class="p1">— Разверни, — шикнул на нее Гринштейн.
Подпрыгнув, Эвр взялась за ручки кресла и развернула Вилиамона лицом к Верховной Матери. Она уже сидела в кресле за стеклянным столиком. А перед ней — две банки черных червей, копошащихся в воде.
— Верховная Матерь Мелисента, — склонил голову Вилиамонт Гринштейн, — да будет власть ваша вечна! Я так польщен тем, что вы лично почтили нас своим визитом.
Мелисента переводила взгляд с Эвр на Гринштейна, оценивая их настроение.
— Я принесла вам еще червей для создания рыбоедов. Гринштейн.
— Слушаюсь, госпожа.
— В скором времени все жители Перламутр-Бич должны стать рыбоедами. Ты меня понял? Никаких исключений. Никто не должен уйти у тебя под носом. Власть над городом принадлежит тебе. Так что позаботься обо всем. Займись делом.
— Что-то не так?
— А ты не понял?
Голос Мелисенты сдал ледяным, и от этого у Эвр по спине пробежала дрожь. Гринштейн тоже испугался не на шутку — весь вжался в спинку кресла.
Ни он, ни она не могли ответить Верховной Матери на подобный тон.
— Ты собираешь армию, Вилиамонт.
— Армию?
— Чтоб выступить против подводных сил. Наш враг захватил территорию воды. Академия в руках новой Королевы Морских Сердец — Айседоры Селесты, дочери Марии Селесты. Ты же помнишь ее?
Гринштейн застыл.
— Да… помню, — сдавленно произнес он.
— Сеера мертв. Мунлес мертв. Левиафан. Мертв. Омут. Уничтожен.
Каждое слово Мелисенты ускоряло биение сердца Гринштейна на два тона.
— Наш враг владеет морем и всей его силой. Они готовятся к тому, чтобы разбить тебя. Они намереваются вернуть город. Ты захватил власть, Гринштейн. Пришло время ее отстоять. Утверди свое право на эту власть. И не забывай, кто тебе помог. Без Карателя ты бы еще долго противостоял властителям Перламутр-Бич. Не забывай о том, кто подарил тебе Карателя. И кто он такой по своей сути.
— Да, Верховная Матерь. Я помню все. А где… где Каратель сейчас?
— Он мой. И больше ты не можешь им командовать. Несущий Погибель отныне и навсегда принадлежит только мне. Я — его единственная госпожа.
— Разумеется, повелительница…
Эвр осознала, что они остались одни: она и Гринштейн. Могучая сила в лице Карателя им больше не поможет. Им предстоит выстоять против сил моря в одиночку вместе с рыбоедами.
— Армия должна быть готова в ближайшие дни. Мы не можем больше тянуть время. Их нужно уничтожить. Нашим врагам пришло время умереть.
Она встала и добавила:
— Всем до единого.
Эвр знала, о ком они все думали — Скальд Серпентес. Отец мальчика.
— Я скоро вернусь и принесу новых червей, если этих не хватит. Приступайте к работе. Мы на пороге войны. И в шаге от безоговорочной победы. Запомните это. Приложите все силы, чтобы выстоять. Вам нужен этот город. Так защитите его.
Верховная Матерь направилась обратно к огню-порталу.
— Да будет власть ваша вечной! — успел подать голос Гринштейн прежде, чем Верховная Матерь растворилась в рыжих языках пламени.
Шипение затихло, и опустилась тишина.
— Что… нам делать, мой нежный Вили? — осторожно спросила Эвр.
Гринштейн не спускал глаз с двух банок с червями.
— Отыщи их.
— Кого же? Скальда Серпентеса? Айседору Селесту? Их друзей?
Вилиамонт процедил:
— Всех.
Мое лицо изменилось.
Скулы стали видны отчетливее. Нос уплощился по бокам. Щеки впали, и подбородок острее встал. Шея тоньше. И ключицы выделяются сильнее.
Похудела. Или истощилась?
В свете последних событий я почти не ела, а если и ела, то эта еда составляла исключительно морские соленые водоросли и мидии. Я забыла о вкусах другой жизни. Яблоки, груши, бананы, ананасы, огурцы, помидоры, авокадо, сочный жареный стейк, вареная индейка, жареная картошка, мягкая хлебная лепешка. Я ничего не помню. Какое оно все на вкус? Во рту всегда лишь соленая холодная вода. Она внутри меня. Она давно стало частью меня самой.
Пальцы на руках будто вытянулись. Тонкие тростинки. Я отчетливо вижу все косточки — каждую фалангу, покрытую натянутой кожей. И талия стала меньше. Совсем гладкая, с заметным изгибом.
Я уже не та, какой была раньше.
Из «Ракушки» сбегал один человек. В Академии правит другой.
У меня появилась возможность рассмотреть себя перед зеркалом только тогда, когда Орсина Орэлла трудилась над моей прической у меня за спиной.
В последний раз похожая сцена случилась в день свадьбы. Тогда я появилась перед жителями подводного мира, чтобы стать женой ректора Академии, Лорда Сееры. Я предстала перед ними полностью обнаженной. На моем теле разорвали платье и крапивную рубашку. И в меня запустили морскую воду. Лорд Сеера сделал меня одной из них — подарил возможность свободно дышать под водой. Этот мир стал уже моим миром.
А теперь я появлюсь перед ними не как невеста Лорда Сееры, а как их Королева. Королева их Морских Сердец, сделавшая их жизнь другой. Изменившая их. Изменившая все.
— Вы безупречна, — раздался голос Орсины Орэллы.
Ее четыре руки перестали работать с моими волосами. Я не могла отвести взгляда от отражения в зеркале.
Пальцами я коснулась кожи щеки — такой бледной. Такой холодной.
— Ты, правда, так считаешь, Орсина?
— Конечно, Ваше Величество. Вы прекрасны. Только посмотрите на себя. Став Королевой, вы расцвели. В вас появилась сила. Уверенность в каждом шаге. Мощь, не виданная никому, даже декану Мунлесу. Вы их всех победили. И вы заслужили свое положение.
— Я же его завоевала…
— Вы завоевали сердца жителей Одда. И они отдали вам власть. Добровольно. Это дорогого стоит, Ваше Величество. Для них вы делаете все, не жалея сил и средств. И они благодарны вам за такую жизнь. Больше не существует Омута. Не существует Левиафана. Не существует декана Милантэ. И даже Лорда Сееры. Вас ничто не остановит. Вы в полном праве делать все, что пожелаете. Распоряжайтесь своей заслуженной властью так, как вам будет угодно.
Она права. Я завоевала власть народа.
И сейчас должна использовать все шансы, чтобы защитить тех, кем дорожу больше всего.
— Спасибо, Орсина. Мне было нужно услышать такие слова. Да, ты права. Сейчас я чувствую себя гораздо увереннее. Я готова снова принимать важные решения и что еще важнее — нести ответственность за их последствия.
— Замечательно.
Двери сада открылись. И через некоторое время к нам вышла Мелисса. Она поклонилась:
— Ваше Величество. Профессор Орэлла.
— Говори, Мелисса, — велела я.
— Все собрались в общем зале.
— Пришли все?
— Да. Одд пуст. Все в Академии. Весь наш народ готов выслушать то, что вы им хотите сказать.
Весь Одд пришел в Академию. Такое событие состоится впервые за все время существования их мира.
— Очень хорошо, Мелисса. Спасибо. Тогда я больше
