ажурным, искусно сделанным обручем с огромным драгоценным камнем на лбу. Боюсь даже представить, сколько стоит подобное украшение! Чёткие правильные линии лица. Карие глаза с длиннющими ресницами, грустная улыбка с лёгким презрением в уголках рта. Дали же боги матушку! Да она чуть старше меня выглядит, хотя по прикидкам к «полтиннику» давно подступила!
Они молчат, и я молчу, с интересом изучая новое для себя — женскую одежду. Литария одета в нечто, наподобие шёлковой туники, доходящей до щиколоток. Два разреза по бокам её начинаются чуть выше колена, давая возможность насладиться видом частично открытых точёных ножек…
Тихо, Шурик! Какие на фиг ножки?! Не забывай, что эта женщина — мать твоего тела! Не на то пялишься, хрыч старый! Ещё на грудь в откровенном декольте «слюни пусти» и тогда, точно, по стопам Ликкарта пойдёшь, пытавшегося волочиться за собственной сестрой! Лучше обрати внимание на руки — какие украшения прелестные почти до самого локтя. Браслетики, цепочки… На каждом пальце по перстню. Если всё это снять, то можно смело открывать ювелирную лавку. Интересно, на сколько эрионов — так, кажется, зовётся местная золотая монета, потянет сие богатство? Уверен, что на много!
Пауза затягивается. Придётся открыть рот первому.
— Здравствуйте, дорогие родственники! — небрежно развалившись в кресле, кивком приветствую обоих. — С чего начнём? С того, что я вас недостоин, что в очередной раз опозорил род Ладомолиусов или что самый недостойный из всех, кого боги сделали выше других людей? Уже согласен с каждым утверждением и предлагаю опустить давно известные истины.
— Скотина! — не выдержав, вскочил ренгафар Венцим, опрокидывая свой стул. — Матросом! На самое поганое судно! В море жить и на берег не ступать, пока пираты кишки не выпустят! Солонину жрать, тухлой водой запивая!
— Подожди, дорогой, — мягко произнесла Литария, положив руку на плечо разбушевавшегося мужа. — Я полностью с тобой согласна, что Ликк недостоин носить звание ридгана, но мне искренне жаль тех, кто будет служить вместе с ним. Зная способности нашего мальчика, я уверена, что он либо сколотит из команды корабля очередную шайку пиратов, либо обворует каждого.
— Обворует?! Этот может! Ничего! Поймают и с камнем на ляжке за борт скинут! Туда ему и дорога!
— Ему — да, но, как только что сказала, мне жаль тех, кто невиновен в его преступлениях. Что бывает за смерть знатного аристократа? Такая же смерть! Поэтому давай не горячиться, обдумав всё хорошо. Мне же сейчас интересно другое… Ликк впервые согласился, что является позором Ладомолиусов.
Женщина повернулась ко мне и, не повышая голоса, почти доброжелательно спросила:
— Не хочешь, сынок, пояснить свои слова? Почему виноват именно ты, а не очередной твой дружок или стечение обстоятельств? Признаюсь, что готовилась именно к таким доводам, идя на сегодняшнюю встречу.
— Пояснить? Легко! — не стал отнекиваться я. — Сколько раз я убеждал всех, что белее белого цвета?
— Такой большой цифры боги ещё не придумали! — буркнул слегка успокоившийся Венцим.
— Именно. Я и сейчас могу достаточно красочно объяснить, что щекотливая ситуация с канганом Звейнициллом была создана его дочерью Ирисией. Перед напором такой девушки не устоит любой мужчина! Украденные реликвии и драгоценности? Это всего лишь моя тяга к прекрасному. Кому они раньше принадлежали? Тем, кто прятал их по своим сокровищницам, не вспоминая годами. Такие вещи должны радовать глаз, а не лежать мёртвым грузом!
— Браво! — картинно захлопала в ладоши Литария. — Новая трактовка «старой песенки»! Я даже могла бы поверить тебе, если бы не слушала нечто подобное из года в год!
— Подождите, матушка… — перебил я её. — Вы не дослушали. Я сказал, что МОГУ так оправдаться, но не буду. Причина простая — это всё ложь! Также, как раньше, я виноват во всех своих бедах и недоразумениях, привёдших меня на последний суд с Дорогой Хирга. Валяясь в беспамятстве после нервного удара, внезапно пришло видение… Чертоги богов и Даркан Вершитель судит мою душу. Вся жизнь пролетела перед глазами, окутав мерзостью и несвойственным мне стыдом. Очень сильные впечатления…
— О! Очередное «видение»! — не унималась мамаша. — И что же ты теперь можешь после него? Лечить в кровати от бесплодия знатных красавиц или преумножать деньги их мужей-идиотов, которые сами пихали тебе кошели, в надежде утроить состояние?
— Ничего. Совсем ничего! Не знаю, что решил Даркан Вершитель, но он вернул меня обратно в тело, дав в наказание Совесть. Тяжёлая она штука… Теперь чувствую себя словно другой человек, а в голове кавардак. Отец хочет, чтобы пошёл простым матросом? Пойду! Хоть свинопасом согласен, лишь бы не встречаться с теми, кого обокрал, оболгал и совратил! Но для себя выбрал бы другое. Есть желание пойти по стопам дядюшки Жанира и отдать все свои силы на служение богам. Начну с простого мерта, а там посмотрим, что из этого получится.
— Во! — скрутив натуральную земную дулю и сунув мне её под нос, заявил Венцим. — Единственный наследник рода Ладомолиусов не может отречься от всего! Я богов люблю и уважаю, но не для того поколения моих предков умом и кровью добывали славу и знатность, чтобы будущий муженёк Сарнии потом отодвинул нас от трона! Всё должно оставаться в семье! Нашей семье!
— Да! — согласилась с ним Литария. — По-моему, подобное решение хоть и благородно, но недальновидно. Если представить на секунду, что ты сейчас говоришь правду, то получаются незавидные изменения в политическом раскладе Свободного Вертунга. Не забывай, что старшинство в роду переходит исключительно по мужской линии. Если Сарния, будучи первой на наследство, найдёт себе мужа ниже нашего положения в списке знатнейших родов, то после смерти Венцима опустимся вниз, потеряв серьёзное влияние в стране. Если она найдёт супруга из первых трёх фамилий, стоящих над нами, то более сильные поглотят Ладомолиусов. Неизвестно, что хуже.
— Да, — покаялся я, пытаясь уложить в голове новые знания. — Вполне допускаю, что погорячился. В любом случае сидеть мне ещё долго и раньше времени дёргаться не собираюсь.
— Надеюсь, что недолго, — ответила мать. — Мы предпримем все меры, чтобы как можно быстрее…
— Не стоит! Это моё заслуженное наказание, которое надо пройти достойно и полностью! — попытался отыграть до конца роль раскаявшегося грешника.
Лёгкое покашливание из угла привлекло моё внимание. Всеми забытый Патлок Болтун изо всех сил теребил ухо. Понятно! Лишнего сказал!
— Но, как уже признался, — резко сменил я направление мысли, — чувствую себя другим человеком. Жить по-старому не могу, а по-новому ещё не умею. В растерянности от произошедшего сильно… Решайте сами, как будет лучше для вашей семьи. Пока не моей. Извините. Но тут уж не ваша вина, а полностью моя. Растерял
