Псих свесил голову ещё ниже.
— Не помогут батареи. Там экран треснут. Включается, клавиши горят, а экран — нет.
Сидящий в сторонке Батон не выдержал и всхрапнул в кулак, а потом и заржал чуть ли не в голос. Кекс сердито на него покосился.
— Ущипните меня, — попросил Кекс загробным голосом. — Я сплю.
Батон продолжал сдавленно перхать в кулак. Долго перхал, почти минуту.
— Как же ты по Зоне ходишь, а? — сочувственно поинтересовался Кекс. — Или ты только говоришь, что ходишь? Колись, Псих, мне ж тебя вытаскивать, иначе Покатилов голову снимет!
— Как-как, — буркнул Псих. — Кверху каком! Глазами смотрю, куда можно, куда нельзя. Как видишь, жив пока.
— И куда тебе посчастливилось заходить? До Свалки доковылял хоть разок?
Псих пожал плечами и без видимой рисовки, вполне обыденно сообщил:
— Да я практически везде бывал. Только на саму АЭС не совался — стрёмно там, честно говоря.
— Что значит — везде? И на Радаре?
— И на Радаре.
— И в Лиманске?
— И в Лиманске, — подтвердил Псих. — А что?
— Прости, мил человек, — вздохнул Кекс сокрушенно, — но я тебе не верю.
Псих неожиданно ухмыльнулся:
— Ну, не верь, какие проблемы!
Любой сталкер на его месте принялся бы с жаром доказывать свою правоту, причем безотносительно того — бывал он на самом деле в Лиманске и на Радаре или только врет, что бывал. Чем жарче доказывал бы — тем вероятнее ложь и бахвальство.
— А скажи тогда, — быстро нашелся Кекс, — как в Лиманске памятник стоит? Рукой вперед или как-то еще?
— Какой памятник? — Псих насторожился, с него вдруг мигом слетело все недавнее легкомыслие.
— Ну, памятник Ленину. — Кекс лучезарно улыбнулся. — Их же в прошлом веке в каждом селе было понатыкано! Напротив гастронома который. Гастроном в Лиманске один, памятник тоже. Спутать невозможно.
Псих поглядел на Кекса словно на чумного, а потом медленно и раздельно произнес:
— В Лиманске напротив гастронома нет никакого памятника. Там фонтан всю жизнь был.
Поймать Психа на дурняка не удалось: он либо действительно бывал в Лиманске, либо умел слушать и запоминать чужие байки, так что ответ его ещё ничего не доказывал. Надо было импровизировать дальше.
— Хм-м-м, — миролюбиво промычал Кекс и украдкой поглядел на ПДА. — А ведь и правда фонтан! Запамятовал я совсем.
Псих не ответил, вздохнул только.
— Да шут с ним, с памятником! Знаешь, что ещё я хочу, тебя попросить? Погляди глазами, как ты умеешь, и поведай нам, где расположена ближайшая аномалия?
— Да вон. — Псих не задумываясь указал за спину беспечно развалившемуся у дерева Батону. — «Жарка», слабенькая, но запечь сможет влегкую. Если обходить, я бы пошел слева, вон через те кусты, там чисто.
Псих был прав, на самой опушке действительно тлела почти невидимая в свете дня «жарка», ПДА ее показывал вполне отчетливо. Батон мог без опасений прилечь там, где сидел, но если бы он вздумал отойти на пяток шагов за ствол (отлить, к примеру), мог бы и вляпаться.
Батон сразу начал беспокойно озираться.
— Во как… — Кекс немного смутился. Он не ожидал, что и на второй вопрос Псих так легко, быстро и правильно ответит. — А…
— Слушай, Кекс, — внезапно перебил его Псих. — Давай не будем тут долго сидеть, а? Как-то тут неуютно.
— Пожрать бы надо, — озабоченно встрял Батон. — У меня уже кишка узлом. А, Кекс?
— Я бы тоже пожрал. — Кекс прищурился, подозревая, что Псих просто поменял тему, не желая дальнейших расспросов и экзаменов. — Что ты предлагаешь?
— Давайте в деревушке отсидимся? Вон там, уже крайние дома рассмотреть можно. — Псих махнул рукой в сторону опушки. — Я знаю удобное место, вам понравится. И пожрать, и дух перевести. Можно даже заночевать, но по-моему, рано ещё устраиваться, успеем Свалку пройти до темноты, если не волынить больше часа.
Кекс коротко поразмыслил. С одной стороны, полагаться на Психа ему совершенно не хотелось. Невзирая ни на что, не верил Кекс в сталкерский опыт этого странного парня, утверждающего, будто без ПДА по Зоне шастать удобнее. Однако мимо близкой деревеньки Кекс и сам ходил не единожды и ничего особенно страшного там не помнил. Ну, собаки иногда забредают, так их везде в Зоне полно, не повезет — и в лучшем укрытии достанут. Поэтому Кекс решил: пусть Псих показывает свою ухоронку. Если все нормально — там и перекусон устроить можно, а если что-нибудь пойдет не так, уйти оттуда тоже не проблема.
— Ладно, — вздохнул Кекс, вставая на ноги. — Веди… следопыт. Батон, ты следом.
Потом поглядел Психу прямо в глаза и уточнил:
— Слева от «жарки». Там действительно чисто.
Через полчаса они сидели в тесной летней кухне, расположенной на задах одного из деревенских подворий. Кекс смутно припоминал, что в дом, который сейчас виднелся в окошко и заслонял большую часть пейзажа, он даже когда-то лазил. Но шариться по дальним сараям и прочей бревенчатой дребедени, которую понастроили рачительные селяне за долгие годы, у него и мысли не возникало. То ли собаки мешали, то ли ещё что. А ухоронка была хороша! Во-первых, две стены глухие, примыкают к прекрасно сохранившемуся сараю; обе сделали бы честь любому бастиону — не прошибешь и танком. Во-вторых, есть небольшой чердачок, через который в случае чего можно уйти, если входную дверь перекроют. В-третьих, если не лениться и периодически поглядывать в каждое из трех оконец, просматриваются почти все подходы, а что не просматривается — легко способен контролировать часовой с крылечка. И, наконец, в-четвертых, под кухней имелся обширный подвал, да не земляной, а каменный, с капитальной кладкой и запирающимся люком. Любой выброс можно пересидеть без проблем. В подвале было сухо, на полках рядами выстроились банки-склянки с бывшей консервацией, хотя нынче все это больше напоминало музей застарелой плесени. И ещё в подвале имелась печурка, точно под основной печью наверху, а дымоход у них был общий. Псих прекрасно знал, какая заслонка за что отвечает и вообще где что расположено. Когда решили приберечь саморазогревающиеся консервы и сообразить кипяточку под сублиматы, он моментально добыл откуда-то из-под лавки ведерко с углем и несколько журналов на растопку.
Кекс ничему особо не удивился: в зоне много укромных мест, и опытные сталкеры всегда найдут, где с комфортом пересидеть и сутки, и двое, а если потребуется — и дольше. Но тут было как-то уж чересчур уютно, словно и не Зона. Только занавесочек на окнах не хватало.
И ещё Кекса поразили журналы, которыми топил напарник. Он ожидал увидеть какую-нибудь «Науку и жизнь», «Огонек» или «Радянську жінку», которых видал-перевидал и в Припяти, и в Лиманске, да и в нынешнем жилье Кекса вне Зоны две тумбочки были забиты подобной макулатурой советского периода.
