— Когда ждать?
— В пределах трех часов.
— На рассвете?
— Так точно, а что?
— Да ничего. На моих глазах — человек горизонт потерял, воды нахлебался. И двадцать человек с ним.
— Такого не будет. Пойдут профи.
— Надеюсь. Аллах с тобой, брат.
— Господь с нами. Я христианин...
Ирлмайер — сидел у самого иллюминатора, и за сорок с лишним лет — он первый раз увидел удар беспилотника вблизи. Просто — недалеко от вертолета пронеслось что-то вроде кометы... это было как футбольный мяч, только пылающие и немного побольше — работа ракетного двигателя. Все взорвалось где-то внизу.
Рядом был Секеш, молчаливый и сосредоточенный. Как и всегда...
Наверное, по вертолету долбанули.
— Три минуты, готовность! Зарядить оружие!
Морские пехотинцы — встали, и Ирлмайер встал вместе с ними. У него не было никакого оружия... черт, у него вообще не было никакого оружия, даже пистолета. Он оставил все в Берлине, а сейчас — готовился высадиться на враждебной территории с голыми руками!
Вертолет внезапно шатнуло — он не удержался, но опытные в таких делах морские пехотинцы — удержали генерала контрразведки.
— Противодействие! — крикнул то-то
Ирлмайер понял, что по ним — стреляют. Почему то стало страшно — хотя он видел мятежи черных в Африке, а страшнее этого мало что может быть.
— Садимся! — заорал старший офицер — посадочная площадка горяча как блин на сковородке! Пулеметчикам — приготовиться!
Начала открываться аппарель — и стало видно, что по ним ведут огонь трассирующими, и по огневым точкам — кто-то тоже ведет огонь...
Это было настоящее пиршество адреналина. Морские пехотинцы — чертовы сукины дети, они существуют для того, чтобы высаживаться на необорудованный берег, вести бои в окружении и на прижатых к воде плацдармах, против превосходящих сил противника. В отличие от рейхсвера окоп для них — роскошь, а не обычное дело. Так что живут они по принципу — если умирать, то умирать весело...
Вертолет ударился оземь, удар — отдался во всем теле и Ирлмайер подумал, что они потерпели аварию, все-таки удар был очень сильным. Но потом морские пехотинцы побежали вперед, через десантную аппарель и стали высаживаться через оба боковых люка, и Ирлмайер понял, что это была такая посадка.
— Построение клином!
— Бегом, чертовы дети! Бегом! Занять позиции!
Как оказалось — пилоты вертолетов, понимая, что каждая минута в воздухе может означать смертельную опасность — решили пойти на риск, и просто посадили машины на необорудованные площадки. А лучшая необорудованная площадка — ведущая к вилле дорога. Зато теперь — сбить вертолеты было никак невозможно, и шестьдесят морских пехотинцев Кригсмарине — были на земле и сражались...
Рядом — кто-то плюхнул на землю что-то тяжелое.
— Проверь наименьший прицел.
— Есть.
— Осветительный!
Понк — есть накол. С хлопком вылетает мина. Пулеметчики — ведут огонь, прикрывая вертолеты и развертывание.
— С дороги, герр генерал.
Ирлмайера — весьма невежливо отодвинули в сторону. Мимо — пронесли какую-то дрянь, сильно похожую на автоматический гранатомет...
Конечно же — граничары долго не сопротивлялись. Это были наемники, в основном — прошедшие Иностранный легион, а теперь — работающие за деньги. Человек, работающий за деньги — не торопится умирать, он мыслит совершенно по-другому. Ему надо остаться в живых, чтобы зарабатывать и дальше, для него время — деньги...
После того, как установленный на сошки автоматический гранатомет изрыгнул первую порцию гранат — со стороны противника взвились одна за другой три белые ракеты. На международном «арго» наемников и солдат удачи — это предложение выйти и поговорить...
Морские пехотинцы — уже заняли достаточно устойчивые позиции, перезарядили свое оружие и готовы были стрелять. Автоматический гранатомет — был нацелен на виллу, готовый выкосить осколками все, что будет в радиусе трехсот метров перед ним. Вертолеты оставались на земле, но турбины вращались на холостом ходу.
Ирлмайер, до этого остро ощущавший свою ненужность — понял, что пришло его время. Время разговора, который многое прояснит.
Один из сержантов морской пехоты— постучал ему в грудь, проверяя на месте ли бронежилет. Бронежилет был на месте.
— Все будет в порядке герр генерал. Хайнц и я пойдем с вами. Если что — просто падайте на землю и предоставьте нам делать свою работу.
Ирлмайер — вопросительно посмотрел на сержанта
— Пистолет есть?
— Конечно, герр генерал.
Сержант протянул семнадцатизарядный Вальтер с выступающим вперед стволом с нарезкой под глушитель. Пистолет этот — отличался дорогим покрытием, которое испытывалось сотнями часов в солевом тумане, от этого покрытия пистолет был шершавым.
Ирлмайер сунул пистолет за ремень
— Оставаться на месте.
— Но ... герр генерал, по правилам, с каждой стороны идут по трое.
На сей раз — начальник Гестапо взглянул так, что много чего видавший в Африке сержант морской пехоты отступил на шаг.
— Правила устанавливаю я. Убьют — стреляйте...
По правде говоря, Ирлмайер предпочел бы, чтобы его пристрелили. Если его сейчас пристрелят — он уйдет героем. Если останется в живых — останется жить неудачником. Неудачник — самое страшное для него слово. Неудачник.
Вертолеты — появились со стороны моря.
Для бойца военно-морского спецназа вертолет — самый страшный враг: на вертолете может быть погружная ГАС[16], которую не обманешь и чтобы убить его — достаточно будет бросить в воду несколько гранат. Подводный взрыв — страшная штука, все видели, что бывает при несчастных случаях. Один раз — какой-то придурок дайвер решил исследовать днище крейсера... он не знал, что по правилам каждые полчаса с борта бросают несколько гранат. Когда его вытащили и разрезали акваланг — кровь текла из всех отверстий тела...
Они уже думали, что все обойдется и им останется только встретить десант и навести его на цель — как вдруг, они услышали вертолеты. Низкий, почти на грани слышимости рокот, какой издают только большие и тяжелые машины.
— Сикорские... — определил Поручик — морпехи, мать их.
Морпехи — были второй волной высадки, они закреплялись на берегу, когда морские котики уже отбили плацдарм. Однако, в последнее время — морские пехотинцы создали свои части специального назначения, уже в Персии проявившие себя. В отличие от обычных частей они перемещались налегке и каждая часть морской пехоты — могла быть перемещена на любое расстояние, после двадцати четырех часов сборов. В отличие от парашютистов — они прекрасно чувствовали себя на воде и лучше умели десантироваться с вертолетов. А в отличие от морских котиков — их было просто много, целые чертовы батальоны морских пехотинцев, которые возомнили, что шесть месяцев тренинга помогут сделать из них диверсантов[17]. Поэтому — отношения между морскими котиками и морскими пехотинцами были неважными.
