Ознакомительная версия.
Почему он сразу не пресек моего контакта с клиентом? Почему ждал до последнего? С какой целью ждал финиша? Неужели ему было все равно, узнаю я что-то или нет? Судя по силе его атаки, это не просто сенс, это суперсенс. Нас такому не учили. Но если он так силен и опытен, почему он позволил мне проникнуть столь далеко в своих исследованиях?
Его задача — ментальная охрана, он должен был перехватить меня сразу, как только я проявил интерес к его подопечному. Но что-то ему помешало. Не железный же он, может быть голова заболела, а может быть отвлекся на чемпионат по футболу. Он меня прозевал, это однозначно, и обнаружил свою промашку в самом конце сеанса, когда все данные уже были получены.
Он вышел на меня по той простой причине, что мы были одинаково синхронизированы на одного подопечного. В какой-то момент он уловил дополнительную энергию и развернул свои ловчие щупальца пошире. Я не знаю, каково это почувствовать третьего в сознании, что происходит с тобой, когда складывается три синхронизации, но для него это явно было не в новинку.
Проклятая секретность, если бы можно было работать вместе с остальными нашими сенсами, сколько нового мы бы узнали еще тогда в период исследований. Но поздно махать кулаками после драки. Сейчас я даже не успею стронуть с места махину нашей надстройки, чтобы она приняла решение о новых действиях.
Хотя главная причина моего бездействия скрывается в другом. За эти два года я четко осознал для себя — если что-то пойдет не так, нас сперва ликвидируют, а потом займутся подсчетами убытков. Поэтому временно я обречен оставаться в одиночестве. Я не трус, но собственная шкура мне дорога как память. Если бы можно было предупредить ребят о возможной опасности, я бы, не задумываясь, сделал это. Но…
Никто, кроме куратора, не знает о моем истинном назначении и значимости для базы. Хотя, если быть совсем честным, и он не до конца посвящен в тайну. Для него достаточным знать, что я использую некую секретную технологию для чтения мыслей на расстоянии. Это легко укладывается в мозги, подготовленные многолетней болтовней на тему телепатии. Что за технология, есть ли для этого специальная аппаратура или лекарства — он не знает и не должен знать. Это не его уровень допуска.
Обо всем знают только я и ОНИ. Но весь фокус как раз и скрывается в том, что я не знаю кто именно ОНИ. Цепочка обезличенных контактов, надежная охрана объекта в целом, четкие инструкции обеспечивают сокрытие тайны и прикрытие меня, как от внешнего нападения, так и от желания сбежать.
Я серая рыбка в чужой памяти. Я серая мышка на этой базе. Мое присутствие не афишируется и контакты со мной не приветствуются. Я нечто вроде прокаженного, политического изгоя, ненормального с неустойчивой психикой, блажь начальства. Блажь не обсуждаемая, обсуждение опасно для зарплаты и здоровья. Куратор — единственный человек, который общается со мной по долгу службы. Он единственный, кто хотя бы отчасти знает мою истинную природу и только он может отдавать мне приказы. Для всех остальных я никто.
По легенде я нечто вроде ассенизатора, но не простого ранга, а секретного. То есть мне доверено чистить клозеты службы безопасности. У них, видите ли, милостивые господа, крыша на секретности совсем поехала. По этой причине даже дерьмо их считается секретным продуктом. К тому же туда может случайно упасть секретный документ, произойти утечка информации. Да вообще, вы просто мало в этой жизни узнали, раз никогда не задумывались, сколько сверхсекретных сведений можно выудить через слив канализации.
К тому же на базе незримо присутствует табель о рангах. Незримо, потому что никто его вслух не обсуждает, но с каждым работником проводится соответствующая беседа. Суть этой беседы проста как лапоть: «Цвет вашей униформы определяет все на этой базе: с кем вы общаетесь, в каком секторе пищеблока питаетесь, по каким коридорам ходите. Не дай вам бог перепутать секторы! Наказание немедленное — на первый раз лишение премии, второго раза не бывает. Почему? А вы подумайте!»
Упаси господи, никто никого не запугивает. Только рекомендации. Общая обстановка на базе должна быть доброжелательной и творческой. Ничто не должно мешать основной задаче. Если Петров обидится на внутренние порядки и затаит невысказанную обиду, то вольно или невольно он начнет мешать работе. Мелкий саботаж, скепсис вместо энтузиазма, высмеивание коллег, распускание слухов. Вся эта пена разрушает общий поток, превращает его в путаницу мелких и крупных водоворотиков, тормозит движение идей и мыслей. По этой причине довольно солидный штат психологов внимательно следит за социальным микроклиматом на базе.
Цветная дифференциация не мозолит глаз, раскрашивая стены в веселый яркий узор. Цвет не навязчив, но из поля зрения не выпадает. Куда бы взгляд не уткнулся, там ты обязательно увидишь цветной указатель. В столовой сегменты выделены цветом и отгорожены прозрачными пластиковыми перегородками от прочих сегментов. Перегородки невысокие, от силы метра полтора, но разговор, негромко говорящих людей, в соседнем секторе не слышен. Ни к чему это — знать, о чем могут говорить специалисты соответствующего профиля.
Смешно скажете? Что может быть секретного в работе ассенизатора? Кто на сколько задание перевыполнил и какие ароматы при этом его волновали? Напрасно смеетесь. При должной сноровке можно выяснить какие коммуникации сообщаются, сколь часто (читай сколько человек живет) необходимо опорожнять систему в таком то блоке, где отходы бывают специфическими (а не лаборатория ли это?).
Если от безобидного ассенизатора можно получить такую ценную информацию, то сколько ее можно получить от аналогичного работника, прикрепленного к особому отделу? Отсюда и отношение ко мне — не жмись к дерьму, не замараешься; подальше от безопасности — живешь без опасности! Обедаю я, конечно же в секторе технической службы, но столик у меня особый, свой — привилегия, однако. Так и живем, бродим как зомби по своим коридорам и уровням.
Вы не ослышались, именно уровням. Думали, раз под землей живем, так избушка в три наката и землей присыпана. Комплекс уходит в землю на несколько этажей, сколько точно, никто не знает. Для всех перемещений между уровнями есть лифт — заходишь, нажимаешь нужную тебе кнопочку с соответствующим цветом и едешь куда-то. Мягко так едешь, без толчков, рывков. Не поймешь толком, то ли вверх, то ли вниз, а может и в сторону куда везет тебя умная кабинка. Двери открываются, и выходишь в свой мир.
Один выходишь, потому что лифт рассчитан на одного человека. Если ты механик, то на уровне технического обеспечения, посреди труб, проводов, пара и гуда электрических трансформаторов. Медицинский работник — прямо в приемном покое окажешься, иди себе, режь подопытных кроликов, смотри в глаза умирающим мышкам, спрашивай таких как я: «Что вы чувствуете, если я пропущу через вас ток вот в таком направлении? А если вот так? Попробуем увеличить напряжение! Не беспокоит? Эй, пациент, очнитесь, вы мне эксперимент срываете!» Конечно, для меня эта пора осталась далеко за спиной, теперь я довольствуюсь обществом видеоконсоли, библиотеки и душещипательными беседами с куратором.
Ознакомительная версия.
