в сторону. Внутри лежал он, мой старенький импульсатор ЭрДжи-восемь, рядом — две обоймы по восемнадцать зарядов в каждой. В глубине сейфа также покоилась нагрудная кобура из укрепленного латекса. Помнится, когда оружие было еще в ходу, подобные модели считались эффективными, что отрицать трудно. Во-первых, попадание из такого импульсатора не всегда приводило к кончине врага — все зависело от настройки силы выстрела, а во-вторых, он был крайне надежен: не перегревался, редко осечил и почти никогда не ломался. Внутреннее ПО в нем тоже не барахлило и было надежно защищено от проникновения, хотя ходили слухи, что некоторым умельцам все же удалось перепрошить чип, увеличив дальность и скорость стрельбы почти в три раза.
Я пристегнул кобуру, взял в руки импульсатор и покрутил. Темный титан с серебряным отливом холодил ладонь, но лежал в ней, как влитой. Как будто только вчера им пользовался. Обойма, как и в старинных пистолетах, вставлялась в рукоять. Я взял одну, сунул в отверстие, большим пальцем коснулся сенсора, импульсатор издал тонкий высокий звук, оповещающий о боевой готовности. Зажал оружие в правой руке, левой ладонью подпер рукоять снизу, направил на окно. Будь у меня нормальные глаза, я бы прицелился, но с электронными в этом смысле сложнее. Чтобы нормально прицелиться, нужно как следует потренироваться.
Постояв так с три секунды, я снова коснулся сенсора и перевел импульсатор в режим блокировки. Убрал в кобуру, сунул запасную обойму в специальную ячейку на ремне и поглядел на себя в отражение окна. Вот теперь меня не отличишь от обычного обитателя Нижнего города.
Ну все, пора уходить, а то как бы не нарваться на группу захвата. Эх, Фридрих Павлович, неужели не мог вежливо попросить прийти в офис? И уже там бы, без шума и пыли, прижал бы к стенке.
Ладно, что сделано, то сделано. Я вышел в коридор и направился к гаражу. Стоп! Нет, к гаражу нельзя. Если я собрался в Нижний город, то мой флаер будет там бесполезен. На нижних уровнях мало электромагнитных шоссе, да и местные предпочитают передвигаться на древнем наземном транспорте. Мой старенький Бээмвэ вызовет только ненужные подозрения. К тому же, как только поймут, что я скрылся в неизвестном направлении и при этом не найдут в гараже флаера, то сообразят, что побег я совершил именно на нем. А это значит, что попытаются его отследить по камерам.
Да и камеры эти с сенсорами движения и функциями распознавания лиц и походок — та еще головная боль. Придется передвигаться как-нибудь вприпрыжку или хромая и постоянно прикрывать лицо.
Поэтому безопаснее всего будет воспользоваться монорельсом, благо есть маршруты, ведущие напрямую в Нижний город.
Станции монорельсовых поездов располагались на втором, двенадцатом и двадцатом уровнях. Мне, конечно же, нужно в самый низ.
Я вышел из квартиры, закрыл дверь и теперь стоял в вестибюле. С потолка со всех четырех углов на меня смотрели камеры. Я прикрыл лицо, хотя и понимал, что это глупо, и двинулся в сторону главного лифта.
Соседей по пути не встретилось, что оказалось очень кстати. Робот-консьерж как обычно стоял на своем посту и мило попрощался со мной, когда я выходил из жилого комплекса.
На улице моросил дождь. Небо заволокло стальными тучами. Кое-где свысока помигивали маяки, как бы предупреждая, что нужно быть бдительным. Подняв широкий воротник плаща, я зашагал к внешнему лифту, который и спустит меня на второй уровень. И снова по дороге мне никого не встретилось.
На станции монорельсового поезда крутились двое доходяг. Сидели на скамейке, курили, смотрели куда-то вверх. Один что-то показывал другому, оба нервно смеялись. Наркоманы? Вполне возможно. Только что они делают здесь, наверху? Наверное, как и я, ждут поезда, который увезет их в самый ад.
А вот и он, легок на помине. Длинный каплеобразный вагон остановился на станции. Дверца распахнулись, механический женский голос проскандировал, что поезд прибыл на нашу станцию, назвал следующую остановку. Я зашел внутрь, кинув взгляд на доходяг — оба как будто не замечали ни меня, ни поезда. Ну и замечательно, меньше свидетелей.
Темный глаз камеры смотрел прямо в лицо. Я прошел мимо него, выругавшись под нос. Совсем забыл про конспирацию. Сел подальше от камер и людей. Пассажиров, к слову, тоже было немного: всего шесть человек, четверо из которых, судя по одеждам и уродливым имплантам на лицах, были из Нижнего города.
Стоило чуть расслабиться, как я начал ощущать боль в плече. Пока еще слабую и ненавязчивую, но пройдет немного времени, и она заявит больше прав на свое существование. Действие стимулятора начало ослабевать.
Пока поезд с тихим грохотом полз по монорельсу, я снова начал перемалывать усебя в голове все, что мне пришлось пережить за последние несколько часов. Новых мыслей не прибавилось. Я все так же не понимал, кому вдруг понадобилось меня убрать. Единственное, в чем я был почти уверен, так это в том, что корни всей этой истории ведут к Старлайту. Слишком уж показательным выступил тот факт, что меня предупредили о покушении.
Коммуникатор на запястье прогудел и завибрировал. Я посмотрел на дисплей: там красовалось крохотное лицо Фридриха Павловича. Вытащил микронаушник и воткнул в ухо. Активировал.
— Ты где, Агафонов? — ворвался в голову недовольный голос полковника.
— Группа захвата уже в квартире? — в ответ спросил я.
— Это не группа захвата, а лишь твой эскорт. Чтобы ты доехал спокойно.
— Нет, Фридрих Павлович, это именно группа захвата. Быстро я из сотрудника стал преступником.
— Тебя никто не считает преступником, Агафонов. Нам всего лишь нужно кое-что проверить. Для этого в офисе необходимо твое присутствие.
Голос у полковника изменился. Он никогда не лукавил, не умел играть других ролей, кроме своей, поэтому сейчас его притворство прямо бросалось в глаза.
— Вы ведь проверили данные на меня, верно, полковник? И нашли в них что-то сильно меня компрометирующее, ведь так?
Фридрих Павлович молчал. Я ярко представил его себе стоящим в своем кабинете и виновато потупившим взор.
— Не знаю, что это за данные и откуда вы их получили, но я думаю, вы понимаете, что все в них — ложь. Я всегда верно служил корпорации.
— Есть инструкции, Агафонов, и согласно им
