как нам с этой коллизией быть? — раздражённо спросил Ляхов. — Оставлять их тут нельзя.
— Пока получала образование, выучила несколько слов на их языке, — помялась ксенобиолог. — Разрешите мне попробовать?
— Конечно. Давай, пробуй.
Наша валькирия приблизилась к разрезу в пузыре и опустилась на одно колено, показывая открытые ладони перчаток своего кидо. Вообще, зрелище само по себе ни разу не успокаивающее. Кибернетические доспехи увеличивают фигуру, кроме этого мы все увешаны оружием. Те, кто знают, будут держаться подальше даже от безоружного человека, экипированного подобным образом, так как сам костюм является оружием из-за экзоскелета, солидного количества брони, сервоприводов и синтетических мускулов.
Но Лис заговорила на непонятном языке. Ничего похожего мне слышать не приходилось. Девушка говорила медленно, тщательно подбирая слова, пока у неё получилось донести мысль до пленных трансгуманов. Она и женщина в прямом платье обменялись несколькими репликами, и сидельцы начали покидать пузырь-кокон.
Диггеры оставляли сильное и странное впечатление. Они уже были не вполне люди, скорей гуманоиды. Человеческие черты в облике прослеживались, но череп неестественно вытянут, остроконечные уши прижаты к голове, плечи покатые, нос, почти не имеющий переносицы, большие глаза и… Кожа. Их кожа имела землистый цвет, была морщиниста, суха и вся покрыта пятнышками.
— Лис? — спросил я.
— Да?
— Что за язык? Ты же говорила, что их предки, колонисты с Прародины, а я такого никогда не слышал.
— Они выбрали общим языком эсперанто. Минули века, произошёл лингвистический дрейф. Язык развивался, но там в корне всё ещё лежит эсперанто.
Внезапно раздался странный звук, похожий на шипение змеи. Резко обернувшись, я увидел, как одна из стен словно бы разошлась в стороны. Из неё появилось высокое существо.
— Вот ведь дичь покорябанная! — скомандовал майор. — Лис, веди гражданских к боту!
— Я вас не брошу! Нет! — взвизгнула Лис. — Не брошу!
— Ну и дур-ра! — зло выплюнул Иван, поднимая импульсную винтовку.
— Ты космопех или сопливая девка? — рявкнул Ляхов. — Отставить истерики, твою дивизию! Выполняй приказ!
Я этот диалог воспринимал лишь периферией сознания, занятый тем, что совмещал прицел гаусс-пулемёта на экране дополненной реальности с головой существа.
И да, невольно разглядел все тошнотворные детали. Оно было больше всего похоже на изящное, стремительное, хищное насекомое, вставшее за каким-то бесом на задние лапы. Даже на полусогнутых этот инсектоид вдвое превышал ростом Ивана Гриву, бывшего выше меня на пол головы. На язык лезли только матерные выражения, но губы беззвучно прошептали: «Спаси и сохрани».
Мой палец нервно застыл на кнопке инициатора стрельбы, а глаза невольно запечатлели этот венец чужой эволюции. И этот «венец» угрожающе распрямился почти прямо надо мной. Серовато-голубоватая хитиновая броня разумного инсектоида блестела, словно отполированная. Жвала существа угрожающе раздвинулись, остроконечные и зазубренные надкрылья мелко затрепетали. Кажется, драки не избежать. Отдав приказ через нейроинтерфейс своему кидо, вколоть инъекцию «Шаг Смерти», я облизал внезапно пересохшие губы.
— Губа, не дури! — рявкнул майор. — Потихоньку спиной назад отходи! Вдруг это ихний министр иностранных дел? Не хватало, чтобы ты крылышки поотрывал дипломату…
А я что? Я и не думал дурить. Если воевать нужно в другую сторону, то я только «за». Перекрестье прицела неотрывно держалось по центру головы серо-голубого. Сделал шаг, другой, третий… Но чужой не был дипломатом. Он вообще не являлся интеллектуалом, даже если был разумен. Потому что прыгнуть на человека в кидо с гаусс-пулемётом может только натурально идиот. Ну как, прыгнул?
Напружинил нижние конечности, а я не стал ждать прыжка огромной твари. Гаусс-пулемёт вздрогнул в руках, выпуская веер игл с гиперзвуковой скоростью. Короткая очередь перечеркнула почти четырёхметрового инсектоида, попутно развалив страхолюдную башку, словно перезрелую тыкву.
— Вот ведь дичь покарябанная, — почти простонал Ляхов. — Кир, ну зачем…
— Простите меня, грешного, — завиноватился я. — Но лучше я ему глаз на задницу натяну, чем наоборот. Меня ещё дома ждут, и если я с таким глазом вернусь, не поймут Андрей Степанович.
— Да я понимаю… Отходим, — скомандовал он. — Прикрываем… Как их? Трансгуманов этих!
Мы начали отходить, но я чувствовал всё больше нарастающее ментальное давление. Оно вроде бы и нарастало, медленно и плавно, но неотвратимо. Словно действующее исподволь, я не сразу его ощутил, а когда почувствовал, то не понял, что это. В шлеме кидо слышно было только моё тяжёлое дыхание, да барабанный стук пульса в ушах. Виски будто начало сдавливать в тисках.
— Ментальная атака, — прохрипел Иван. — Нас атакуют…
— Всем сделать инъекцию «Шаг Смерти», — отреагировал приказом командир. — Держитесь, Рыцари Титана.
На плечи как будто навалилась пластобетонная плита, снова начало подташнивать от этих мясных переходов. Вместе с этим пришло осознание того, что мы можем только убежать, но никак не противодействовать этому древнему, холодному, жестокому и абсолютно нечеловеческому чуждому разуму. Он был всеобъемлющим и давящим со всех сторон. Да и можно ли противостоять организму, когда ты находишься внутри него и атакован иммунной системой?
Не знаю, сколько это длилось. Чувство времени было утрачено. Превозмогая себя на каждом шагу, мы отступали, любой шорох брал новый аккорд на наших натянутых нервах. Я вздрагивал и брал на прицел очередной пустой угол, тонущий в густых тенях. Искусственно вызванная ментальной атакой паника, накатывала на меня прибойными волнами. Справляться с этими приступами неконтролируемого животного страха становилось сложней раз от раза.
Мы отступали, но было уже поздно. Главной ошибкой было то, что мы вообще взошли на борт этого чужого корабля. Прав был Иван, прав… Брошенный вверх взгляд заставил меня на долю секунды обомлеть. В потолке открывались щели, выпускавшие из себя четырёхметровых серо-голубых насекомых, ловко и быстро карабкавшихся в нашу сторону. Не знаю, почему выкрикнул именно это, но заорал что было сил:
— Во-о-оздух!
Поднявший глаза вверх командир выругался и отдал приказ:
— Лис, поторопи гражданских! Все прикрываем отход! Огонь!
Мы открыли огонь. Яркие вспышки импульсной винтовки освещали белыми всполохами полумрак. В моих руках вибрировал тяжёлый гаусс-пулемёт, выпускавший короткие очереди. Ляхов был вооружён, как и я тяжёлым оружием, но у него был плазмомёт «Овод-9М2», выглядевший как мини-базука с пистолетной рукояткой. Мощные одиночные выстрелы компенсировались низкой скорострельностью — всего сорок выстрелов в минуту. Ярко-красные магнитно-плазменные сферы били редко и недалеко, всего на несколько сотен метров, но опустошение производили, подобное выстрелам фосфорных гранат.
Если мой пулемёт и винтовка Ивана находили цели часто, то вот «Овод» майора калечил бионические стены, проделывая в них страшные глубокие дыры, но даже по таким большим целям, как четырёхметровые инсектоиды он попадал редко. Не предназначена была его пушка для боя
