смотреть. Жаль, ты этого не увидишь. Везти тебя — только багажник заляпаем. Да и не жилец ты, вон, пузыри кровавые пускаешь. Но просто так ты не сдохнешь. Нет… Я тебя лично убью, гнида продажная. Ведь чувствовал, что с тобой что-то неладно. Пригрел зме…
— Импотент болтливый. Был мудаком, мудаком и…
Вспышка, раскаленный шар перед глазами и темнота. Если знать, на какие болевые точки давить, то человеком легко управлять. Удивительно, как с таким характером и кучей тараканов в башке Михаил умудрялся столько продержаться на плаву. Наверное, благодаря звериному чутью на неприятности. Умению заводить нужные связи и при необходимости идти по трупам. Но я знаю одно — вчера Мамонтовские стояли на краю бездны. Сегодня они сиганули вниз. Радует, что я им помог в этом, отвесив хороший пинок в спину. Да, я был монстром, и мне не искупить накопленных грехов. Но хотя бы с этими уродами посчитаюсь. Хотя бы чуть-чуть…
Тьма. Пустота. И боль. Боль, которая вернулась назад. Вгрызлась в меня, словно бешенный зверь.
И голос. Визгливый, неприятный, совершенно незнакомый:
— Эй, этот кэцумэдо [чмошник] еще не сдох! Ну-ка, расступитесь! Нужно ему чуток добавить…
— Эй, этот кэцумэдо еще не сдох!
Кто сдох? Я сдох? Не дождетесь, черти… Встать с первого раза не получилось. Но чьи-то руки вздернули и поставили тушку вертикально. Самое забавное, что разбитые колени не подломились и держали. Правда, кровь заливала глаза и разглядеть что-нибудь не получалось. И штормило, мотая из стороны в сторону. Но — боль была другая. Не такая дикая, как за секунду до этого. И за две. И за пять минут, когда меня резали на куски. Скорее — будто по ребрам напинали от души и по голове прилетело. Явно брови рассекли или лоб, вон как льет.
— Юма, да он еле стоит.
Мокрой тряпкой провели по лицу и удалось проморгаться. Трое молодых парней рядом, яркий свет фонарей сбоку. Под ногами ровный асфальт, в ночной тьме с трудом угадываются стены каких-то складов. И здоровый парень напротив с битой в руках. Точно «юма» — лишний килограммов набрал с избытком, пузо буквально выпирает из-под рубахи.
В голове звенело, но это и спасло меня. Потому что действовал буквально на вбитых рефлексах. Спасибо Габриэлю, натаскал в свое время. Как говорил наставник: «Лишь идиоты дерутся, профессионалы убивают, экономя силы и время». Поэтому шагнул навстречу удару битой, пробил согнутым коленом в чужое бедро и швырнул толстяка вниз. Сам развернулся, покачнулся на трясущихся ногах и согнулся в приступе рвоты. Блевал как раз на Юму. А что он под ногами валяется, другого места не нашел?
— Кайбутцу безродный, ты что творишь?!
Тычок в плечо заставил отшатнуться назад. Похоже, троица заодно с ублюдком, махавшим битой. Четверо на одного? Как-то не по-джентльменски выходит.
Израильская крав-мага — она практичная. Главная проблема — армейский бой адаптировали для гражданских, убрав оттуда лишь раздел работы с автоматом. А когда сбалансированная система выживания и уничтожения противника обрела популярность, на нее, как и на кёкусинкай, слетелась прорва «преподавателей». Поэтому найти действительно знающего и понимающего человека в мутном потоке «сертифицированных» достаточно сложно. Мне повезло — друзья на рыбалке познакомили с бывшим бойцом Цахала, подвизавшимся на почве работы телохранителем. Два года он вдалбливал в меня основы и то, что не дают людям с улицы. Попутно я перенимал у него фишки, полезные для спасения жизни подопечному. Заодно думал, как это адаптировать под свои нужды, когда тебе такого подопечного нужно гарантированно спровадить в мир иной. Потом Габриэль вывез семью в Израиль, сцепившись с бывшим работодателем на тему не выплаченной премии. Я успел его разок навестить, сказать спасибо и заодно пройти курс молодого бойца в открытой им конторе анти-террора.
Сейчас вся эта наука работала против нападавших.
Удар в горло и подшаг назад. Тычок в глаза и ребром ботинка по голени. С разворота локтем в зубы, на противоходе боковой еще одному в ухо. Тело слушалось плохо, как деревянное, будто чужое. Поэтому обычно смертельные удары не уничтожали идиотов, не калечили, а лишь сшибали с ног и пускали кровь. Да, неприятно, но они могли снова подняться. Как Юма, который опять на ногах и с битой в руках. В этот раз ублюдок старался приложить так, чтобы я остался на асфальте с разбитой головой. Деревяшка отсушила левое плечо, но мы уже покатились, сцепившись в рычащий клубок. Бита в одну сторону, два перепачканных в грязи пацана в другую.
Похоже, голову мне Юма знатно обработал, потому что через полминуты возни в партере я понял, что проигрываю. Он был тяжелее, сильнее и умудрялся наносить акцентированные удары, обжигавшие даже сквозь драный пиджак и рубашку. А ненависть в его глазах говорила лишь об одном — кого-то будут хоронить и этот кто-то — явно я. Перед глазами плыло, снова начала кровить открывшаяся ссадина, сил становилось все меньше. Понимая, что все равно дорога в один конец, решил в этом кошмаре поставить точку по своим правилам. Голову наклонил, очередной удар прошел вскользь, а я уже рванул вперед, потянулся к оседлавшему меня врагу. Тот не успел отпихнуть, как зубы уже вцепились в чужую плоть, обрубая дикий вопль, переводя его в истошный хрип. Из разорванного горла хлестнуло черной кровью, Юма наконец-то отпихнул меня и завалился на бок. Засуетился, с трудом поднимаясь на ноги и прижимая руки к дыре вместо кадыка. Выпучив глаза, бросился к дружкам. А те с бледными лицами шарахнулись в стороны:
— Акума! В Тэкеши вселился дух! Бежим быстрее!
Троица метнулась прочь. Толстяк Юма на заплетающихся ногах просеменил метров десять, затем ноги его подломились и он сначала рухнул на колени, а потом завалился на бок. Руки еще пытались удержать вытекающую кровь и уходящую жизнь, кроссовки скребли по асфальту, но я знал — агония будет короткой. Для меня же главное сейчас — унести ноги и привести себя в порядок. В таком виде попадаться на глаза случайным прохожим — это однозначно визит в полицию. Учитывая, что только что организовал труп, встречаться с блюстителями порядка никакого резона не было. Главное — не сдохнуть в процессе эксфильтрации. Потому что физкультура и танцы с битой здоровья точно не добавили. Единственное — нужно чуть-чуть подчистить за собой. Ибо, как говорят мудрые люди: нет тела — нет дела.
Пока в морской воде застирывал рубашку и пытался хоть как-то смыть кровь с черного пиджака,
