на контроле обычной, более податливой анимы, а во-вторых, симбионты всё равно превосходили его на целый десяток голов. И пока экс-абсолют не видел способа действительно быстро сократить эту разницу в силах, по большей части уповая лишь на то, что симбионтов будет не так просто спровоцировать.
«Предполагаю, что уже к ночи нам нужно будет залечь на дно: заняться сердцем посоха и пару-тройку дней вообще не прибегать к ментальным техникам, – задумчиво произнёс Элин, глядя на уложенные в ящик сенсорные артефакты. Активированные перерождённым, они реагировали даже на самые тонкие воздействия из всех возможных. – Есть другие идеи?»
«Вероятно, мы не знаем о чём-то очень важном». – Эрида полностью разделяла невесёлые настроения своего носителя.
Фактически они оба совершенно не понимали, по какому принципу функционируют эти сферы, а забрать хотя бы одну с собой – значит рисковать притащить в клан маячок. Конечно, любой артефакт можно было изолировать, но в данном конкретном случае Элин не мог ничего гарантировать.
«И не узнаем до тех пор, пока не изучим этот артефакт… или не найдём тех, кто знает чуть больше», – закончила свою мысль змейка.
«И второй вариант в нашем случае предпочтительнее, насколько бы рискованным он ни казался.
Оставаться здесь и дальше становится опасным, а разобраться в устройстве сферы меньше чем за двое суток едва ли возможно».
К сожалению, абсолютно все сенсорные артефакты, начиная от простейших и заканчивая самыми совершенными, были устроены в разы сложнее условных аналогов. Бонусом шли защитные системы мастеров рун, изготавливающих эти предметы по уникальным, ими же разработанным принципам.
Очень редко два артефакта походили друг на друга больше чем наполовину, и то только из-за физической невозможности отказаться от каких-то элементов.
«Но хотя бы взглянуть на неё мы можем?» – Открытая просьба в мыслях Эриды была столь искренней, что воспротивиться Элин не смог.
Не прошло и нескольких секунд, как дважды перерождённый уже закончил осмотр поверхности артефакта и аккуратно вскрыл корпус там, где отсутствовали цепочки рун. Следом он аккуратно разделил сферу на две части, дождался щелчка и поймал алый кристалл, выпавший из гнезда… Но следом за ним из нутра артефакта посыпался блестящий серый порошок вперемешку с чёрной слизью.
Отреагировал на это Элин так, как и должно опытному мастеру рун: перехватил обе части сферы парой специализированных техник, а сам, сжимая кристалл в руке, отступил назад, на всякий случай прикрывшись барьером.
И сделал он это не зря, ведь в следующее мгновение внутренний механизм одной из половинок полностью раскрылся, а из образовавшейся полости выпал упитанный червяк длиной в три-четыре сантиметра. Но мало того что неизвестный мастер рун в своём творении использовал живое существо, чего Элин не встречал за всю свою практику ни разу, так ещё и сам червь реагировал на ментальные техники. Стоило только перерождённому задействовать свои способности, как существо начинало неистово корчиться в судорогах, оставляя на каменном полу куски собственной плоти.
«Оно… Это не низший. Это симбионт! – взволнованно воскликнула Эрида, пронзив червя собственным восприятием. – Неразумный, едва живой, но…»
«Но всё ещё симбионт. Вот и нашёлся ответ на животрепещущий вопрос. – Перерождённый не спрашивал себя о том, что ему следует делать. Он уже это знал, оставалось лишь, приняв собственное решение, действовать. – У нас есть один час. Плевать на то, скольких мы убьём, ведь нам нужна информация. Анализируй то, что доступно только тебе. Я займусь строением их физических и духовных тел. Чем больше узнаем сейчас, тем проще будет потом».
Сказать, что Элин был в ярости значит не сказать ничего. Ранее он лишь предполагал, что культисты как-то связаны с симбионтами, но теперь получил подтверждение, которое попросту выбило его из колеи. Огромная мощь, живые детекторы ментальных воздействий, сторонники среди людей… Какие ещё карты эти твари прятали в рукавах? И главное, хватит ли перерождённому козырей для того, чтобы покрыть их все?
В один момент сразу несколько сфер распались на половинки, а зал заполнил монотонный гул наспех сформированных техник-диагностов и треск пробивающего дорожки в камне рунного круга…
* * *
Нойр вынырнул из океана собственных мыслей лишь тогда, когда вызванное особой техникой пламя уже перекинулось на первый этаж опустевшего дома.
Они предали огню всё: и тела, и артефакты (кроме одного, сейчас лежащего в руке перерождённого), и полтора десятка выпотрошенных тушек червей-симбионтов.
Всего за один час Элин узнал о врагах человечества больше, чем за десятки лет в темнице, и во многом этому поспособствовал тот факт, что черви являлись искусственно созданными, крайне примитивными созданиями. Однородная масса замещала плоть и кости, а кровеносные сосуды в точности повторяли строение крошечной системы каналов. Резерв, в свою очередь, дублировался рудиментарным сердцем, которое вообще ничего не делало, просто пропускало через себя псевдокровь. Иными словами, тело как таковое для этого конкретного симбионта было не слишком важно, и он мог поддерживать в себе жизнь, даже превратившись в фарш. И эта информация была невероятно ценна сама по себе, ведь имелась немаленькая вероятность, что строение тел прочих симбионтов недалеко ушло от того, что имел этот несчастный червь.
Учитывали ли лорды вероятность того, что их живые инструменты попадут в руки к врагу? Скорее всего, да. Вот только какой человек заинтересуется неведомыми тварями, непонятно какую функцию выполняющими?
А ведь и сами сферы были во всех смыслах уникальными артефактами, на расшифровку схем которых без знания ментала могли уйти годы. Потому спрятанные внутри черви для большинства мастеров рун и после полноценного исследования остались бы просто червями. Демоническими зверьми, изучение которых было попросту неоправданно.
Но ситуация даже с учётом удачной операции складывалась аховая. Симбионты начали действовать в стенах Китежа, пусть и руками культистов – проблема номер один. Они зачем-то предоставили своим союзникам сенсоры, улавливающие только и только использование ментальных техник – проблема номер два. А их ненависть к истинным людям и, в частности, Марагосу, бывшему спутнику Эриды, истинному человеку и создателю Шлема – проблема номер три.
Не сложно было предположить, что огромная ментальная мощь – отличительная черта именно Короля-Змея, в прошлом изрядно насолившего симбионтам. И похоже, он им надоел настолько, что симбионты даже сейчас искали среди людей менталов.
«Паршиво…» – промелькнула мысль в голове анимуса, наблюдающего за тем, как охваченная огнём крыша обвалилась внутрь здания, едва не похоронив ринувшихся было внутрь патрульных. Они беспокоились зря: Элин сделал всё для того, чтобы из подвала сначала повалил дым, выкуривший из здания всех людей до единого, и только после этого пламя вгрызлось в несущие стены.
– Внутри никого живого! – натужно прокричал прибывший сенсор, рядом
