Скорее всего, уже выбегая из овина, он поставил защиту, а пару ударов позволил нанести, чтобы уж наверняка все поверили. Чтоб зад покраснел.
И ведь поверили. Уже возле княжеского терема, что стоял в центре Китежа, заметил Мстислав Родомирович, что слишком резво бежит княжич. Князь уж сам запыхался, а Казимир даже виду не подаёт, что устал. Пуще прежнего нестись начинает.
По-настоящему злиться начал Мстислав Родомирович. Что бы его, какой-то сопляк устать заставил? Не бывать этому! В лепёшку расшибётся, но заставит сына без сил упасть. Да и защиту сейчас собьёт, чтобы знал, как от наказания увиливать.
Вот только поближе для этого подобраться нужно.
Казимир
— Пожалел бы отца. Всё же давно немолод он. Через столько битв прошёл, ранений перенёс, хворей пережил. А ты его по городу заставляешь носиться, людям на потеху.
— Дык потешаются они надо мной. Над задом моим голым, по которому веники колючие лупят без устали. Уж не тебе ли матушка знать, что порой отцу нужно вот таким образом от злости избавиться? Пар выпустить. Да всем показать, что князь у нас дюже могучий и они за ним как за каменной стеной. В любой момент вместе с храбрами в бой пойдёт и любого ворога одолеет.
— Правда твоя сынок. — тяжело вздохнула княжна Деяна, вторая жена Мстислава Родомировича и мать Казимира. — Ты когда отцу рассказать собираешься, что волховством заниматься начал?
— А вот когда бабушка Ядвига разрешит, тогда и расскажу. Молвит она, что рано мне пока ещё рассказывать людям об этом. Говорит, что сперва я должен пройти инициацию и побороть в честном поединке воеводу какого. А то не разрешит мне отец постигать тайные знания мира нашего.
— Ты бы в таком случае хотя бы морок свой куда-нибудь спрятал. Ведь Мстислав скоро уже поймёт, что дело здесь нечисто. Взглянет истинным зрением и распознает уловку твою. В таком случае не избежать тебе наказания настоящего, да и забудешь о своих занятиях с бабушкой Ядвигой, покуда не проявишь себя на пути витязя.
Казимир посмотрел на матушку и обнял её. Как всегда, она была права.
Он честно убегал от жалящих его зад колючих веников до самого княжеского терема, даже не прибегая ни к какой защите. А вот возле терема уже прибег к малой хитрости, сотворив морок, за которым сейчас и гонялся отец на потеху честного народа.
В горячке погони князь просто ещё не сообразил посмотреть на сына истинным зрением. Но скоро он исправит эту оплошность, и тогда уже наказание не ограничится красной задницей.
Ну ладно, сейчас же развернёт он морок в сторону терема и заведёт его сюда. Вот только снова раздеваться придётся, чтобы до конца поддерживать свою легенду. А что-то зябко нынче в тереме. Это вам не в овине рядом со столь желанными и горячими Заряной и Любавой лежать.
Вообще, ему вчера очень повезло, когда после занятий с дядькой Ярополком он пошёл к бабушке Ядвиге, а та отправила его походить по городу под мороком. Навык нарабатывать да учиться на глаза людям ведающим не попадаться.
— Колдовство оно, как и тело, его тренировать постоянно нужно. Иначе толку никакого и не будет. Если желаешь стать по-настоящему сильным волхвом, то постоянно должен тренироваться. — говорила бабушка Ядвига.
А ещё она говорила, что не будет обучать мальца, которому всего восемь лет от роду. Тем более, сына княжеского, которого отец сам начнёт учить тайному искусству, когда решит, что пришло время.
Но Казимир был очень настойчив. Уже тогда он почувствовал, что может касаться крох хаоса, что разлиты по всей Яви и собирать их вместе. Вот только не мог он заставить их слушаться ему. Здесь нужен учитель, что дорогу правильную покажет.
А отец наотрез отказался учить сына, пока тот не достигнет уровня витязя или одолеет любого воеводу из дружины княжеской.
Но тогда на помощь Казимиру пришла матушка. Именно она рассказала о бабушке Ядвиге, что в своё время обучала и её. Она же помогла сыну сходить к бабушке незаметно для остальных. Прикрыв его своей силой, крохи которой у неё остались до сих пор.
— Бабушка говорила, что я могу стать одной из сильнейших ведуний в этой части Яви. Для этого мне нужно было всегда оставаться одной и никогда не познать счастья любви и материнства. И я уже согласилась на это. Но встретила твоего отца.
Рассказывала Казимиру матушка и в её глазах не было ни капли сожаления. А вот бабушка Ядвига, узнав чей он сын, тут же вытолкала его за дверь и приказала своему домовому не подпускать мальца к её терему.
Вот только она не могла рассчитывать, что малец сможет подружиться с её домовым, который отличался очень скверным характером. И сдружились они настолько, что в один прекрасный день Васька нарушил приказ хозяйки. И когда бабушка Ядвига зашла в дом, увидела там Казимира, что собрал в светлице весь окружающий терем хаос и пытался заставить его подчиняться себе.
— Едва мне весь терем не разнёс стервец. — отчитывала его после бабушка Ядвига, но делала она это совершенно беззлобно.
Уже тогда они оба поняли, что возьмётся старая ведунья обучать мальца. И делать это будет тайно. Если князь прознает об их уроках, то разгневается и изгонит старуху из города. Не выжить ей там одной, даже несмотря на всю силу её, слишком стара стала. Вмиг навьи создания к себе утащат. Ибо душа любого человека, что касается тайного искусства для них самое первое лакомство.
А здесь в городе великом, под охраной князя могучего, она может спокойно дожить век ей отпущенный и не бояться быть пойманной и утащенной в Навь, миновав владений Вия.
И вот уже восемь лет обучает ведунья княжича премудростям разным. Рассказывает о трёх мирах, что находятся на мировом древе и о тайнах, которые простым людям знать не следует. Ну и потихоньку колдовству обучает. Пока лишь мороку, но и это уже очень многое.
Так вот, пошёл, значится, Казимир под мороком по городу гулять, да и забрёл на окраину, где корчма Остапа Хлебопёка стояла. Туда уже начали заселяться чужеземцы, что прибыли на его инициацию посмотреть, да поиздержались слишком в дороге. Вот он и пошёл глянуть на них.
Всё же чужеземцев он за свои годы практически и не видел. Отец его ни разу с собой не брал, когда странствовать, али на битву с тварями хаоса отправлялся. А к ним в Китеж была заказана дорога для любых чужеземцев. Говорил отец, что чувствуют они себя здесь
