Глава 4
Тимур нащупал широкую доску, основательно засыпанную землей, на которой проросла трава, и с натугой оттянул её в сторону. Он сидел на корточках в кустах под бетонной стеной НИИЧАЗа. Высокая и с колючкой поверху — через неё не перебраться, но чтобы попасть внутрь, кто-то сделал этот лаз. Может, сам Индеец?
Под доской открылся уходящий наискось вниз широкий бетонный желоб — часть старого дренажа. Дальше он становился трубой. Тимур сел на краю, спустив ноги, и стащил рюкзак со спины. Снова просунул руки в лямки, но теперь так, чтобы рюкзак оказался на животе, застегнул куртку на все пуговицы, лёг на спину и пополз.
Спустя пару минут, измазанный землей, весь в паутине, он выбрался из расселины в дальнем, заросшем лопухами и колючими кустами углу институтского двора. Отряхнувшись, прошёл через заросли и встал за деревом.
Здесь начинался самый опасный отрезок пути, который Карл почти не описал: «москвич» бандитов помешал. Хорошо хоть успел сказать, где найти Индейца.
Он посмотрел на часы: десять минут второго. Надо спешить — по словам карлика, Индеец обычно выезжает в районе двух.
Вот только спешить ну никак не получается: впереди слишком много людей.
Центральное здание института, куб из стекла и бетона с рядом дверей, высилось посередине большого двора. Хотя какой там двор — скорее микрорайон, обнесённый бетонной оградой. Вокруг куба стояли длинные приземистые ангары, между ними тянулись аккуратные дорожки, обсаженные рядами декоративных кустов. Далеко справа гаражи, слева — ворота и большой пост охраны перед ними. С той стороны иногда доносилось ворчание собак или лай, прерываемый окриком охранника, который выглядывал из будки.
По дорожкам сновали люди, заходили в ангар, появлялись из дверей главного корпуса или исчезали в них. Тимур засёк время и в течение одной минуты насчитал аж девять одетых в пятнисто-зелёную форму охранников, прошедших через двор в разных направлениях.
Наверняка они срисуют его, пока будет идти к гаражам. Прячась за деревом, он оглядел себя, ещё раз отряхнулся. Нет, даже если бросить в кустах рюкзак, не пропустят — прикид слишком отличается от одежды работников института. К тому же очень уж он молодой. Тимур снова присел. Что делать? Индеец выедет меньше чем через час, но до гаражей никак не добраться при таком количестве охраны во дворе. Остается ждать, пока её станет меньше… Когда это будет, ближе к вечеру? Ночью здесь наверняка включат прожекторы, а могут и собак выпустить. Хотя если в институте есть ночные смены, то псов оставят на цепях. В конце концов ему так или иначе удастся пролезть к гаражам, но что потом? Индеец уедет, значит, надо будет дожидаться его возвращения, а когда ему в следующий раз выпишут командировку в Зону? Через два дня, через неделю? Карл сказал, что частота поездок Индейца непредсказуема. А время идёт — и если, судя по дате, вчера до указанного Стасом срока оставалось четыре дня, то сегодня уже три, а вернее, три с половиной, ведь в записке было сказано про ночь…
Знать бы ещё, что это за срок.
Раздались громкие голоса. Из центрального здания быстро вышли двое в одинаковых серых костюмах и заспешили к гаражам. Один на ходу достал минирацию из-под пиджака, поднёс к уху.
Когда они исчезли среди гаражей, следом со всех сторон заспешили охранники. Шесть, семь, восемь… Тимур насчитал десять человек.
Потом он тихо выругался, увидев Филина.
Плотную низкорослую фигуру с большой головой и короткими конечностями невозможно было перепутать. Бандит за охраной не пошёл — оглядевшись, неторопливо направился к охранному посту перед воротами.
Из-за гаражей выкатили четыре одинаковых джипа «Патриот-Люкс» такого же цвета, что и форма охранников. Окна тонированные, кто внутри — не видать, но Тимур был уверен, что там сидят именно они.
Джипы подкатили к воротам, первый притормозил, раскрылась задняя дверца, и Филин забрался внутрь. Из будки вышел дежурный, железные створки ползли в стороны. Когда «патриоты» уехали, ворота сразу закрылись.
Тимур засёк время и стал считать. За минуту всего два охранника пересекли двор, и он решил, что надо действовать, пока не вернулись машины. Наверняка вся эта суета как-то связана с ним, с артефактом в его кармане и уж точно — с двумя бандитами Филина. Что главарь банды делает в официальном государственном институте? Или это не государственный институт? Как вообще расшифровывается его название? ЧАЗ… что за ЧАЗ такой?
Тимур поправил рюкзак, вышел из-за дерева и быстро зашагал к гаражам, стараясь выглядеть спокойным, даже беззаботным, и при этом рыская взглядом из стороны в сторону. ЧАЗ… Чернобыльские Автоматические Зомби? Чёрная Академия Зануд?
Он вышел на дорожку из плит и свернул влево, когда впереди за кустами мелькнула форма охранника. Ещё раз повернул — теперь центральное здание осталось за спиной, а гаражи были прямо впереди, — миновал пару спешащих куда-то с кучей папок девушек в строгих брючных костюмах, двух негромко переговаривающихся мужчин с портфелями и бейджиками на лацканах, трёх мужиков в рабочей одежде, волочащих к ангарам большой агрегат научного вида.
— Паренек, помоги! — окликнул один. — Слышь, ты, с рюкзаком…
Тимур покачал головой и с виноватой улыбкой развел руками, а потом ткнул пальцем в сторону гаражей, показывая, что спешит. Позвавший его рабочий отвернулся… но не охранник, который, как оказалось, с соседней дорожки наблюдал за ними. Он не то чтобы пристально, но достаточно внимательно глядел на Тимура. На боку его висела чёрная кобура.
Тимур зашагал дальше, едва сдерживаясь, чтобы не побежать. Взгляд охранника жёг спину, а вернее — рюкзак на спине. Там уже, наверное, дырка в ткани, над ней поднимается струйка дыма… Тимуру даже почудилось, что повеяло паленым брезентом. Если охранник со жгучим взглядом окликнет его — что делать? Ни убегать нельзя, ни к нему подойти, потому что он сразу спросит документы. Придётся вырубать охранника и бежать назад к дренажу, а потом идти аж до Дитяток, рискуя в любой момент, что на него наткнутся часто разъезжающие у Периметра милицейские, а то и омоновские патрули.
Но охранник так и не окликнул его, и Тимур, миновав ангары, очутился у гаражей.
Одинаковые железные коробки стояли пятью длинными рядами — много же техники у НИИЧАЗа. Здесь уж был другой, более привычный мир, полный запахов машинного масла и бензина, лязга гаечных ключей, рокота двигателей, стука, шипения и гудков. Тимур прошёл вдоль эстакады, на которой стоял грузовичок без кабины, а под днищем ругались два механика в грязных комбезах, мимо железной будки, под которой на корточках сидел, смоля папиросу, старик в фартуке, с метлой в руке, и за будкой свернул вправо, как говорил Карл.
