Сексуальное желание повышено на 20 %.
— Я согласна. Но только по выходным. В будние меня родители по вечерам гулять не отпускают. Я же девушка порядочная, — сказала и сама рассмеялась от своих слов Хелли. Закрыв дверь на ключ, она стала приближаться: — Ты не представляешь, как я тебя ждала, как скучала. Я вся горю! У меня такого никогда не было!
Внимание! На вас оказано скрытое воздействие.
Настроение повышено на 20 %.
Сексуальное желание повышено на 20 %.
Да что ж ты будешь делать…
Горящие глаза, полыхающие щеки и вздыбленная грудь подтверждали сказанное. Как будто она и на себя наслала порцию любовной магии.
Или это ее настоящие чувства?
Хелли схватила мои руки и положила себе на грудь. Мне хотелось ее остановить, сказать, чтобы она успокоилась, чтобы уже прекратила пуляться в меня любовной магией, но руки на мягкой и в то же время упругой груди делали свое дело.
Конечно же, вспомнилось только что данное обещание не заниматься в кабинете развратом, но руки на груди с давящими в ладони сосками делали свое дело. Похоть взяла верх над всеми другими мыслями. Послав все подальше, я повалил Хелли на стол.
Под натиском двух разгоряченных тел стол опасно затрещал. Пришлось менять позицию на вчерашнюю и брать девушку сзади.
Вспомнилось требование брата надевать тунику. Именно сейчас она бы мне не помешала. С ней оголяться выходило куда быстрее. Не нужно мучиться со штанами и ремнем.
Едва с ними было закончено и мои руки снова обхватили теперь уже оголенную грудь девушки. Я был не в силах от нее оторваться. Даже крики Хелли не заставили меня прервать процесс. К счастью, на этот раз она сдерживалась в голосе. Лишь изредка издавала громкие одинокие возгласы.
Едва мы достигли наивысшей стадии, в дверь постучали. Слишком громко и решительно, если не сказать нагло. Потом снова.
Но как прекращать, когда мы уже почти добрались пика!
— Рей! Это я, Бакки! Я все вижу, вы тут! Срочно открывай! — раздалось из замочной скважины.
От неожиданного крика, раздавшегося так, будто рыцарь уже находился в кабинете, меня вместе с Хелли передернуло на этот раз совсем не в страстных судорогах. Девушка вдобавок громко взвизгнула.
Вот только я был у самых вершин удовольствий и разом рухнул вниз. Похоть исчезла. Теперь единственным желанием было открыть дверь и собственноручно придушить рыцаря.
Минута на приведение себя в порядок, и я подался к выходу. Отомкнул замок и открыл дверь.
— Пришла посылка из Оршика, — тихо произнес Сир Бакки.
— Ну и что?
— Как что? Там же эти! — перебирая пальцами как будто что-то мелкое изобразил рыцарь. — Ты же сам говорил: никому не говорить. Оршиканцев я притащил сюда. Они с повозкой стоят у казначейства.
— Хорошо, жди.
Закрыв дверь, я развернулся к Хелли. Она пребывала в шаге от того, чтобы расплакаться. Брови жалостливо скомкались у переносицы, губы дрожали в преддверии горького плача.
— Ты меня снова бросаешь?
Тьфу ты… Ну что за человек?
— Никуда не бросаю. Это ненадолго. Буквально час и я вернусь. Срочное дело. Сама видишь, отложить нельзя.
— Я буду ждать… Очень.
Меня продолжало тянуть обратно к Хелли, а обстоятельства заставляли уходить. Вот уж где было впору вспомнить о силе воли.
Сдержался. Резко открыл дверь и быстро вышел.
Глава 9
Оказавшись за дверью, с меня, словно пелена сошла. Стало доходить — все только что произошедшее результат любовной магии. Хелли под градом заклинаний все 100 % моей похоти разбудила. Стоило снять заклинания, и невероятная страсть тут же бы отступила.
Впрочем, Сир Лэйтон прав, Хелли и без магии хороша. Но с магией оно, конечно, куда приятнее. Надо только все-таки установить вторую дверь на случай вот таких неожиданных моментов. В остальном проводить время с ней в «Трезубце». Ну надо же мне хоть иногда женской ласки. Пусть и развратная, далеко не целомудренная помощница — куда лучше бордельной шлюхи.
На улице, прямо у входа в казначейство стояла повозка. На ней лежал наш сундук с жемчугом и два мешка со всякими вещами, оставленными в номере постоялого дома Оршика. Все было опечатано сургучными печатями. Сопровождало повозку два десятка воинов, облаченных в тяжелую броню. Сержант отчитался о доставке, вероятно полагая, что уже сейчас им посчастливится сдать особо ценный груз и тем от него избавиться.
Я бы и рад все ценности поместить в хранилище казначейства, вот только о них я так никому и не рассказал. Иначе бы меня ждал скандал за то, что позволил рыцарю и тем более какому-то мальчишке захапать столько золота и жемчуга.
Правило у всех правителей одно — все добытое в походах должно попасть в сокровищницу. Правитель сам потом решал кому, чем и скольким наградить. Вместе с этим, выдав вознаграждения за него, я был уверен, Сир Бакки и Арни будут молчать о разговоре, случившемся в Костяных горах о истинных причинах нападения убийцы на нас с Аланом и о нашем посещении Оршика, ибо обещание Дарие Горан я намеревался сохранить. Это было залогом, что ни Даниэль, ни мама не сделают по отношению к ней ответных действий и как следствие между княжествами не разгорится противостояние. В остальном… в конце концов, жемчуг и артефакты мы сами добыли. Могли же вообще ничего не брать.
Я уже решил, как поступлю. Жемчуг можно было понемногу распродавать в лавке, а полученный доход отправлять в казну. Поэтому пришлось все везти в «Трезубец» и размещать у себя в номере. А дальше напомнить рыцарю и Арни о молчании. Впрочем, за столь щедрую награду оба были готовы поклясться в чем угодно и что немаловажно — сохранить данную клятву.
Выдавая тяжелые сумки, я поинтересовался делами мастеров. Сегодня они уже должны были начинать работать.
— Тебе лучше самому с ними поговорить. Кажется, у нас появились небольшие проблемы, — нервно почесав щеку, произнес рыцарь.
— Нас с мамой все устраивает. И других устраивает. Это рыжий Шеир Кински поднимает бучу. Он недоволен будущей оплатой, — разъяснил Арни.
Вот это уже было интересно. Еще недавно мастеров держали взаперти с отрубленными ногами. Держали подобно рабам. Теперь же я поселил их в роскошном доме. С трехразовым питанием, с возможностью покидать дом и прогуливаться по городу. Выдал по тысяче золотых и обещал платить за труд. О каком недовольстве могла идти речь?!
— Хорошо, собирайте всех в холле. Разговор должен состояться при всех.
— Лучше в закусочной. Там много места и можно уединиться. В холле гвардейцы, работники. Там не пойдет, — предложил Сир Бакки.
Согласился. Разговаривать с мастерами лучше было уединенно.
Пока все собирались, я проверил содержимое сундука и мешков. Вроде бы все довезли в целостности. Далее навестил Сира Лэйтона. Рыцарь у себя полностью обосновался. Даже подготовил место для щенка. Видимо порядком набегавшись, пес улегся на подстилку у кровати.
Позвал рыцаря с собой в закусочную, заодно спросив, как он смотрит, если я назначу его управляющим. Должен же был кто-то здесь всем руководить.
— Нет, Рей, это не для меня. Я воин, а тут нужен управленец. И Бакки на эту роль не подойдет. Тебе придется самому со всем справляться или найти кого-то другого. Обязательно взрослого, серьезного и с опытом. Одиннадцать мастеров, постоянно десять гвардейцев охраны, целый отряд разных работников — это не шутки. Нужно вдобавок наладить учет создаваемых артефактов, их продажу в лавке.
Сир Лэйтон прав. Вот только такого человека на примете не было. Не брать же какого-то чужака из префектуры. А сам я вряд ли с этим справлюсь хотя бы по той причине, что в ближайшее время мне предстояло надолго слечь у лекарши Надин. Пришлось настоять на просьбе побыть в роли управляющего хотя бы на время, пока я приведу себя в порядок, пообещав платить по тысячи золотых в месяц.
Рыцарь нехотя согласился, сказав, что берется за дело исключительно ради необходимости помочь, денег ему и с рыцарского жалования хватает.
