— Я уже шесть лет не работаю в Центре и, видимо, не в курсе тех событий.
— Я думаю, не было и нет никаких препятствий тому, чтобы этот отчет оказался у вас на столе…
— Да не в отчете дело. У меня просто в голове не укладывается, что организация, которая была главным центром сдерживания, главным превентивным инструментом, так бездарно просрана. А где Лазненко?
— Вы помните его? — Вадим вдруг почувствовал, что это ключевой момент всего разговора, что сейчас появился шанс на то, что Центр возродится. — Говорят, он на пенсии и работает где-то охранником.
— Говорят? Вы не удосужились его найти? — Саломатин удивленно посмотрел на Малахова.
— Какой смысл? Прийти к Лазненко в гости с бутылкой и провести душещипательную беседу на тему «Бойцы вспоминают минувшие дни»? — пожал плечами Вадим. — Чтобы у него защемило в сердце от тоски по старым временам?
— Давайте поступим так. — Президент резко изменил тональность беседы, заговорил как человек, привыкший отдавать только приказы. — Вы в составе своей группы продолжаете работу, вам не будет отказа ни в чем. Я в свою очередь постараюсь навести порядок в Центре.
— А может, — замялся Малахов, — если уж наводить порядок, то кто же лучше Лазненко это может сделать? Верните его в работу.
— Разумно. Тогда делаем так. Разыщите его к завтрашнему утру. Всю информацию вам дадут немедленно. Транспорт, поддержка, как я сказал, любая и неограниченная. Вам надо выспаться?
— Нет, только оповестите мою группу и доставьте ее сюда, хорошо? А пока пусть ваши люди найдут мне Лазненко, ну, скажут мне, где он сейчас.
— Эх, не зря о вас еще тогда легенды ходили. Вы все-таки уникальный сотрудник. Полчаса — и вы уже даете указания президенту России. — Саломатин улыбнулся.
— Ну а если кругом ни одного надежного человека нет, с кем работать? — в тон ему ответил Вадим. — Не с начальником же ФСБ?
— Да, с ним точно не надо. Я уже давно собирался с ним разобраться. Настало время. Все, идите в комнату отдыха, поспите немного, пока доставят ваших сотрудников. Я думаю, к тому времени и адрес Лазненко найдут. И еще. При любой неожиданности выходите на прямую связь, код «Табигон». Это я специально для вас резервирую.
Вадим прошествовал через весь кабинет, даже не взглянув на вытянувшихся по стойке «смирно» министров, и в сопровождении секретаря пошел в комнату отдыха. Там на большом кожаном диване он моментально заснул. Нервное напряжение безумного дня и накопившаяся за последние недели усталость словно улетели в пропасть.
* * *
В шесть часов утра микроавтобус с затененными окнами летел по пригородному шоссе к гаражному кооперативу «Ветеран службы». Клава скрепя сердце разрешила вести машину водителю из президентского гаража. Она не любила, когда была на службе, доверять руль кому бы то ни было. Группа «Табигон» в полном составе ехала на встречу с Лазненко. Когда до цели оставалось еще километров двадцать, их обогнала колонна из четырех автомобилей. Несмотря на серьезные номера микроавтобуса, водители колонны вели себя достаточно нагло и притерли машину к обочине.
— Ни хрена себе! — возмутился шофер, провожая взглядом наглецов. — Ну, сейчас вы мне доездитесь!
Он взял в руки микрофон коротковолновой рации спецсвязи и попросил разобраться с неизвестными лихачами.
— Тут пост через километр. Посмотрите, что с ними гайцы сделают, — хохотнул водитель.
Через километр действительно был пост. Прямо на шоссе лежали патрульные, вокруг них растекались лужи крови. Сам пост полыхал, как после взрыва…
— Соедини с президентом, — резко сказал Малахов.
Шофер сразу понял, что тут спорить нельзя, и немедленно произнес в микрофон бессмысленный набор слов, который, видимо, позволял связаться с высшей властью, и передал связь Вадиму.
— Код «Табигон», — не колеблясь произнес Малахов.
— Президент отдыхает, — ответили с той стороны. — Дайте вводную.
— По трассе М-1 от Дорохово движется колонна из четырех автомобилей. Вероятная цель — кооператив «Ветеран службы». Ими уничтожен пункт ДПС на… — Вадим глянул на водителя.
— На восемьдесят восьмом километре.
Вадим повторил цифры и продолжил:
— Колонну остановить.
— Есть, — ответили в рации.
Через две минуты над микроавтобусом, вжимая грохотом в кресла машины, промелькнул военный вертолет. Уже на самом подъезде к кооперативу удалось нагнать то, что еще совсем недавно было автоколонной. Горящие остовы машин, труппы на шоссе, задумчивые полицейские, неизвестно откуда тут взявшиеся. Они слонялись на месте происшествия в бесплодных попытках понять, что же здесь случилось.
Кооператив «Ветеран службы» встретил группу глухими воротами и тишиной над уютными крышами скромных дачных домиков. Вадим, не задумываясь, нажал кнопку под надписью «Охрана». Немедленно из скрытого динамика ответили:
— Заходите, ребята, рад вас видеть. — Голос у Лазненко не постарел и не изменился.
Малахов очень боялся увидеть вместо бывшего шефа пенсионера, потерявшего интерес к жизни и мотивацию к действиям. Но «Табигон» встретил именно тот Лазненко, которого они помнили, строгий и подтянутый. Только в уголках глаз появились злые морщины.
— Вы нас ждали? — не выдержал Тимур.
— А почему бы и нет? Можно сказать, что заждался, — с усмешкой сказал Николай Петрович.
— А… — Вадим хотел что-то спросить, но передумал и сказал прямо: — Пора возвращаться в Центр.
— А вы что, ребята, думаете, я тут дачи сторожу, как ваш нынешний шеф говорит? Или поверили, что я раздавленный судьбой военный пенсионер? — улыбнулся Николай Петрович.
Генерал Лазненко выглядел так, что сразу стало понятно, что Зареченский врал.
— Да-да, пора Центр возвращать, — строго сказал он. — Пойдемте ко мне, поговорим.
Лазненко прикрыл небольшую дверь в массивных воротах и пропустил товарищей внутрь кооператива. Воздух здесь, за городом, был пронзительно чист и пах ранними холодами, первыми льдинками на почках и прелой, чуть прихваченной морозом листвой. А из леса тянуло мокрой корой вековых сосен. За оградой расположился обычный дачный кооператив за одним исключением — недалеко от ворот находилось здание, слишком массивное для дачного домика, больше похожее на бункер.
— Я подозреваю, Николай Петрович, что этот каземат и есть сейчас место вашей работы? Построили в свободное время? — с легкой улыбкой спросила Клава. — С квартальных премий откладывали?
— Да, танк для фронта за деньги артиста, — отшутился Лазненко, а потом совершенно серьезно продолжил: — Отходные пути надо готовить заранее. И запасной аэродром. А когда стали собираться над Центром демократизационно-коммерческие тучи, мы и построили этот так называемый садовый кооператив. Благо, финансирование Центра никто не смел контролировать.
