёл? Надо мне больно против себя расследование заказывать. Чего ты от меня хочешь? Я простой начальник цеха в прошлом. Ну вот обвела меня девка вокруг пальца. Если будет возможность, выведешь её из-под удара?
— Это тебе будет дорого стоит, дедушка.
— Всё отдам, только спаси её. Я тебе чёрную дам и красную, но только если она пройдёт как свидетель, а лучше вообще никак. Сможешь?
— Я, может и смогу, но что скажет их главный? А муры?
— Решим. Молчи, Гном идёт, — Дед быстро сел за стол и изобразил бурную деятельность. Ах, ты старый хлыщ! Понятно, что ты не знал. Радовался своему положению и пользовался им частенько, вызывая к себе эту блядь. Когда Виолетта узнает о том, что вытворяла Маша она сама тебя выкинет с должности. Как её здесь получают? Голосованием, наверное. Я намекну пышке, не твоё это место, старичок. А тема с двумя жемчужинами мне понравилась. Слушай! А ведь здесь можно жить, здесь же каждый второй замазан, а каждый первый что-то хочет. С моим то даром и опытом в Улье можно неплохо жить. Ладно посмотрим, чем это закончиться. В кабинет зашёл невысокий мужичок, скорее даже юноша. Одет, как и все здесь в камуфляж. На плече у него висела незнакомая мне винтовка с оптическим прицелом, тоже чудным. Нож, фляжка, рюкзак, скатка. Хоть сейчас в рейд.
— Вот! Гном! Лучший охотник и проводник в здешних краях. Лично взял рубера, что на моей памяти никому не удавалось, — юноша зарделся как помидор.
— Да вы тоже скажете. До рубера было сто пятьдесят метров, просто я попал ему в споровый мешок, и он скопытился. С каждым может такое быть, — Гном нервно теребил пояс, не зная куда деть руки.
— С каждым да не с каждым. Знакомься, это Лесник. Знаешь как в том анекдоте?
— Про Лесников много анекдотов, — ответил Гном.
— Этот анекдот самый печальный, — сморозил Дед. — Вышел Лесник из леса и дал всем пизды. Вот такой вот весёлый анекдот. — И заржал как иерихонская труба. — Короче, Гном. Ты теперь его проводник и тень. Сделаешь что он тебе скажет. Всё, идите, работайте.
Мы вышли на улицу. Кровь уже засыпали песком и кроме сломанного забора ничего не напоминало об утренней гимнастике. Гном внимательно осмотрелся и даже нагнулся принюхавшись.
— А вы ведь здесь были утром? Ваша работа?
— Какая? — я напрягся.
— Гнус и его люди. Я вижу остатки борьбы. У меня дар такой. Я следопыт. Следы, запахи, отпечатки. Вон там на крыльце лежала… — он подошёл ближе и провёл рукой по доске, — голова здесь чья-то лежала. А здесь кого-то выпотрошили.
— Замечательно! Тебя поднатаскать по оперативной части и цены тебе нет. Все следы видишь?
— Недельной давности. Запахи дня три держатся. Ну и наблюдательность само собой повышена.
— А стреляешь как?
— Так себе, — признался Гном. — Я если честно случайно попал в рубера. Он жрал там одного и стоял ко мне спиной, грех было не попасть.
— Дай попробовать, — я снял с него ружьё. — Я из 45-го. У нас таких не было.
— Это СВД. Снайперская винтовка Драгунова. Разработана в конце пятидесятых.
— Ну понятно. Видно, то, как хорошо всё. Смотри, видишь флюгер на той избе. Прямо от нас метров в двух ста. Попадёшь?
— Не знаю.
— А я… — я потянул спусковой крючок. Винтовка вздрогнула, отдача вышла небольшая. Флюгер разлетелся в клочья, — попал.
— Это прямо для вас.
— Давай на ты. И сейчас она мне не нужна. Мне нужен автомат, два пистолета, нож… тоже два! Пока всё. Есть где взять?
— Конечно. Раз Дед сказал. У нас даже бронежилеты есть, но они нам вряд ли понадобятся.
Через час мы вышли из оружейного склада. Я обзавёлся двумя пистолетами ТТ. С ними я был хорошо знаком. Автомат Гном мне нашёл современный АКС–74У. По сравнению с ППШ или МП–40 как небо и земля, но Гном был о нём не очень хорошего мнения. Пукалка на двести метров, дальше не попадёшь и не пробьёшь. Как средство ближнего боя хорош, но топтуна им вряд ли остановишь, а рубера тем более. Для этой цели, по его словам, годилось противотанковое ружье, но я думаю, что он шутил. Взял я автоматик всё равно, лёгкий удобный безотказный. Встречаться с заражёнными в наши планы не входило, а для людей хватит и этого арсенала. Гном таскал с собой АК–12. Второго такого в оружейке не нашлось, к сожалению. Когда мы наконец вылезли из подвала бряцая железом солнце уже садилось и в темноте выходить за ворота было нельзя. Даже опытные рейдеры предпочитали не выходить по ночам за периметр. Если же они находились в рейде, то оборудовали место ночлега заранее. На вышках зажгли прожектора, перед воротами поставили БМП-2. Такую машину я тоже видел впервые. Я почти всё здесь видел впервые и маленько офигевал от происходящего. Единственное, что оставалось старым это люди. Вот они ни капли не изменились и радовали меня всё больше и больше. Говорят мысли материальны, и я частенько задумывался как поведут себя люди в тех или иных обстоятельствах. И похоже
