class="p1">— Вот дерьмо! Выронил, пока меня переносили? И чё теперь делать?
Лёха решил пройтись дальше. Заблудиться он не боялся, зная, что там, куда они приехали отдыхать, не было обширных лесов. Топай в любую сторону и вскоре выйдешь к дороге или на большое открытое пространство. Однако лес оказался на удивление тяжело проходимым. Юноша ругался, преодолевая буреломы, и пыхтел, пролезая сквозь заросли, согнувшись в три погибели и стараясь беречь лицо от острых веточек.
— Откуда тут такой лес? — ворчал Лёха. — А ведь ещё вон какая фигня: когда в храме шастали, то вечер был. А сейчас солнце светит ярче. Утро! Холодное утро. Всю ночь провалялся?..
Обрастающая странностями неизвестность, жжение от царапин на руках, и подкатывающая усталость сделали настроение совсем скверным, так что Лёха был близок к тому, чтобы сорваться и обматерить чащобу, словно это могло помочь. Но раньше, чем сдали нервы, юноша выбрался к дороге.
— Всё равно непонятно, — пытаясь отдышаться, он бросал взгляды по обе стороны пустующей дороги. — Но в любом случае куда лучше так идти, чем по лесу.
По сторонам заросли примыкали к дороге, а вдалеке она терялась среди непроглядной стены деревьев. Потоптавшись ещё немного, Лёха выбрал восточную сторону, судя по солнцу.
Однако через пятнадцать минут в мыслях проскользнуло новое недоумение. Колеи у дороги были слишком узкие для колёс автомобилей. Вдобавок на засохшей грязи Лёха разглядел следы, оставленные, по всей видимости, копытами. «Коровы? — гадал юноша. — Но тогда бы следов было много, лепёшки там по дороге и вдоль. Неужели лошади? Блин, не разбираюсь я в копытах».
Вскоре нашёлся ответ и ехал он прямо навстречу Лёхе — повозка, запряжённая лошадью, которую направлял мужик с козел.
— Вот те на, — слетело с губ юноши. — Да какая разница. Хоть кто-то живой. Кто-то из деревенских, значит.
По мере приближения повозки, Лёха с возрастающим интересом разглядывал одежду возницы: что-то вроде серой рубахи, кажется, без пуговиц, но наверняка не скажешь из-за длинной топорщащейся бороды, спускающейся на грудь мужика. На голове торчала коричневая котелкообразная шапка. Юноша замахал руками, призывая остановиться.
— Здравствуйте! — сказал Лёха, когда мужик притормозил лошадь рядом.
— И тебе не хворать, — после короткой заминки ответил мужик, но сдержанно, с нескрываемой настороженностью разглядывая одинокого юношу.
— Не подскажите, как далеко отсюда до озера?
— Недалече. Сам туда еду.
— Оу, так я не в ту сторону иду, получается, — смущённо проговорил Лёха. — Слушайте, а если в ту сторону едете, то, может, подвезёте, а?
— Ты сам чаго тут забыл?
— Заблудился я, — жалобно ответил юноша. — Друзей потерял. Они как раз должны быть у озера.
— Хм-м, — мужик пожевал губами, отчего вся его борода забавно дёргалась. — Ну, садись. Подвезу.
— Спасибо!
Лёха неловко взобрался на повозку, и уселся рядом с мужиком, отметив, что тот одет ещё и в лапти.
«Муть полная, — удивлялся юноша, когда телега тронулась. — Ладно говор дурацкий у него — это можно списать на деревню и возраст. Но что он на себя напялил?! Деревня или нет, но все носят одежду, произведённую на фабриках! Да хорош, я с пацанами не в такую глушь выбрался, чтоб даже современная одежда сюда не доходила. Может, тут неподалёку слёт реконструкторов? Ну, или дядька так здешний краеведческий музей пиарит?»
Лёха заметил, что и сама повозка имеет странности. Не то чтобы он как городской житель был экспертом в деревянных повозках, но всё же малость настораживали кривоватые доски, из которых она собрана. Вернее, они были достаточно ровными, чтобы плотно примыкать друг к другу, но местами вроде грубовато обтёсаны, как будто это делалось вручную. Не заводские доски. Местами повозка вообще из брёвен. Да и шляпки гвоздей выглядят непривычно.
— Как звать тебя, молодчик? — прервал молчание мужик.
— Алексей, — прозвучало сбивчиво из-за того, что повозку потряхивало, однако мужик расслышал хорошо.
— Хотел сказать, Алексий?.. Не? Чудно. Не местный, видать. Из каких краёв будешь?
— Из города я.
— А-а, — понимающе протянул мужик. — Тогда ясно, коли так. Нынче туда много разного люда приезжает… Хорошее утречко.
— Вы мне вот что скажите, — Лёха припомнил, что отключился вечером, — число сегодня какое?
— Чаго? — мужик, похоже, посчитал, что не расслышал.
— Число!.. Ох… День календаря! День-то какой сегодня, отец?
— А-а! Ясно-ясно… Да на кой ляд тебе надобно это? Мы народ простой, знать надобно только праздники церковные, дни постов, сеяния и жатвы там. Ещё б спросил, год каков…
Затянувшееся притворство мужика и его невразумительный говор всё больше напрягали, так что юноша решил ограничиться ещё только одним вопросом:
— Скоро ещё до озера?
— Скоро-скоро. Но перво-наперво заедем в посад — ненадолго, — широко улыбнулся мужик. — Надо загрузить кое-чаго. А там и озеро рядышком!
«Зубы какие грязные. — Лёха отвернулся. — Неужели так сильно в роль вошёл, что не чистит?»
Посадом оказалось поселение, состоящие в основном из одноэтажных домов. Вдалеке за ними высилась деревянная коническая крыша, с которой на грешную землю взирал распятый Спаситель.
«Всё же сходка реконструкторов, — определился Лёха, когда телега подъехала достаточно близко, так что можно было разглядеть подробности».
А их было немало, юноша на время даже позабыл и про друзей, и про вчерашнее, и про позывы рокочущего желудка. На глаза попадалось много разнообразной скотины: коровы, свиньи, козы и куры, деловито сновавшие туда-сюда. Со дворов раздавался лай. Все люди носили старую крестьянскую одежду, особенно внимание юноши привлекла пара стрельцов в красных кафтанах. Дольше всего изумлённый взгляд Лёхи задержался на внушительных бердышах.
«Блин-блинский! — он беспокойно завертелся. — Что-то очень не так. Даже если тусовка реконструкторов, то… где хоть кто-нибудь в нормальной одежде? Где хоть одна машина? Откуда они притащили столько зверья? Где, блин, хоть один электрический столб? Не-е-ет… Никакие это не реконструкторы!»
— В деревню к старообрядцам попал походу, — произнёс Лёха, уже не в силах удерживать вопросы только в мыслях.
«Бред! Откуда у старообрядцев стрельцы с боевыми топорами? — сразу же оспорил себя».
Телега проезжала неподалёку от площади, где собрались десятки людей. Все — и стар и млад — толпились вокруг чего-то, что Лёха не мог разглядеть за спинами, хотя находился на козлах. Он замечал только, как над головами поднимается чья-то рука с кнутом, а потом резко опускается. Раздавались шлепки и жалобные вскрики, которые тут же заглушались вздохами из толпы. Юношу переполняло удивление, и он вскочил в полный рост, чтобы рассмотреть то, что привлекает всеобщее внимание. Благо в поселении мужик замедлил лошадь, и земля здесь была ровнее, так что телегу не особо трясло и не было риска соскочить.
— Ефрема торговой казнью бьют, — низким голосом сказал помрачневший мужик. — Я и запамятовал, что
