и было их немало — голов сорок. Они чего-то ждали, и минуты через три девушка выяснила что. На перекрёсток, который был виден отсюда лишь частично, чеканя шаг, вышел отряд воинов. Впереди копейщики, при этом наконечники их копий сияли золотистым светом, их было человек двадцать пять. Следом шли лучники и арбалетчики — не больше пятнадцати. Сбоку их прикрывал десяток мечников, одна половина с двуручниками чуть ли не в человеческий рост, другие со щитами и полуторными клинками метр длиной. На всём оружие тоже чары, похоже, оно было зачарованно против проклятых. Замыкали построение местные маги, довольно бодрый дед с длинными седыми волосами, забранными в хвост, в окружении десятка молодых людей, видимо, учеников, к которым принадлежала покойная Мира.
Отряд, вышедший на перекрёсток, остановился, они увидели готовых к атаке проклятых. Копейщики с мечниками почти мгновенно перестроились, образовав переднюю линию, за их спинами укрылись стрелки. Маги остались в тылу, но им и не нужно лезть вперёд.
Лина приоткрыла окно, но высовываться не стала, очень не хотелось ей словить случайную, а может, и вполне намеренную, стрелу.
Проклятые собравшиеся возле гостиницы в тридцати шагах от перекрёстка, рычали, образовывая единый резонансный звук, от которого дрожали в окнах стекла, они словно настраивали себя на потасовку. Скорее всего, на других улицах сейчас собрались остальные проклятые, дабы дать бой, для которого их создали. Вообще, соотношение сил не в пользу людей, их было около полусотни, а тварей наверняка больше, на казни присутствовало человек пятьсот, после произнесенного проклятия на ногах осталось сотни три. Значит, остальные стали тварями. Они быстрее, сильнее любого человека, и, по идее должны, смести этих воинов и не заметить. Но…
Именно в этот момент рык проклятых превратился в рёв, который волной устремился в сторону перекрёстка и изготовившихся к обороне людей. Приоткрытая рама, едва не ударив Лину, которая успела отпрянуть в последний момент, врезалась в стену, брызнув осколками. По всей улице звенели разбитые стекла. Но между людьми и тварями засветилась едва различимая стена, которая и приняла на себя акустический удар, не дав проклятым опрокинуть строй.
— Магия, — произнёс Хим, который перебрался на подоконник и теперь наблюдал за началом битвы вместе с Беловой.
— Магия, — согласилась Лина. — И думаю, она сыграет основную роль, иначе даже с зачарованным оружием этих ребят стопчут.
И тут над городом пронесся визг, от которого Заноза едва не рухнула на колени, в голове зашумело. Это были явно не проклятые, это было что-то гораздо серьёзней. Лина потрясла головой, разгоняя туман перед глазами, а на подбородке она ощутила что-то тёплое. Проведя рукой, Белова испугалась, пальцы были в крови, но в осколке оконного стекла она сумела разглядеть, что кровь пошла из носа.
— Хим, что это было? — прошептала она, зажав нос и выглядывая в окно.
Люди снова устояли, вот только выглядели не так уверенно, как сейчас. Один из мечников упал на колени и потом вообще завалился на бок. Стрелки втащили его внутрь строя и сняли шлем, напоминающий ведро с прорезями для глаз. Вот теперь Лина поняла, насколько ей повезло, воин истекал кровью отовсюду — рот, нос, уши, глаза, причём последние лопнули.
Девочка из подмастерьев лет шестнадцати отвела взгляд от воина, её лицо было бледным. «Слабовата магичка», — подумала про себя Лина, не привыкла ещё к крови и смерти, наверное, совсем зелёная. Зачем архимаг, а никем другим этот старик не мог быть, притащил её сюда? Сама она уже прекратила реагировать на трупы, как сделанные ею самой, так и убитые кем-то другим. Хотя ещё несколько недель назад, увидев человека с лопнувшими глазами, истекающим кровью из всех отверстий, заблевала бы всё вокруг себя.
Новый крик-визг, но совершенно другой тональности, быстрый, короткий приказ, и проклятые мгновенно набрав скорость, рванулись вперёд на людей.
— Началось, — подал голос Хим, который высунул свою крысиную мордочку из окна.
Лина, попутно оттираясь от крови, плюнув на безопасность, тоже высунулась по пояс, чтобы лучше видеть происходящее. Твари атаковали с трёх сторон, они неслись на небольшой отряд, который ощетинился зачарованными железками.
Молодые маги повели себя странно, они встали в круг, лицами к архиимагу, и обняли друг друга за плечи. Руки их засветились, а потом от каждого к старику потянулась тонкая белая ниточка энергии. Старик неожиданно легко взмыл над отрядом и завис метрах в пяти от мостовой. Его вытянутые перед собой руки окутались пламенем, и на устремившихся тварей обрушился огненный вал. Он, как вода, растекался по улицам, заполняя собой всё вокруг. Пламя пожирало останки жителей, тварей, оно затекало в дома, которые тут же вспыхивали. Вот оно докатилось до гостиницы и, наткнувшись на преграду, отхлынуло. Вой сгорающих в магическом пламени проклятых ударил по ушам. И тут пламя исчезло, словно его и не было, от тварей только обугленные костяки остались. Но часть тех, что находилась в тылу, не пострадала, и их осталось вполне прилично, во всяком случае, мимо гостиницы пронеслось не меньше двадцати проклятых. Они по-прежнему шли вперёд на маленький отряд людей, и на этот раз архимаг, зависший над полем боя, мешать им не стал.
Хлопнули тетивы луков и арбалетов, стрелы с сияющим золотистым светом наконечниками без труда пробивали тела проклятых. Твари покатились по мостовой, причём некоторые из них, завалившись на бок, почти мгновенно распались в прах. Но десятку из тех, что наступал по улице, за которой наблюдали Лина с Химом,всё же удалось добежать до противника. Их принимали на копья, секли мечами, воины с двуручниками вышли из строя и теперь рубились соло, показывая виртуозное владение своим оружием. Они без труда орудовали длинными клинками, разрубая проклятых, мимо них фактически никто не пробился, и копейщикам с другими мечниками достались всего несколько тушек. Единственной угрозой оказались две твари, которые каким-то образом забрались на крыши домов и атаковали сверху. Первая, миновав копейщиков, приземлилась прямо в гуще стрелков. Она уложила троих, кольчуги рвались под когтями, как бумага. Вторая тварь приземлилась возле магов, но те уже разорвали своё кольцо и теперь встали спиной к архимагу. Их руки сияли, правая багровым огнём, левая, словно льдом покрылась. На пути твари оказалась та самая нежная девчонка, их разделяло всего лишь пара шагов. Она вскинула правую, но не успела, короткий прыжок, и вот она валится на мостовую, заливая её кровью из разорванной шеи, милая головка с рыжими кудряшками почти оторвана и висит на куске кожи и мышце, размером с пару пальцев.
