И вот тогда стало страшно мне.
– Храни вас бог, – сказала учительница.
Вертолет приближался.
Трое повстанцев ворвались в башню. Я не услышал их, из-за шума двигателя. Один из солдат успел поднять автомат.
Я спустил курок. Кровь бойца разметало по стенам.
Потом я понял, что падаю. Левое плечо вдруг онемело, – я все-таки словил пулю. Второй повстанец направил оружие на детей.
Я всадил ему пулю в голову, потом в грудь.
Их товарищ развернулся, и кинулся бежать.
Кое-как я сумел подняться. Пара шагов, – и я уже на пороге. Солдат, выронив оружие, спешил вниз.
Мог ли я выстрелить ему в спину?
Убить того, кто сдался?
Безоружного?
Да еще бы.
Я всадил ему три пули в спину, он беззвучно упал с обрыва.
Милосердие, – обратная сторона убийства.
Вертолет снижался.
– Скорее! – выкрикнул я.
Учительница выводила детей из башни; их лица по-прежнему ничего не выражали. Ни страха, ни надежды, ни опасения.
Все чувства в них давно умерли.
Наверное, это было и к лучшему.
Внизу, по пологому холму, к нам уже бежали солдаты. Я чувствовал, как моя удача кончается. Везение – как кредитка. Чем чаще пользуешься, тем меньше остается на счете.
– Дай-ка пугалку, – попросил я.
Летчик отдал мне автомат.
Я выпустил очередь по солдатам. Не мог ни в кого попасть, – слишком далеко. Но они залегли, и это дало нам время.
Очень немного.
Вовремя я успел помолиться.
– Ты заплатишь за это, сволочь.
Передо мной вырос сержант-миротворец. В руке держал пистолет.
– Ты нарушил приказ, – рыкнул он. – Подверг опасности жизнь сенатора. И ты не полетишь с нами.
Раздался выстрел.
Сержант схватился за грудь, оттуда хлестала кровь.
Я обернулся.
За моей спиной стоял мальчишка, – совсем ребенок, один из тех, кто прятался в башне.
В руке у него темнел большой армейский револьвер. Наверно, отцовский. Я помог мальчику забраться в кабину, и залез сам, – последним.
Вертолет взревел, поднимая нас над скалами.
Я так и не спросил, в какого бога они верят.
1
Аномальная Зона
Болота Отчаяния
– Это здесь.
Джек «Питбуль» выпрыгнул из машины.
Вокруг тянулись болота. Было слышно, как тихо завывают вдали алые зомби. Серые, неприветливые скалы поднимались на горизонте.
– У нас мало времени, – отрывисто сказал Джек.
Солнце играло на бритом черепе негра. Рука наемника лежала на прикладе М-16.
– Ночью мертвецы осмелеют, и придут за нами.
Его люди занимали позиции.
Их было шестеро, – все опытные наемники. Они прошли Ирак, Афганистан.
Чужим среди них был сталкер, – угрюмый, небольшой человек с глазами мрачного волка. Его называли Старый Матрос; никто не знал, откуда пошло это прозвище.
– Обломки лежат вон там, – глухо произнес сталкер. – Я покажу.
Питбуль кивнул.
Один из наемников направил автомат на проводника.
– Ты посидишь здесь, приятель, – бросил негр.
Старый Матрос поднял руки. Он не возражал.
Ему не сказали, зачем эти люди пришли в Зону. Что им нужно в обломках частного самолета.
Сталкер не спрашивал.
– Что скажете, профессор? – негромко спросил Питбуль.
Игорь Перельман подошел к нему.
Худой, сгорбленный, – он носил узкие очки в тонкой оправе, а седые волосы, казалось, никогда не знали расчески.
– Возможно, – негромко ответил Игорь. – Вихрь турбулентности мог захватить самолет, и отнести сюда. Это редкая аномалия, но очень опасная.
Перельман сверкнул очками.
– Вот почему нельзя было лететь сюда на вертолете.
Джек «Питбуль» ухмыльнулся.
Негру был по душе седой очкарик-профессор, и его забавные попытки командовать.
– Хорошо, – отрывисто сказал Питбуль. – Вы останетесь здесь. Вацлав! Бойер! Пойдете со мной к обломкам.
– Я тут не останусь.
В руке профессора темнел чемоданчик для образцов.
– Никто еще не забирался в Зону так далеко.
Питбуль усмехнулся чуть шире.
Он знал, что не сможет остановить профессора, – даже если захочет. Чтобы убедить Перельмана, придется его убить.
А на это еще будет время.
Но главное – негр хорошо понимал, что Игоря совсем не интересуют обломки упавшего самолета.
Ладно, пусть очкарик идет.
– За мной, – приказал Питбуль.
Вацлав и Бойер зашагали следом. Четверо других наемников остались возле машин.
Старый Матрос закурил помятую сигарету.
Перед тем, как выйти в поход, – он всегда прятал косячок за отворотом фуражки. И не трогал его до тех пор, пока не дойдет до цели.
Примета.
– Ренье, ты тоже идешь, – сказал Перельман.
Помощник профессора сгорбился на заднем сиденье. Он изо всех сил молил бога, чтобы про него забыли, – но, видно, не повезло.
Аномальная Зона пугала и мучила Ренье, заставляла проснуться все потаенные страхи, – он уже много раз пожалел, что согласился поехать с Перельманом.
Эх, если бы не та нелепая история со студенткой… Он до сих пор преподавал бы в Сорбонне, – вдали от зомби, гребаных аномалий и сталкеров.
– Хорошо, – сказал Жак, с явной неохотой.
Пятеро зашагали прочь по узкой тропе.
Старый Матрос затянулся сигаретой.
– Что там, в этих обломках? – спросил он. – Почему мы не подъехали ближе?
– Тебе щедро платят, болотная крыса, – рыкнул один из наемников. – Так что не задавай вопросов.
Питбуль шел вторым.
Слишком хорошо знал, что бывает с теми, кто осмелится шагать впереди. И не только в болотах Зоны.
– Сколько у нас времени, профессор? – отрывисто спросил он.
– Немного, – ответил Перельман. – Алые зомби просыпаются в сумерках. Зервольфов отпугнет это.
Ученый взглянул на пылающий камень, – каждый в экспедиции носил такой артефакт, кожаный браслет на запястье.
– И если повезет, мы не встретим Проклятого Кардинала…
– А если встретим? – спросил Бойер.
– Значит, нам не повезет, – флегматично ответил Перельман.
Бойер шагал первым.
Вся самая опасная, и самая грязная работа доставалась ему. Бойер гадал, – то ли Джек «Питбуль» с первого взгляда невзлюбил его. То ли считал самым бесполезным в отряде, – тем, кем можно пожертвовать.
Опытный наемник, – Бойер умел выполнять приказы.
А с негром посчитаемся и потом.
– Стоп, – приказал Питбуль.
Погнутый, искореженный обломок блеснул под его ногами. На обгоревшем металле, Джек без труда узнал знакомый символ, – слова «Дэрринг Корпорейшен», на фоне земного шара.
– Никуда не уходите, профессор, – негромко велел Питбуль.
Он шагнул вперед, и почти сразу же увидел обломки. Самолет упал в узкую расщелину, – ветви кустов плотно закрывали его. Вот почему со спутника ничего не удалось различить.
