class="p1">– Сидите, не до церемоний.
Лаврентий Павлович сел.
– Солнцеход и два беспилотных модуля, способных долгое время работать в фотосфере Солнца, подходят к цепи самых подозрительных пятен. Около одного из них год назад исчез американский челнок, а потом наш корвет. Кроме того, за год принимались попытки неизвестных бизнес-компаний высадить на пятна экспедиции, всего семь, и все они тоже исчезли без вести. Командиру спецгруппы майору Дрёмовой выдано задание исследовать пятно и поискать следы кораблей.
– Разве поиски год назад там не проводились?
– Проводились, но пятно ушло в глубины фотосферы, и наблюдатели его потеряли. Вновь оно появилось всего двенадцать дней назад.
– Понятно. Что ещё?
– По предположениям физиков, пятна объединены в единую сеть, анализ которой может дать координаты центра управления поглотителями солнечной плазмы.
– Хорошо, жду точных данных. Нашим ребятам не мешают работать на Солнце?
– Мешают, – наметил улыбку Климук, – но никто из мешающих не имеет возможности преградить нам путь.
– И китайцы? У них тоже есть солнечный крот.
– Их машина работает в другом секторе солнечной поверхности.
– Майор Дрёмова справится с задачей? Я имею в виду выяснение причин возникновения странных пятен?
Климук помолчал, вскинул на президента прозрачные, как кристаллы хрусталя, глаза.
– Справится, Максим Ильич.
Климук вспомнил, что рекомендовал ему Дрёмову в своё время заместитель директора ФСБ Константин Топелиус, с которым она работала когда-то, однако сказал твёрдо:
– Я отвечаю за неё!
– Прекрасно, работайте.
Президент посмотрел на Миранду.
– Держите меня в курсе событий.
Разговор зашёл о последствиях паники как за рубежом, так и в России. Слово взял начальник Управления гражданской обороны России, который был обязан нейтрализовать все случаи асоциального поведения в стране.
Климук облегчённо перевёл дух. Перед таким ответственным собранием он выступал впервые и не хотел бы оставить о себе мнение как о некомпетентном или косноязычном кабинетном функционере. Но, судя по спокойной реакции начальника ЦЭОК, речь полковника была воспринята нормально.
Уже после окончания встречи, продлившейся два с лишним часа, в коридоре сенатского дворца к нему подошли Мазин и Миранда.
– Вам придётся поработать с контрразведчиками, Лаврентий Павлович, – сказал директор ФСБ, разглядывая лицо Климука глубоко посаженными чёрными глазами. – Дело принимает скверный оборот.
Климук посмотрел на Миранду. Глава Центра кивнул.
– Это как раз тот случай, когда мы вплотную подошли к предсказанному конфликту с другим разумом. Первый контакт, как вам известно, произошёл тринадцать лет назад, когда мы вышли за пределы Рукава.
– С ядранами, – усмехнулся Лаврентий Павлович. – Безрезультатно.
– Хорошо, что нас просто развернули, а не грохнули. Но ситуация с пятнами иная. Кто-то ни с того ни с сего просто решил погасить Солнце. И хотя звучит это как недобрая шутка, следует подойти к расследованию инцидента со всей ответственностью.
– Я готов. Но вы мне, Парфентий Поликарпович, приказали подобрать группу свою в ВЧК.
– Этим делом я сам займусь, – сказал Миранда. – Подсоединяйтесь к оперативникам Коскона.
– Слушаюсь.
Миранда кивнул Мазину, собираясь отойти, и Климук остановил его вопросом:
– У контрразведчиков есть какие-то зацепки, Парфентий Поликарпович?
– Есть, – ответил вместо начальника ЦЭОК директор ФСБ. – Атака на Солнце началась не вчера, а год назад, и всё это время кто-то искусно сдерживал межгосударственные структуры безопасности от расследования аномальных процессов на солнечной поверхности. Целый год шла подготовка, учёные и наблюдатели за Солнцем практически не работали в этом направлении. А доклады астрофизиков тонули в информационном мусоре.
– Заговор?
– Похоже. Остальные подробности узнаете у косконовцев. Удачи, полковник.
Главы российских силовых контор двинулись по своим делам.
Проводив их взглядом, Климук стал дожидаться выхода приглашённых на Совбез астрофизиков, с которыми он был знаком. Хотелось получить информацию о процессах на светиле, что называется, из первых рук. Но если Миранда прав и заговор имеет место быть, то кто его подготовил? А главное – зачем? Неужели в Системе нашлись люди, продолжатели рода Герострата [7], способные ради славы уничтожить не город, не страну, не планету – целую звезду со всеми планетами?!
Климук покачал головой, отмахнувшись от этой мысли. Но она вернулась…
Сознания не теряли, хотя и не сразу пришли в себя после кульбита в мрачной пустоте.
Оптимал перезапустил свои девайсы, проверил работу всех систем защиты (всё это в течение двух секунд), включил обзор, и десантники с удивлением огляделись, не веря глазам.
«Голем» стоял на изогнутой, как лепесток тюльпана, выпуклости багрового цвета, словно материал лепестка представлял собой раскалённый чугун. Накрыт катер был не чёрной сеткой «авоськи», а бликующим куполом не то из стекла, не то из выдерживающего высокую температуру пластика, не то какого-то поля.
По кругу диаметром в полкилометра на чёрном поле располагались ещё пять таких лепестков – по одному на каждый лучик «снежинки» вокруг пятна, и на каждом виднелись прозрачные пузыри, ни дать ни взять – капли воды на листьях деревьев после дождя, точно такие же, под каким стоял «голем». Внутри каждой «капли» росли непонятные конструкции, по большей части напоминающие ветки саксаула в комбинациях с кактусами. Впрочем, не все. Под соседним куполом стоял узнаваемый контур вполне себе земного аппарата – китайского десантного когга.
Небо здесь заменял пульсирующий багровыми струями потолок на высоте примерно ста метров, являвшийся, очевидно, основанием чёрного леса на верхнем уровне всего сооружения.
– Упасть – не встать! – проговорил Симон Звягинцев. – Куда нас занесло?!
– Это явно не дно пятна, – хмыкнул Олег.
– Ничо себе дно! Да это же явно искусственный объект! Что случилось?! Почему мы оказались на этой раскалённой кочерге?!
– Сработала автоматика! – предложил идею Умутов.
– Какая автоматика, Шамсуд?! Мы на Солнце! Где тут автоматика?!
– Её установили те, кто начал доить наше солнышко.
– Женя, что молчишь? Ты же у нас оканчивал ксеноархеологический.
– А что я скажу? – проворчал лейтенант Балуев. – Налицо искусственное сооружение, которое вполне может послужить координационным центром системы откачки плазмы. Нам повезло, что мы наткнулись на него так быстро.
– Ну, первыми его открыли китайцы. Вон их модуль стоит.
– А где наш корвет?
– Ему повезло меньше. Судя по молчанию, наши парни погибли.
– Оптимал, – сказала Флора, беря под контроль разговоры в кабине, – попробуй связаться с китайцем.
– Давно пытаюсь, ответа нет.
– Что будем делать, командир? – спросил Умутов.
– Оптимал, характеристики среды!
– Температура под куполом триста по Цельсию, – доложил компьютер. – Температура под катером тысяча сто. Температура потолка колеблется от тысячи до полутора. Сила гравитационного ускорения двадцать семь. Диапазон жёстких линий от рентгена до гамма – десять в седьмой. Состав атмосферы: водород…
– Достаточно, мой друг. Оптимал, наши скафы выдержат весь этот форсмажорный винегрет излучений?
– Защита «голема» рассчитана на ядерный взрыв…
– Я не
