Никита Шмелев - Вожак кочевников. На службе его светлости (сборник)

Я долго думал, чем отблагодарить своего учителя. Ведь без его помощи и советов я и шагу не смог бы ступить. В конце концов, меня осенило. Я вспомнил одну веселенькую песню, которую часто пели в заведении господина Уильяма, и перевел ее. Маклай, который гордился своими познаниями в чужих языках, был безумно рад. Он тут же достал откуда-то глиняную флейту и начал подбирать к строчкам музыку.

А я все думал о словах разведчика. Вот как теперь я выгляжу в глазах крестьян! Я вспомнил разговор, который сам подслушал пару лет назад. Господин Уильям беседовал со своим родственником, приехавшим из Ручья, и слово за слово они заговорили обо мне.

– Славный этот парнишка, Иоганн, – говорил мой хозяин, прихлебывая из кружки. – Расторопный, исполнительный. А главное – безвредный. Не то что эти молодчики, которых в нашей Солнечной Поляне, как шишек на елке. Ничего не украдет, дерзости не скажет. И никаких от него сюрпризов.

Мне льстило такое отношение господина Уильяма. И вот как все повернулось. Безвредный человек, от которого никаких сюрпризов, превратился в смерч, который налетает на деревни на своем неведомом животном, сея разгром и хаос.

В последние дни я часто обдумывал эту перемену, прикидывая, мог ли я что-то изменить. Но скоро мне предстояло получить пищу для совсем других размышлений. Ведь разведчик принес и другие вести, которые касались не только меня.

Как раз в тот теплый денек, когда я любовался восходящим солнцем, ко мне неожиданно подошел Тарик. Толмач Тамура был внешне спокоен, но я видел по его глазам, что он взволнован. С тех пор, как совет старейшин приговорил меня к роли вожака, мы почти не разговаривали с Тариком.

– Приветствую, молодой воин, – сказал толмач. – Как настроение?

– Нормально, – я посмотрел на Тарика. Определенно этот человек был чем-то встревожен. Большинство кочевников не скрывают своих эмоций, даже наоборот, они их выплескивают наружу. Тарик был не из таких, но полностью казаться спокойным ему не удавалось. – А как дела у тебя? Что-то случилось?

– Случилось? Нет-нет. Старейшины собирают весь лагерь. К вечеру надо быть в их шатре.

– Ясно. Что, снова в поход за провизией?

– Не терпится еще раз повести за собой бойцов? – Тарик улыбнулся. – Все не так плохо, как казалось, правда? Ты – полноправный вожак, и бойцы уважают тебя, молодой воин.

– Да. Не так уж много времени прошло. А все изменилось, да как круто.

– Я рад, что ты смог ужиться здесь. И, – Тарик понизил голос, – мне жаль, что великий воин Тамур не может смириться с тем, что Символ Власти не достался ему. Что поделать, он еще молод и чересчур горяч. Я его учил быть терпеливым и мудрым. Может, когда-нибудь он сможет усвоить, что без этого нельзя стать настоящим вожаком.

Я саркастически посмотрел на Тарика. Мне казалось, что та часть мозга, которая делает человека терпеливым и мудрым, в голове Тамура не была предусмотрена природой.

– Я вижу, ты относишься к нему с неприязнью, молодой воин. Это твое дело, я не могу осудить или переубедить тебя.

С этими словами толмач пошел своей дорогой. Я смотрел ему вслед и думал: какие чувства испытывает учитель, видя, что его ученик не желает усвоить полезных наставлений? Тарик был умен, а его подопечный (он же, правда, и хозяин) Тамур, похоже, признавал только свои амбиции и неистовую жестокость.

– Командир! – послышалось сзади. Я обернулся и увидел спешившего ко мне Лодана. – Командир, старейшины собирают совет.

– Я знаю, Лодан.

– Хозяин Маклай у старейшины Нача. Они говорят, что владыка этих земель будет воевать. Это пока тайна, но старейшина Нач хочет видеть тебя, командир. Он хочет говорить с тобой и с хозяином Маклаем.

Старейшина Нач жил в добротной палатке, устланной искусно расшитыми коврами и заваленной богатыми трофеями прошлых сражений. Он сидел, скрестив ноги и держа спину необычайно прямо. Я уже упоминал, что, несмотря на свой возраст, старейшина Нач был крепок и силен. Маклай рассказывал, что в свое время этот длинноволосый старик был одним из самых великих вожаков, которых помнила история племени.

– А, молодой воин Иоганн! – дружелюбно сказал старейшина, когда я вошел в палатку. – Садись. Мы с твоим учителем Маклаем ждали тебя.

Я сел. Маклай слегка повернул голову ко мне. В присутствии старейшины он почтительно сохранял молчание и серьезность. Поэтому мне он ничего не сказал, только слегка подмигнул.

– До того, как мы соберем всех в лагере, – заговорил Старейшина Нач, – я хочу переговорить с вами двумя. Мои собратья старейшины решили поделиться новостями со всеми тремя вожаками, чтобы к общему совету уже появились какие-нибудь мысли. Итак, барон, из чьих земель ты родом, Иоганн, собрал войско. Оно полностью готово к сражению. Раньше мы не придавали этому значения. Но теперь, когда наш разведчик рассказал о том, что видел, мы не можем отмахиваться от правды. Барон пойдет войной на кого-то из своих соседей. Кто-нибудь из нашего лагеря решит, что мы сможем тут поживиться, нападая исподтишка. Возможно, но я не думаю, что это будет так легко. В прошлые времена мне доводилось видеть междоусобицы, которые устраивали местные владыки. Тогда армии были меньше, они были плохо подготовлены. Теперь же барон собрал поистине сильное войско. Около двух месяцев назад разведчики видели только тяжеловооруженных солдат. Теперь там есть и более подвижные силы. Значит, если они захотят, то смогут настигнуть нас. Наших бойцов может не хватить, чтобы отбиться. Что ты думаешь, Иоганн? Как следует поступить?

Как? Старейшине было легко спрашивать. Ведь я ничего не понимал в военном деле, в устройстве войск барона.

– Что думаю? – переспросил я, судорожно подыскивая хоть сколько-то вразумительный ответ. Маклай и старейшина Нач смотрели на меня со всем вниманием, и от этого становилось только труднее. Наконец, я сказал: – Я думаю, что мой слуга Альфред лучше меня разбирается в этом. Он был солдатом барона, а значит, может что-нибудь посоветовать.

Последовала пауза, во время которой я старательно держал взгляд на узоре на ковре. Больше идей у меня не было.

– Возможно, ты прав, – произнес старейшина. – Маклай, пошли своего орка за слугой Иоганна. Будем ждать и, может быть, найдем верное решение.

Лодан понесся исполнять поручение, а мы погрузились в размышления. Не знаю, о чем думали мой учитель и старейшина. Я все крутил в голове мысль о том, что делать дальше.

А что, если Альфред решит перебежать на сторону барона, когда войска подойдут ближе? Можно устроить ему побег. Но что оставалось делать мне? Бежать с ним? Кто, кроме бескорыстного странника, поверил бы мне? Я же варвар, кочевник. И какой у меня был шанс вернуться к прошлой жизни?