— Здесь? В этих руинах?
— Угу, — кивнул Пошта. — Именно здесь. Под этим зданием Филателист и Контейнер спрятали цистерну с соляркой. На всякий случай. Здесь мы наполним бочки — мы же взяли пустые бочки, да, Бандеролька? — и поедем дальше, в Советский. А там уже будем думать, как нам одной задницей сесть на два стула и успеть и в Керчь, и в Феодосию...
— Ай да Филателист, — восхитился Телеграф. — Старый лис, все предусмотрел. И главное — место какое выбрал, заправку! Ха!
Кайсанбек Аланович степенно выбрался из «Мародера» и туманно заявил:
— Где умный человек прячет лист...
— Чего? — не поняла Бандеролька.
— А, — отмахнулся Кайсанбек Аланович. — Была такая фраза из старого рассказа. Где умный человек прячет лист? В лесу. Честертон.
Бандеролька ничего не поняла, но на всякий случай сказала:
— Круто, — после чего принялась выкатывать пустые бочки из кузова «Тигра».
— Что обидно, — продолжил рассуждать профессор, — что в тех злополучных бункерах, из-за которых заварилась вся эта кровавая каша, мы наверняка найдем массу оружия и технологий для смертоубийства — но вряд ли хоть одну художественную книгу. Так было заведено до Катастрофы (а впрочем, и после нее), что важнейшим из искусств считалось убийство себе подобных. Заготовить бункер с боеприпасами, ну или там с соляркой — это правильно, это мудро. А вот заготовить библиотеку на случай ядерной войны — об этом как-то не думали.
— А толку с той библиотеки, — хмыкнул Штемпель, — если жрать нечего и все хотят тебя убить?
— Ты не прав, — перебил его Телеграф. — Жрать нечего и все хотят убить — проблемы сиюминутные, легко решаемые при наличии оружия. А вот отсутствие книжек — это очень хреново. Отсиживались мы как-то в бункере под Симферополем, пережидали набег муранчи.
— Кого? — переспросила Бандеролька.
— Муранча. Мутировавшая саранча. Страшная хрень в виде огромных насекомых. Слава богу, рой тогда прошел стороной и больше в Крыму не появлялся, — пояснил Телеграф, — так вот. Человек семь нас было, и провианта достаточно, и воды, наружу не сунешься, сиди себе да в ус не дуй. Неделю сидели. На третий день скандалы начались, склоки. На пятый — драка. К концу недели чуть не поубивали друг друга. Страшное дело, когда сидишь взаперти и почитать нечего. С ума сходишь.
— Ну сейчас-то мы не взаперти! — хохотнул Штемпель. — Еще чего не хватало, книжки читать!
— Еще как взаперти, — возразил Телеграф. — Только не в бункере, а в Крыму. Он побольше будет, конечно, но все равно с него нам деваться некуда...
— Ну ты еще скажи — взаперти на этой планете! — завелся Штемпель.
— Я не про то, — перебил их Кайсанбек Аланович. — Я про возрождение цивилизации. Технологии и оружие — это, конечно, хорошо. Это важно. Без этого нельзя. Но цивилизация не сводится к оружию. Цивилизация — это еще и культура. Традиции. Музыка, литература, поэзия, живопись. Мы же все это потеряли. Безвозвратно.
Пошта не выдержал:
— Ну вы даете, мужики! Пока вы тут о культуре-литературе рассуждаете, там маленькая щуплая девушка бочки разгружает. А ну-ка отставить дебаты, марш Бандерольке помогать!
— Не такая уж она и щуплая, — прокомментировал Штемпель и тут раздался истошный женский вопль из кузова «Тигра».
Листоноши на миг оцепенели, потом сорвали с плеч автоматы и, взяв их наизготовку, начали обходить грузовик с двух сторон.
«Надеюсь, Бандеролька просто уронила пустую бочку себе на ногу», — подумал Пошта.
Визг оборвался так же внезапно, как начался, а потом сменился другим звуком, больше всего напоминающим хныканье. «Совсем не похоже на Бандерольку», — успел подумать Пошта, прежде чел кувырком выкатиться из-за машины и взять на прицел кузов.
В кузове происходило следующее. Валялась опрокинутая бочка. Стояла Бандеролька. Держала в руке — за ухо — хныкающего и вырывающегося пацаненка, чумазого, как черт, который дергался и причитал:
— Пустите, тетенька, ухо больно!
— Ухо вспухнет, — добавил Кайсанбек Аланович, со вздохом облегчения убирая пистолет в кобуру.
Телеграф и Штемпель чуть ли не хором выматерились и опустили оружие.
— Что тут у нас? — осведомился Пошта, тоже убирая автомат за спину.
— Заяц! — доложила Бандеролька. — В пустой бочке прятался. Напугал меня до... э... дрожи в коленках, вот!
— Я не заяц, я Костя! — возразил пацан, размазывая грязь по лицу. — Я же вам жизнь спас, Пошта, помните?
— Костя? — Пошта прищурился. В чумазом, как негритенок, мальчишке с трудом узнавался племянник Контейнера. Впрочем,верный бумеранг торчал у парня за поясом. — Чего ж ты грязный-то такой, Костя?
—Так это все бочка, — пожаловался Костя. — Она ж оказалась из-под мазута!
—Ну да, ну да, — покивал Кайсанбек Аланович, — а должна была быть из-под яблок. Чтобы ты ехал, так сказать, с комфортом и собственным продовольствием, подслушивая разговоры пиратов.
—Каких еще яблок? — не понял Костя ни черта. — Каких пиратов? Тортуга? Они здесь? За нами следят?!
Профессор разочарованно махнул рукой.
— Проехали. Долго объяснять.
Пошта скрежетнул зубами. Манера профессора давить интеллектом временами раздражала. Вот так живешь себе спокойно, мир спасаешь, а потом перекинешься парой слов с Кайсанбеком Алановичем — и чувствуешь себя неграмотным идиотом. Ведь наверняка профессор опять какую-нибудь книжку имел в виду.
—Что ж с тобой делать, Костя? — задумался Пошта. — Вроде и отъехали от Джанкоя недалеко, а возвращаться неохота — темп потеряем, полдня впустую. Не с собой же тебя тащить. А может, бросить тебя здесь, а?
—Бросайте! — дерзко вскинул мальчонка, чье ухо наконец-то отпустила Бандеролька (и теперь брезгливо вытирала пальцы ветошью). — Все равно я вас догоню! За бампер уцеплюсь — и поеду!
—Дурак ты, Костя, — вздохнул Пошта. — Ну куда тебе в экспедицию? Тебе учиться надо, испытания проходить, нормативы сдавать и ещё много чего другого сделать, прежде чем тебя одного за ворота цитадели выпускать можно будет. Нет, не проси. Не можем мы тебя с собой взять. Да меня Контейнер прибьет!
— А если вернете меня в Джанкой, — парировал хитрый пацан, — дядя Контейнер прибьет меня. Неужели вам не жалко ребенка?
—Ни капельки! — сказал Телеграф. — Я сейчас сам тебя прибью — и дело с концом. Нет мальчишки — нет проблемы.
— Не прогоняйте меня, я вам пригожусь! — взмолился мальчишка.
— Пригодишься, — решил Пошта. — Вылезай из кузова, выкатывай пустые бочки и ставь их возле во-он той колонки. Потом берись за насос и качай соляру. Как всю выкачаешь — подумаем, что с тобой делать дальше.
