выполняли люди.
Крол выточил из прочных деревянных заготовок несколько шестерней — по тому же принципу, как и для лесопилки. Только на этот раз они были не такие большие, хотя я ожидал обратного.
— Жалко Йона, — первым делом произнес Крол, до того всю дорогу молчавший. — Словом, ему бы понравилось. Смотри. Вот вал.
— Это бревно, — ответил я.
— Вал, — настойчиво повторил Крол. — Он должен быть сделан из максимально жесткой сосны. В идеале вообще должно быть другое дерево. Не такое подверженное скручиванию. Но что есть, то есть.
Далее плотник показал на большое колесо с плоскими дощечками-лопастями.
— Надеваем, крепим, — он все свои слова подкреплял движениями, после чего на валу закрепились лопасти. Затем он добавил опоры, шестерню и затем показал на котел, тоже «обернутый» массивными зубцами.
Все вместе представляло собой механизм, который явно мог работать даже с большой загрузкой. Но стоило опустить лопасти в воду, как котел принялся вращаться.
— Внутри есть лопатки, чтобы глина не просто по стенкам липла, — подскочил Орек.
— Проверим? — предложил я, и мы приступили к работе.
Несколько лопат глины да полведра воды в котле начали смешиваться, брызгая во все стороны. Дополнительно внутрь влетели еще две лопаты песка.
Потом четыре человека, опираясь каждый на свой инструмент, принялись наблюдать за тем, как отдельные компоненты смешиваются в общий раствор. Не прошло и десяти минут, как раствор принял нужную густоту.
А вот над объемом предстояло поработать — котел мог вместить минимум в три раза больше. При этом поток воды обеспечивал нужное усилие без всяких помех.
После того, как первая порция смеси была готова, Крол стащил с телеги еще одну их разработку. Здесь все было более понятно.
— У нас получилась идеальная смесь, — плотник потрогал ее пальцем. — Так что...
Он показал двойную форму и рычаг. А также обратил мое внимание на несколько отверстий в нижней части. Самые большие были по углам.
— Там самое сложное для смеси. Как и у металла, — добавил Орек. — Разве что внутри формы глина не остывает. Поэтому у нас все будет просто.
Под форму положили простую доску, а затем бросили внутрь прямоугольника порцию глины. Крол нажал на рычаг и продолжал давить до тех пор, пока глина не полезла из всех щелей.
К счастью имелся ограничитель — и форма заполнилась равномерно, но... идеально настолько, что ровный край даже жалко было портить, когда форму сняли с доски и переставили на другое место.
— Мы подготовили все заранее. Выровняли доски. Так что если пресс мыть и чистить, то кирпичей получится сделать гораздо больше. И лучше качеством, — продолжал пояснять Крол.
Затем мы сделали еще пару кирпичей, а потом еще и еще. Форма заполнялась быстро, остатки глины мы собирали для второй партии. Из того, что было заготовлено, вышло восемь кирпичей.
Из второго замеса — уже больше двадцати, причем времени на смешивание потребовалось не втрое больше, а символически больше. На пару минут.
Так что за день мы заняли целое поле сохнущими кирпичами, а ближе к вечеру собрали с подсохший кирпич в количестве трехсот штук — пересчитал стопку на телеге. И готовый к укладке материал мы увезли в Рассвет. Пришло время делать людям тепло в домах.
Телега с кирпичом вызвала неожиданный ажиотаж — в сто раз больший, чем посадка зерна днем ранее. Все знали, что кирпич предназначен исключительно для печей, а это означало скорое появление тепла.
И, чтобы побыстрее начать кладку, мы захватили еще и немного раствора, чтобы сделать, как предположил Аврон, вообще единый блок печи.
— А кто делать будет? — был первый же вопрос к нам. Не было в Рассвете ни одного человека, кто не слышал бы про смерть Йона.
— Мы, — буркнул я.
— На все руки... — послышалось из толпы, но я не смог разобрать, каким тоном это было сказано. То ли люди восхищались, то ли были недовольны.
Я же пока сомневался в том, получится ли у меня. Хотя, с другой стороны, в моей памяти было довольно много про строительство. Я же помнил про фундаменты и про то, что дерево в землю нельзя ни в коем случае. Или моя память — это лишь фантазия, как и сны про движущиеся картинки с клоуном?
— Пойдем, — мимо меня прошел Аврон, открыл дверь в первый попавшийся дом. — Неважно же...
— У нас!
— К нам!
— Сюда, сюда!
— Давайте лучше...
И тут толпа словно с ума сошла. Все хотели, чтобы первая печь появилась именно у них! Да, сентябрьские ночи были довольно холодными и печь хотелось получить в первую очередь, но Аврон напомнил:
— Йон говорил нам про дома в один этаж. Так что идем сюда.
Земляной пол в доме, сырость и... как-то неприятно мне стало, когда я оказался внутри. Даже мрачновато как-то, хотя в целом еще и светло было — через окна пробивался свет.
Дополнительно горела пара свечей, но их пламя не добавляло тепла, зато с ними предметы внутри отбрасывали играющие тени, которые вполне могли напугать маленького ребенка.
— Ну ничего себе, — вырвалось у меня.
— В первый раз в таком доме? — вздохнул Аврон.
— Да... — протянул я, шокированный увиденным.
Несмотря на то, что темное помещение было сделано меньше месяца тому назад, запах древесины уже почти выветрился. Лишь отдаленный аромат смолы внутри напоминал о светлых стенах — темными пятнами покрылось почти каждое бревно. Или то были тени?
В любом случае, я ожидал иного. Я думал, что внутри будет светло. Не так влажно — потому что в моей избушке влага выветривалась и, несмотря на относительную прохладу, там было довольно приятно.
Но здесь влажность висела какой-то давящей тяжестью. То, что такое строение может расположиться в Рассвете — вообще не укладывалось в моей голове.
— Погоди! — я подошел поближе к свече и посмотрел на нее.
— Первый раз свечку видишь? — улыбнулся Аврон, встав напротив меня.
— М-м-м... — протянул я. — Странно. Это что?
— Жир, — помощник втянул воздух носом. — Натуральный жир. А еще есть свечи из воска.
— Так... — задумчиво выдал я. — Нам надо подумать над освещением. Свечей побольше.
— Пока что можем только купить, — пояснил Аврон. — Хотя свиной жир
