«В одиночку оказаться под прицелом танка, стоя на Красной площади?»
«Вот именно».
Кроме танка, прибывают полицейские на нескольких машинах и выстраивают оцепление. Убежать теперь не выйдет. Да я и не собирался.
Пока стою и прохлаждаюсь, оцениваю своё состояние. Не очень понимаю, что со мной. Антиядро как будто стало немного другим. Неужели…
Ну да. Походу, оно напиталось той самой светящейся энергией. И не спешит её пожирать, как обычную ману. Хранит в себе.
Интересно, я могу её выпустить? И если могу, то что произойдёт? Такая же дичь, как в Мытищах?
Нет уж, пробовать сейчас точно не буду. Надо спокойно стоять. Ребята вокруг и так нервничают.
У меня в кармане звонит телефон. Медленно и осторожно достаю его из кармана и показываю напрягшимся охранникам.
— Я отвечу. Да, красавица?
— Грёбаный псих! — орёт в трубку Лиза. — Ты что творишь⁈
— Рад, что ты пришла в себя. А что я творю?
— Огромную глупость. Одну за другой. Ты должен был никому не рассказывать о себе и сидеть тише воды… — Караева вздыхает. — А теперь ты стоишь у Спасских ворот под прицелом танка.
— Откуда ты знаешь? — удивляюсь я.
— Тебя по телевизору показывают. В прямом эфире.
— О, правда?
Оглядываюсь и вижу возле полицейского оцепления нескольких журналистов. Операторы с камерами и репортёры с микрофонами. Машу им рукой. Лиза, похоже, видит это на экране и негромко матерится.
— Ты понимаешь, что из Кремля вряд ли выйдешь?
— Почему это?
— Император либо прикончит тебя, либо заставит служить ему до конца дней. И уж точно будет держать на коротком поводке.
— Так ведь мы все так или иначе ему служим, разве нет? — флегматично пожимаю плечами. — А насчёт короткого поводка я бы не был так уверен. В конце концов, у меня есть пространство для торга.
— Да что ты несёшь вообще?
— Расслабься, царица моя. Всё будет хорошо. После того как мудаки из СБИ устроили нам эту ловушку, выбора особо не осталось. Прятаться не вариант. Так что я пойду, пообщаюсь с государем. Спасу себя и вас с Пашей заодно.
— Мы-то здесь при чём?
— Прикалываешься? Вы из-за меня схлестнулись с двумя более крутыми службами. Думаешь, они это просто так оставят? Особенно канцеляристы. Мне кажется, они ребята мстительные.
— Так и есть, — вынуждена согласиться Лиза. — Ты, главное, веди себя повежливее. С императором надо вести себя не так, как со всеми.
— Я останусь собой, окей? Но хамить не буду, обещаю. Ладно, пока. Кажется, мне открывают.
Это правда. Ворота медленно распахиваются. Изнутри показывается седой человек в безупречном костюме, а вместе с ним — ещё несколько охранников.
— Добрый вечер, Дмитрий Ульянович, — говорит он. — Игорь Тимофеевич, пресс-секретарь его императорского величества.
— Рад знакомству, — кланяюсь я.
— Его величество готовы вас принять. Вот только у охраны есть опасения на ваш счёт.
— Понимаю. Но я не собираюсь причинять императору вред, боги упаси. Мне нужно лишь поговорить. Слова дворянина будет достаточно?
— Боюсь, нет, — мотает головой Игорь Тимофеевич. — Мы вынуждены принять дополнительные меры безопасности.
— Дайте угадаю, мне это вряд ли понравится.
Пресс-секретарь чуть хмурится. Кажется, мой фамильярный тон не очень-то ему нравится.
Вспоминаю слова Лизы и мысленно одёргиваю себя. Надо помнить, где я нахожусь и с кем общаюсь. Эти люди наглости не потерпят.
— Полагаю, не понравится, — всё же отвечает Игорь. — Но если вы действительно хотите только разговора, беспокоиться не о чем, правда?
— Само собой. Могу я узнать, что вы хотите сделать?
— Ваш мотоцикл останется снаружи. Ваши демоны — временно заточены в специальных клетках.
«Да ну нафиг! — возмущается Дюббук. — Я не зверушка, чтобы в клетке сидеть!»
«Буги не хотеть клетка», — поддерживает его мелкий.
«Ребята, ну простите. Выбора нет. Посидите немного, с меня вкусняшки».
— А вас мы закуём в кандалы из белого сплава, — заканчивает пресс-секретарь.
— Исключено! — тут же восклицаю я. — Понимаете, когда я касаюсь белого сплава, то происходит очень неприятная штука. Вы же слышали про выброс странной силы в Мытищах?
Игорь Тимофеевич кивает.
— Вот, это оно. Давайте что-нибудь другое придумаем. К тому же… я могу вам сказать кое-что на ухо?
Чуть помедлив, Игорь снова кивает. Я шагаю к нему и шепчу:
— Возможно, вы не в курсе подробностей. Но я — антимаг. В смысле, что моё ядро не генерирует ману, а впитывает… В общем, если вы хотите меня обезвредить, никакие артефакты не помогут. Я их легко обезврежу, если захочу. Понимаете?
— Да.
— Видите, я абсолютно честен с вами. Зато вот какая штука — сейчас во мне ни капли маны. Я могу обезвредить любое заклятие, но против пули ничего не сделаю. Поэтому достаточно пары ребят с автоматами. Пусть держат меня на прицеле, если угодно. Тогда император сможет чувствовать себя в безопасности.
— Одну минуту.
Игорь Тимофеевич отходит в сторону и беседует с высоким лысым мужчиной, у которого взгляд, как у матёрого волка. Начальник Кремлёвской охраны, надо полагать.
Проходит не одна минута, а целых десять. Но, в конце концов, пресс-секретарь возвращается и говорит:
— Пройдёмте.
— Спасибо.
Захожу внутрь Кремля, и ворота за мной закрываются. Офигеть. Никогда не был здесь, даже в качестве туриста. А теперь мне предстоит оказаться в комнатах, куда туристов точно не пускают.
Аж волнительно становится.
Мы проходим через двор, и я чувствую, как в меня со всех сторон смотрят стволы. В том числе невидимые. Судя по всему, часть охранников скрывается под заклинаниями или артефактами невидимости.
Оказываемся в помещении, похожем на приёмную. Шикарно, но не слишком. Я думал, что здесь как-то побогаче.
Нас уже ждут две небольшие клетки.
— Прошу призвать своих демонов, — басит начальник охраны.
— А если у меня их больше, чем двое?
— Двое. Если не считать мотоцикл. Нам об этом известно.
Кто бы сомневался. Не в шарашкину контору я пришёл.
«Давайте, — мысленно говорю своим демонам. — По-другому меня к владыке не пустят».
«Ох, блин… — ворчит Дюббук. — С тебя целая говяжья нога, понял?»
«И тортик для Буги!»
«Что угодно. Мне самому не нравится, что придётся вас за решётку садить».
Дюба больше ничего не говорит. Появляется сразу в клетке. Касается её пальцем и рычит от боли. Да уж, прутья зачарованные, это я сразу почуял.
Бугорос появляется в соседней клетке, грустно смотрит на меня и сворачивается калачиком. У меня забирают меч и обыскивают на предмет другого оружия. Только я пуст — даже накопители и насос разлетелись к чёртовой матери. А телефон я выкинул. Кроме одежды, у меня ничего нет.
На прощание подмигиваю своим адским питомцам, и мы вместе с Игорем топаем дальше.
Проходим несколькими коридорами и оказываемся перед высокими золочёными дверьми.
— Это кабинет его величества, — просвещает меня пресс-секретарь. — Он вас уже ждёт. Вы знакомы с правилами этикета в отношении государя?
— Обижаете. Я же дворянин. Надо поклониться и приветствовать императора, как положено.
— Поклон на девяносто градусов, то есть в пояс, — наставляет меня Игорь Тимофеевич. — При первом обращении следует сказать «великий государь» или «ваше императорское величество». При дальнейших обращениях допустимо просто «государь» или «ваше величество».
— Да, я знаю.
— Запрещено садиться, пока император не позволит. Да и вообще лучше не делайте лишних движений без его дозволения. Нельзя смотреть императору прямо в глаза. Будьте вежливы, как будто от этого зависит ваша жизнь.
— Это так и есть, — ухмыляюсь я.
Пресс-секретарь кивает и стучится в дверь.
— Войдите! — раздаётся зычный голос.
Ого. Я ещё даже не увидел владыку, а уже мурашки по коже. В самом голосе чувствуется столько силы, что не по себе становится.
Ничего удивительного. Ведь император не просто правитель самой большой страны в мире. Он ещё и очень сильный маг. Точно никто не знает, но утверждают, что у него твёрдые десять единиц потенциала. То есть максимум. Стать более сильным магом просто нельзя. Никак.
