дистанции, то немного приближаясь, то, снова уходя в степь.
А потому Гюнтер затевает с ними настоящую игру.
Стоит степнякам приблизиться, как капитан посылает на них отряд фалангистов. Причём, то один, то другой, то несколько сразу.
Степняки моментально бросаются врассыпную, чтобы через пару часов вновь сформировать единую группу на грани нашего поля зрения.
Вот, наблюдая, как в очередной раз отряд фалангистов срывается на кабанах в погоню, я говорю Гюнтеру.
— Не догонят. Эти гады слишком осторожны. Только силы зря тратим.
— Мой Лорд, я и не пытаюсь тех поймать, — поясняет Гюнтер, — Это очередная тренировка всадников, только и всего. Солдатам следует научиться мгновенно реагировать на команды в момент необходимости.
Я задумчиво киваю, неожиданно согласившись с целесообразностью его решений.
Действительно, за последние пару дней фалангисты стали куда как резвее управлять своими ездовыми животными. Как и поддерживать строй на скаку им стало значительно проще.
— Но раз уж такое дело, то как насчёт испытать наших ребят? — ухмыляется Гюнтер.
Неужели, мои слова задели его за живое?
— Похоже, у тебя есть что предложить, — догадываюсь я.
— О да. Это вам определённо понравится, Мой Лорд. — предлагает он, — План прост, как два пальца.
— Подозрительно, — задумчиво выдал Борода, наблюдая за тем, как от их цели отделилась одна-единственная повозка.
— Не будь занудой, — рассмеялся Освальд, — Будто никогда в своей жизни поломанных телег не видел.
— А вдруг ловушка? — покачал головой Борода, почёсывая свою густую и ухоженную бороду.
В ней он находил успокоение. Старая привычка, но давно въевшаяся на подкорку головного мозга.
— Ты сейчас издеваешься, или мне кажется? — помассировал виски его зам. — Ты сам погляди, вон, как споро работают. Сразу видно, что надеются закончить со всем до того, как мы подоспеем.
— И всё равно странно.
От ситуации за версту разило ловушкой. Одна-единственная телега, брошенная словно напоказ. Работяги, которые спешно носятся вокруг неё, пытаясь починить транспорт. Колесо, которое валяется в стороне. Распряжённые кабаны. Словно сыр в мышеловке, мол «приди и возьми». И всё же…
Вдруг не ловушка?
Неужели караван таким способом давал дополнительную мотивацию отстающим как можно скорее покончить с ремонтом и вернуться в состав?
Вполне станется, что груз перекинули в другие телеги, а эту оставили на произвол судьбы. Мир Системы жесток, возиться лишний раз ни с кем не будут.
— Не знаю, странно это, — пробормотал Борода.
— Ага, а ещё три игрока, что сейчас заняты установкой колёса на ось, пуленепробиваемые и вообще могут порешать весь наш отряд, — расхохотался Освальд, — Ну, ты сам посмотри! Три игрока да шесть кабанов, привязанных поводьями к телеге. Что они сделают⁈
— Может, ты и прав, — задумчиво выдал Борода, — Что-то после Краснодара я уже ни в чём не уверен.
— Да говорю же! Бабу тебе нужно найти, чтобы весь этот сюр из головы выкинуть. Сидишь, как курица-наседка. Уже и на новичков из только-только открытых кластеров поглядываешь как на шпионов Спарты или Вавилона, — хлопнул товарища по плечу Освальд.
— Ой, только не начинай! Сам помнишь ту черноволосую суку! — закатил глаза Борода.
— Нет, ну а с кем не бывает? Подумаешь, нарвались то ли на агента КГБ, или ФБР. Так, люди разные бывают. Не всё выходцы с заводов или из салонов ноготочков, — покачал головой Освальд.
Ситуация становилась всё более странной. Караван практически скрылся из глаз. Помощи оставшейся повозке он не мог оказать ни в коем случае. И Борода решился.
— Хорошо, действуем быстро! Возниц ловим, телегу потрошим. Если видим движение со стороны каравана — сразу валим отсюда! Встречаемся на месте прошлого привала! — рыкнул предводитель степняков.
Степняки ему ответили нескладным возбуждённым воем. А как иначе? Новая добыча ведь!
Интуиция Бороды вопила об опасности. В отличие от большинства своих подчинённых, он в прошлой жизни был аспирантом и младшим научным сотрудником. И вовсе не был кровожадным, просто умел приспосабливаться.
И сейчас сильней, чем чувство опасности, в нём было понимание, что «подчинённые не поймут».
Кем он будет выглядеть в глазах своих парней?
Трусом и параноиком, вот кем!
А среди степняков таких не жалуют. Хочешь быть лидером целой группы, как он сейчас, нужно поддерживать своё положение успехами и добычей.
Нет добычи — нет поддержки. И уже через какое-то время Борода и не заметит, как проснётся со вспоротым горлом, или же в кандалах на месте очередного раба.
Нет, степняки ребята шальные. К ним шли по большей сути именно те, кто готов был на всё, только бы урвать предоставленный шанс разбогатеть.
Удавалось, разве что, единицам из сотен, но кого это вообще волновало? Особенно если каждый игрок непроизвольно верил, что он и есть «тот самый счастливчик».
Ага, сто из ста степняков полагали, что именно их ждёт богатство и успех, а по итогу не факт, что хотя бы один из них переживёт серию набегов.
Смертность среди степняков всё же была крайне высокой. Но и улов был соответствующего размера!
Разве что потом придётся ещё его удержать и как-то «толкнуть» нужным лицам.
Но не им следовало о подобном волноваться.
Покачав головой, Борода скомандовал идти в атаку.
— Вперёд! Быстро нагрянули, грабанули и свалили! — произнёс он.
— Привычная рутина, только и всего! — поддержал его Освальд.
Два десятка наездников со свистом и улюлюканьем двинулись на отставшую телегу даже не осознавая в какую петлю они засунули свои головы.
Впрочем, всего через десяток секунд они почуяли неладное, когда из-под тента телеги стали выскакивать воины.
Один… два… всего шесть!
Против двадцати!
Освальд пронзительно засвистел, натягивая свой лук.
* * *
Пожалуй, только сейчас, я осознаю разницу между обученной тяжёлой кавалерией и иррегулярной конницей.
Подготовленные за время постоянных тренировок Гюнтер и пятеро сержантов мигом добегают до кабанов и прыгают в сёдла. Шестеро всадников устремляются на степняков.
Слишком мало, чтобы всерьёз напугать, ведь те привыкли сталкиваться в основном с плохо вооружёнными поселенцами.
А ведь если бы они обратились в бегство прямо сейчас, у них, пожалуй, был бы шанс. Но вместо этого степняки останавливаются и дают залп из своих коротких луков.
Который не производит никакого эффекта. Совсем.
Стрелы, словно игрушечные отлетают от сержантов, рикошетя от щитов и доспехов.
За всем этим я наблюдаю в подзорную трубу, доставшуюся мне уже давно от группы Мустафы. Несмотря на приличное расстояние, битву я вижу как на ладони.
На скаку всадники выстраиваются клином.
Степняки, всё ещё обескураженные тем, что их залп не принёс никакого совершенно результата, делают вторую попытку.
Абсолютно с тем же эффектом. Но не успевает стихнуть вой от удивления и разочарования, как клин врубается в их строй.
Бах! Удар слышно даже здесь, а шестеро степняков оказываются выбитыми из сёдел. Они или убиты, или ранены настолько тяжело, что уже не представляют никакой угрозы. Трещит дерево, солдаты откидывают то, что остаётся от их пик. Остальные степняки разлетаются как кегли, под ударом тяжёлого шара.
Минус шесть. Теперь врагов уже четырнадцать против шести.
Мои всадники беспрепятственно проносятся через их отряд и разворачиваются на ходу. В руках моментально оказываются тяжёлые палаши.
Сержанты уже с меньшей скоростью, но также с налёта врубаются в отряд степняков, уже с тыла.
Проходит с полминуты и вот, на равнину падают истлевающие тела ещё шести степняков.
Восемь, против шести. Занятная арифметика.
Впрочем, степняки так не думают и окончательно обращаются в бегство. Они уже не пытаются сопротивляться и думают только о том, чтобы поскорее «свалить в закат».
Я наблюдаю за тем, как фигурки моих всадников нагоняют то одного, то другого буйвола. Сержантам хватает одного размашистого удара, чтобы выбить врага из седла и отправить на перерождение.
— Малой, — подзываю я к себе парня, — Веди остальных фалангистов к Гюнтеру на помощь.
— А она ему вообще нужна? — улыбается тот.
Ему битва видна хуже, но то, кто берёт верх очевидно даже с такого расстояния.
— Конечно, нужна, — усмехаюсь я. — Думаешь, вшестером они всех этих коров по степи переловят?
— Это буйволы, Лорд, — смеётся Малой. — Ботан и Рыжий достоверно определили, что это не коровы.
— Да без разницы, — говорю, — главное всех переловите. Не пропадать же добру.
Пока отряд скачет на помощь нашим победителям, я отдаю приказ останавливаться на привал. Закат уже близко, так
