— Итак, вы знаете, — проговорил Куай-Гон.
— Брук виновник наш, — сказал Йода. — Беспокойно и печально это, да. Но позвал тебя я для дела другого. Послание есть для тебя.
В недоумении Куай-Гон посмотрел на Йоду, но Учитель не стал ничего объяснять, а включил голопроектор.
В зале высветился голографический образ Оби-Вана.
Куай-Гон в раздражении отвернулся и сделал шаг к выходу.
— У меня нет времени, — голос Оби-Вана был тих. — Сериза погибла.
Эти слова больно отозвались в сердце мастера Джинна. Он остановился и обернулся. Теперь он мог видеть печать горя на лице своего бывшего падавана.
— Она попала под перекрёстный огонь Старших и Молодых.
Печаль заполнила сердце Куай-Гона. За то короткое время, что он провёл на Мелиде-Даан, он успел почувствовать симпатию к девочке и понял, почему Оби-Ван потянулся к ней.
Это была трагедия.
— Теперь каждая из сторон обвиняет другую в её смерти, — продолжал Кеноби. — Даже Нильд готов воевать. Силы Вехутти вновь взялись за оружие. Моя команда распущена. У меня нет людей и нет возможности убедить других разоружаться.
Куай-Гон невольно шагнул к голограмме. На лице Оби-Вана была тень не только горя, но и другого чувства, которое мастеру Джинну доводилось видеть на лицах тех, кто был подавлен страшной судьбой: непонимание.
Его бывший падаван стоял перед ним в миниатюре с беспомощно опущенными руками.
— Я не знаю, что делать, — признался мальчик. — Я же уже не джедай. Но я знаю, что может сделать джедай. И что только джедай может помочь. Мастер Джинн, я понимаю, что обидел вас. Но вы же поможете мне сейчас?
Рука Куай-Гона потянулась к световому мечу Оби-Вана, всё ещё висевшему на поясе. Он сжал пальцы на рукояти. Казалось, меч был наготове, хоть и выключен. Или джедай почувствовал течение Силы, пульсирующей вокруг меча?
Бледное лицо Оби-Вана мерцало перед мастером Джинном, затем исчезло. И в этот миг Куай-Гон ясно увидел то, что Йода и Талла пытались, каждый по-своему, ему объяснить. От него отвернулся не джедай, а мальчик. Мальчик, волю которого пересилили эмоции и обстоятельства. Мальчик, который заслуживает понимания. Нет, не нужен был какой-то тайный способ, чтобы заглянуть в сердце мальчика. Наверное, нужно было просто выслушать его…
— Отправьте Оби-Вану сообщение, — сказал он Йоде. — Я уже еду.
Когда Йода сказал Оби-Вану по голосвязи, что Куай-Гон прибудет, Кеноби был переполнен радостными эмоциями. Он почувствовал облегчение и счастье — впервые с тех пор, как погибла Сериза.
Но в тот же миг счастье сменилось тревогой. Куай-Гона обязали приехать. Может быть, работать с замкнутым недружелюбным мастером Джинном будет труднее, чем одному?
«Судьба Мелиды-Даан — вот что важно, — решительно сказал себе Оби-Ван. — Для планеты, которую любила Сериза, я должен сделать, всё, что только смогу».
Куай-Гону понадобилось несколько дней, чтобы добраться до Мелиды-Даан. Оби-Ван должен был прожить это время в ожидании. А делать было совершенно нечего. Из-за ожесточения Нильда он был изгнан из рядов Молодых. Возможно, кто-то из ребят и был не согласен с тактикой своего лидера, но они не присоединились к Оби-Вану. Никто не хотел перечить правителю.
Оби-Ван чувствовал себя так, как будто стал призраком. Ему не разрешили жить в туннелях, так что спал он, где придётся, где удавалось находить приют на ночь. Заброшенные постройки, городские скверы, парк, заваленный старыми спидерами. Вокруг него бурлила жизнь, но он не принимал в ней участия. Только вера в дело Серизы удерживало его на планете.
Его единственным другом была Роэнни. Она часто разыскивала его и приносила ему еду, нашла для него пакет-самоспасатель с фонариком и аптечкой и легкое теплое одеяло, чтобы он не мёрз по ночам. Оби-Ван был благодарен ей за такую преданность, но беспокоился, что если кто-нибудь увидит их вместе, это сразу же станет известно Нильду.
— Он рассердится, — говорил Оби-Ван девочке.
Они сидели в маленьком парке, где в последнюю войну шли бои. Местами на выжженной земле пробивалась молодая трава. Уцелело только одно дерево, от остальных остались лишь пни, а стволы их были разбиты в труху.
— Я не боюсь, — в тёплых карих глазах Роэнни вспыхнул гнев. — То, что он делает, — неправильно! Нильд — хороший парень… В конце концов, он поймёт, что ошибается. А до тех пор я буду защищать тебя. Так же, как ты защищал меня.
— Я не знаю, придёт ли он когда-нибудь в себя, — сказал Кеноби, вспомнив ненависть в глазах Нильда.
— Он сам не свой от горя, — тихо проговорила Роэнни. — Только ты можешь спасти мир, Оби-Ван.
— Я ничего не могу сделать, — в отчаянии ответил мальчик. — Я не могу повлиять на Нильда. Он не хочет даже говорить со мной.
— И поэтому ты вызвал своего джедая? — спросила Роэнни. — А он сможет помочь Мелиде-Даан?
Оби-Ван кивнул и потрогал свою гальку.
— Если кто-то и может помочь, то это Куай-Гон Джинн.
Он беззаветно верил в своего учителя, даже если Куай-Гон не верил в него.
День прибытия Куай-Гона наконец наступил. Оби-Ван получил сообщение и должен был встретить мастера прямо за городскими воротами.
Мальчик ощутил прилив радости, когда увидел высокую сильную фигуру мастера Джинна, идущего ему навстречу. Улыбка облегчения появилась на лице Кеноби.
Эта улыбка медленно сошла с губ Оби-Вана, когда он не увидел ответной радости. Конечно, на лице учителя не было улыбки. На лице его бывшего учителя. Разумеется, видеть перед собой бывшего падавана рыцарю-джедаю было горько.
Выражение на лице Куай-Гона смягчилось и стало нейтральным. Он кивнул Оби-Вану.
Ни привета, ни вопросов как дела. Ну, хорошо. Оби-Ван принял это как должное. Он же просил помощи, а не приятностей. Он кивнул в ответ.
Они вместе вошли в город.
Оби-Ван ждал Куай-Гона, чтобы поговорить с ним. Почему же он не говорит? Если б только он мог рассказать о том, что случилось, если бы Куай-Гон дал ему возможность объясниться…
Теперь он кое-что понял. Он понял это в тот самый момент, как увидел Куай-Гона. Он снова хотел быть джедаем. И не просто джедаем, а падаваном мастера Джинна.
Он хотел отбросить всё лишнее. Он хотел бы вернуть всё назад.
На Мелиде-Даан он не был своим. Его увлекло дело. Справедливое дело, хорошее дело, да, это так. Но в галактике были и другие проблемы, требовавшие справедливого решения, и он хотел участвовать и там тоже. Оказалось, что Сериза была права — ему нужна более полная жизнь, чем та, которую он избрал себе на Мелиде-Даан.
Он снова нашёл свой истинный путь.
Это было замечательно, но вдруг сердце Оби-Вана наполнилось отчаянием. Всё, что ему оставалось — это смотреть на Куай-Гона и знать, что джедаи никогда не примут его обратно.
