Замершая на месте боевая машина рявкнула в сторону бронеавтомобиля башенной 37-мм SA38, и аспирант, с уже гораздо большим удовлетворением, добавил:
- Где ж мы их всех хоронить-то будем?
Стрелял он метко не только из пулемета.
Окрестности города Мерзифон (Турция)
19 марта 1940 г., 16 часов 12 минут
- А чего майор сегодня злой такой? - поинтересовался Генка у Бюнделя.
- Так веселиться ему, вроде бы, не с чего. - пожал плечами тот. - Помнишь, мимо нас, на юг, турецкие и румынские колонны шли?
- Ага. - кивнул парень.
Разговор шел, преимущественно на немецком, хотя Кудрину, хоть и изучавшему этот язык в школе, постоянно не хватало словарного запаса, и он поминутно сбивался на русскую речь.
- Ну так вот нету больше этих колонн. - вздохнул Курт, и оторвался от окуляров бинокля, через которые выглядывал в небесах вражеских авиаторов. К вечеру небо затянуло облачками, и видимость, один черт, была крайне неважнецкой.
- Что значит - нету? - удивился Гена, но, в отличие от старшего товарища наблюдение за небом не прекратил, хотя за весь день всего-то и видал, что два P.24, ни-то румынских, ни-то турецких, да одинокий Me-110. - Куда же они делись?
- Никуда не делись. - вздохнул Бюндель, и вернулся к наблюдению. - Там все остались. На марше были, вылетели прямо на вражеские танки.
- И что?
- И все. - лаконично ответил немец. - Кончились.
- Так это… Погоди, их попереубивали там всех что ли? - теперь уже бинокль опустил Генка.
- Ну, может и не всех… - задумчиво ответил оберягер. - Но теперь ждать противника стоит нам, а те из румын, что высадились в Турции, но не успели двинуться в сторону Анкары, так и торчат на побережье, к нам на помощь не торопятся. Одна надежда, что ваши танкисты успеют.
- Так ведь надо тогда и за дорогой следить! - воскликнул парень, и, переведя взор на нее вздрогнул, после чего хрипло прошептал: - Курт… А вот же они, как раз к нам и едут.
- Где?!! - горный стрелок моментально оторвался от созерцания небосвода, и уставился туда же, куда и его подопечный.
На дороге, примерно в двух-двух с половиной километрах от позиций батальона явственно различны были два бронеавтомобиля, грузовик с солдатами и бензовоз. Кроме солдат в кузове грузовик вез еще и прицепленную к нему пушку.
- На наши БА-20 похожи, я их видел несколько раз. - пробормотал Кудрин. - Только колес не четыре, а шесть.
- Не бойся, это румынские OA vz.30… наверное. - ответил Бюндель. - Хотя черт его знает, на самом-то деле. Давай-ка, бегом к майору, доложи об их приближении.
Окрестности города Валендорф, штаб XIX корпуса
19 марта 1940 г., 16 часов 20 минут
Генерал танковых войск Гудериан был зол как черт. Нет - как тысяча чертей! Сроки начала наступления на Францию опять переносились - ну не справлялась транспортная система Рейха с количеством войск, которые приходилось перекидывать на запад от польской границы. А все от великой «мудрости» Фюрера, Канариса и Гейдриха. Именно последние два присоветовали Гитлеру начать перед войной реальное развертывание войск на восточной границе, чтобы французы и англичане ни в коем случае не догадались о немецких планах, и были свято уверены в том, что польско-германское вторжение в СССР - дело решенное.
Что характерно, приданную его корпусу 14-ю ттбр РККА перекинули уже почти целиком. Польские 7ТР в XV корпус тоже доставили, после чего сняли с его командования Гота и устроили там чехарду со сменой командиров - это перед началом наступления-то! - за какие-то заслуги выпихнув (иного приличного слова Гудериан к этому процессу и подобрать-то не мог) в командующие корпусом Роммеля. А вот новейшие тяжелые танки Вермахта, Pz-V «Donner», (18) как застряли где-то между Валендорфом и Берлином, так по сю пору все еще и не появились. Ко всему прочему, Браухич, похоже, сошел с ума - как еще можно объяснить радиограммы с запросами о его, Гудериана, месте нахождения? Диалог с ОКХ получился, как у глухого с немым, что-то вроде:
- Укажите ваше место расположения.
- Валендорф.
- Точно Валендорф?
- Точно.
- Совсем точно?
- Совсем точно.
- А не в Герзе?
- Нет. А где это, Герзе?
- Это в Северной Турции. Так вы точно в Валендорфе а не в Герзе?
- Да пошли вы все на х…й! Точно!
Если перевести обмен радиограммами с казенного, на нормальный немецкий язык, то так все, примерно, и было.
Вот, спрашивается, что он мог делать в этом самом Герзе? Он его и на карте-то едва-едва отыскал.
Гудериан устало потер глаза, и глянул на часы. Пора было ехать к русским танкистам с инспекцией - автомобиль уже должны подать.
Окрестности города Мерзифон (Турция)
19 марта 1940 г., 16 часов 54 минуты
- Так, ну и где этот чертов зондерфюрер?!! - если «Быстроходный Гейнц» в далеком Валендорфе был просто очень зол, то майор Шранк уже вплотную приблизился к точке перехода из ярости в неуправляемое бешенство. - Цугфюрер (19) Кнопф, я вас спрашиваю, где вы шлялись?!! Молчать! Боевая тревога была объявлена четверть часа назад! А если бы это был враг, на трофейной технике? Противник в прямой видимости, а переводить с румынского некому!
Понять настроение комбата было можно. С самого утра нервотрепка, тяжелый труд (а работал на укреплениях позиций Макс-Гюнтер наравне со всеми), а тут прибегает юная головная боль, и на скверном немецком докладывает, что к недооборудованным позициям приближается бронетехника. Причем с юга, откуда бронетехнику можно ждать только вражескую.
Короче говоря, когда чудом успевшие убраться поближе к тылам румыны появились в прицелах горных пушек, Шранк едва не отдал приказ открыть огонь.
Дальше, когда машины все же добрались до позиций горных стрелков, было еще веселее. Выскочивший из OA vz.30 молодой мужчина, в форме локотенанта, что-то горячо, импульсивно размахивая руками, попытался объяснить майору, поминутно указывая то назад, на юг, то в сторону, куда двигалась его маленькая колонна. Увы, его пламенная речь оставила ни бельмеса непонимающего по-румынски Шранка абсолютно равнодушной, а вот поведение… Поведение румына майора раздражало, потому когда локотенант, поняв, что его доводы не доходят до холодного немецкого разума, что-то скомандовал своему водителю - ну, что, положим, дураку понятно, - и попытался укрыться в своем бронеавтомобиле, то был схвачен за шкирку старшим по званию, изрядно встряхнут… Вот тут-то нервы майора и не выдержали. Сначала Шранк высказал все что думает своему визави, а потом, когда понял, что тот его понимает с тем же успехом, что и он сам - румына, взревел белугой, требуя переводчика. Ну, накипело на сердце у мужика, чего уж.
