прикрытием боевой машины одна вражеская группа сразу направилась в сторону конюшни, а вторая — к нам. Я едва успел сманеврировать от пулемётной очереди, сменив траекторию движения к живой изгороди из постриженного кустарника, за которой возвышались ровные ряды остролистных клёнов.
Наша охрана открыла ответный беспорядочный огонь, но пятерых из них сразило первой же очередью пулемётов. Крупнокалиберные пули буквально разрывали людей на куски — отстрелянные конечности и кровавые ошмётки разлетались в стороны, орошая красным аккуратно постриженный зелёный газон.
Стараясь не упускать из виду пулемёты меха, я на бегу произвёл несколько выстрелов в сторону приближающейся группы противника. Пули, вращаясь вокруг своей оси, красиво уплыли к намеченным мною целям. Едва первая из них достигла шлема противника и мягко вошла внутрь, оставляя ровное округлое отверстие с обожжёнными краями, я вдруг ощутил прилив сил и некое почти забытое чувство острой эйфории.
Зарождавшийся в моём сердце страх полностью исчез, а на лице сама собой расцвела хищная ухмылка — я стал видеть всё гораздо чётче, а мой мозг заработал в автоматическом режиме, полностью освободившись от лишних мыслей и переживаний. Я полностью контролировал каждое движение, каждый шаг, каждый выстрел. И мог просчитать наперёд практически любые действия неприятеля.
К тому моменту, как я добежал до кустарника и совершил через него прыжок, семеро сражённых моими пулями врагов валились на цветы. Ещё трое пытались прицелиться в слишком подвижную и едва приметную для них цель.
Приземлившись на ноги, я тут же пригнулся — пулемётная очередь прошла прямо над моей головой, срезав подчистую часть клёнов. Оставаясь за прикрытием кустарника, я на полусогнутых ногах рванул вперёд и через десяток метров резко выпрямился, желая оценить обстановку на поле боя.
У ног меха разорвалась осколочная граната, не причинив ему особого вреда. Боевая машина разворачивалась обратно к двум ещё остававшимся в строю охранникам. Трое преследовавших меня вражеских солдат отчаянно обстреливали кустарник из штурмовых винтовок, абсолютно не жалея патронов — прыгнуть следом за опасной целью они не решились.
Я вскинул Локи и произвёл три точных выстрела. Пока убитые враги укладывались штабелем в точках падения, а мех с упоением превращал остатки моей бравой охраны в кровавое решето, я обратил свой взор к ангару со стойлами: вторая группа противника вошла в распахнутые ворота.
Лилит даже в своём не самом мобильном состоянии оставалась вполне боеспособна и без особых проблем могла отбиться от десятка рядовых солдат. Но я просто не мог позволить себе оставаться в стороне, пока ей грозила хоть малейшая опасность. Проблема заключалась в том, что между конюшнями и мной нёс дозор грозный стальной монстр.
И тут я обратил внимание, что убитые мной противники начали дезинтегрировать. Подобную картину я видел лишь однажды — при штурме космической станции «Цербер». Как мы выяснили гораздо позже, атаку проводила корпорация «Спектрум».
«Айзик Фридман, — пронеслось в моей голове. — Я тебя найду и закончу начатое!»
Я нащупал на поясе две гранаты-липучки. Ещё раз глянув на меха, обращённого в этот момент ко мне левым боком, я с места перепрыгнул кустарник и побежал прямо к нему, стараясь набрать максимальную скорость.
Боевая машина ещё только начала разворот в мою сторону, когда я с ней поравнялся и последовательно метнул обе гранаты прямо в коленные сочленения её стальных ног. Не замедляя бега, я направился в сторону конюшен на помощь к жене.
Через три десятка шагов позади раздалось два громких протяжных хлопка. Я на ходу обернулся — одна из стальных ног меха выдержала взрыв, однако вторая подкосилась. Боевая машина начала крениться вправо, когда две ракеты, оставляя за собой белый след, врезались прямо в её вытянутую вперёд грудь, где, по всей видимости, размещалась кабина пилота.
Кабину с оглушительным грохотом разорвало на куски — мех заволокло чёрным дымом. Он пронзительно заскрежетал и завалился набок. Затем, по примеру вражеских солдат, он начал незамедлительно распадаться на атомы.
Два четырёхметровых меха модели «Борей», безжалостно ломая стальными манипуляторами деревья на своём пути, бежали в мою сторону. Вслед за ними мчался наземный БМП охранной фирмы «Кодекс» с подкреплением.
Не успел я выдохнуть, как в небе показалось ещё шесть транспортников противника. Я вновь обратил свой взор на конюшни: у ворот в боевых позах стояли четверо вражеских солдат. Они открыли по мне огонь, прежде чем я вскинул свою винтовку.
С включённым режимом «хамелеон», передвигаясь на большой скорости, я представлял для них очень трудную мишень. Однако плотность огня оказалась крайне высока — я сумел сманеврировать, избежав основной массы пуль, и даже открыть ответный прицельный огонь. Но всё же три пули врезались в мои ноги — две в левую, одна в правую.
Этого более чем хватило, чтобы я кубарем покатился по ещё не вытоптанным цветам. «Способность» деактивировалась сама собой, а волна острой боли сковала мои ноги. Из носа брызнула кровь.
Я приподнялся на локтях и коротко осмотрелся: четверо вражеских солдат впереди неподвижно лежали на спинах и начинали процесс дезинтеграции — я не промахнулся. Но справа от меня уже завершили посадку транспортники противника. Ещё четыре лёгких меха неизвестной мне модели и новая группа вражеских солдат показались из-за распахнутых рамп. Слева от меня занимали позицию для обороны дружественные силы.
Первые ракеты и пули с обеих сторон полетели навстречу своей судьбе, в то время как я силился превозмочь боль и подняться на ноги, находясь аккурат между молотом и наковальней. Шансов на спасение у меня оставалось немного, а я так и не успел выяснить судьбу Лилит.
Почему солдаты противника в конюшнях остались живы? Неужели она не смогла их одолеть?
С подобными невесёлыми мыслями, закусив до крови губу, я пополз вперёд настолько энергично, насколько только мог. За стрекотом стрельбы и взрывами я вдруг явственно услышал приближавшийся топот. Подняв голову, я увидел всадницу.
Моя Лилит.
Видимо, она выехала с обратной стороны ангара и теперь каким-то чудом умудрялась маневрировать между смертоносными снарядами. Пригнувшись к гриве лошади, ледяная королева неслась галопом прямо ко мне. Я поднял вверх правую ладонь. Лилит, не сбавляя хода, перекинулась на правый бок и поймала мою руку. Резкий рывок с усилием — я оказался за её спиной. Прямо за нами, в том месте, где я находился всего несколько мгновений назад, прозвучал взрыв.
Мы проскакали всё поле боя и выехали из парка. Одной лишь Великой Пустоте ведомо, как мы остались при этом целы. Лилит направила Росинанта к парковке и вскоре остановила его у её фиолетового аэромобиля. Позади всё ещё слышались
