– Ну и что?
– А то, – повернулся ко мне Артем, – что эту территорию будут тщательно охранять.
– Так в любом случае у станции должна быть стража, – пожала я плечами. – Не все ли равно, кто ее охраняет – люди или орки. Мне кажется, с людьми у нас будет меньше проблем.
– А мне кажется, больше, – покачал головой Артем.
– Почему?
– Если возникнут сложности с переходом, – пояснил он, – придется применять силу и, как водится, все закончится кровопролитием. Мне все же легче в этом случае разбираться с орками, чем с людьми.
– Что-то раньше я не замечала за тобой такой щепетильности на пути к цели.
– Я человек спокойный, – усмехнулся Артем. – Никогда первый не лезу на рожон и предпочитаю решать вопросы миром. Но если меня заденут, то очень быстро теряю над собой контроль…
– Тебя это так волнует?
– Да нет, я давно понял, что человек способен на все, защищаясь… Вот только потом, бывает, совесть мучает. Особенно если кто-то случайно попадет под горячую руку.
– Ну, тогда ты можешь быть спокоен. В такой дыре никто случайно долго не задержится.
Я оказалась права, и большого поселения мы не встретили.
На одной из террас, обрывающихся в ущелье, стояла типичная памирская мазанка с одной дверью, глухими стенами и окошком в виде стеклянного шалашика посреди плоской крыши. Тропинка как раз и вела к дверям этого жилья. Выше по всему ущелью, сколько видел глаз, простирался нетронутый снежный покров.
– Ну вот, – я взглянула на Артема, – всего-то одна семья, наверное, тут и живет. А ты уже настроился на целое селение…
– Мне интересно, кто тут уединился вдали от общества, – Артем внимательно изучал мазанку. – Надо бы прояснить этот вопрос.
– Зачем?
– Во-первых, не люблю оставлять за спиной неизвестность. Вот из такой халупы нам вполне могут засветить в спину из чего-нибудь огнестрельного. Во-вторых, уже наступают сумерки, а у меня нет никакого желания ночевать в снегу. Ведь до станции, насколько я понимаю, мы засветло не доберемся?
– Вряд ли, – я посмотрела на уходящий вверх склон ущелья. – Похоже, что станция очень высоко в горах, а мы пока еще и не начинали подниматься.
– Тогда нечего ждать, – Артем решительно направился к глиняной избушке. – Будем проситься на ночлег у здешних жителей.
– Эй, есть кто живой? – Артем стоял на пороге и пытался разглядеть хозяев в полумраке хижины.
Я шагнула вслед за ним и, мысленно прощупывая территорию дома, почти сразу же наткнулась на такой же мысленный зонд, протянувшийся в нашу сторону. Я предупреждающе сжала руку Артема, но зонд тут же пропал.
– О, какие гости ко мне пожаловали, – в полумраке материализовался сухонький старикашка. – Проходите, не стойте в дверях.
Артем двинулся ему навстречу.
– Что привело вас в эти негостеприимные места? – блеснул взглядом в мою сторону хозяин.
– Мы бы хотели попроситься к вам на ночлег… – начал Артем.
– Прекрати, Артем, – я тоже шагнула вперед. – Он давно уже все понял.
– Но я ничего не понял, – Артем недоуменно переводил взгляд с меня на старикашку.
– Я рад приветствовать в моем скромном жилище соплеменницу, – улыбнулся мне хозяин жилья, – и тебя, Странник, – повернулся он к Артему.
– Черт, – изумился Артем. – Так вы…
– Совершенно верно, молодой человек. Я не принадлежу к расе людей.
Закран рассматривал эту довольно странную пару, неторопливо попивая чай.
– Уф, – откинулся от достархана спутник перворожденной. – Накормили вы нас от пуза. Как вы умудряетесь иметь такой разнообразный выбор продуктов, проживая в этой глуши?
– Благодарность окрестных жителей, – улыбнулся хозяин хижины. – С тех пор как развалилась очередная империя, я оказываю услуги населению в качестве лекаря.
– Вы сказали, очередная империя? – удивился Странник. – Так вы и Российскую империю помните?
– Я ее и имел в виду.
– Но после нее существовал еще и Советский Союз.
– Это как раз и были судороги бывшей империи. Так сказать, тщетная попытка продлить свое существование…
– Извините, если я задаю нескромный вопрос, – Странник по имени Артем налил себе и своей спутнице чаю. – Значит, вы помните еще ту империю? Я имею в виду царскую Россию.
– Молодой человек, – Закрана позабавило его удивление. – Я помню, как в здешних снегах увязли войска Искандера Великого.
– Вы имеете в виду Александра Македонского? – с недоверчивым изумлением спросил гость.
– А вы знаете еще одного Искандера?
– И вы с тех времен обитаете в этих горах? – все так же недоверчиво задал следующий вопрос спутник перворожденной.
Хозяин хижины лишь молча улыбнулся, не считая нужным повторяться.
– Сколько же вам лет, уважаемый Закран?
– Я уже давно забросил это никчемное занятие – подсчет.
– Но если вы так невообразимо давно живете практически на одном месте, – не унимался гость, – то как вы решаете вопрос… – тут спутник соплеменницы вампира замялся, подыскивая, видимо, обтекаемую формулировку, – вопрос питания?
– Вы имеете в виду сказки вашей расы о вампирах, питающихся исключительно кровью людей?
– Да, – смущенно признался странник.
– Но это же полная чушь, – усмехнулся Закран.
– Тогда как же понимать многочисленные и упорные легенды и слухи о ваших соплеменниках? – не унимался гость.
– Вы замечали эту наклонность за своей спутницей? – задал встречный вопрос Закран.
Артем быстро взглянул на улыбающуюся Леду и отрицательно покачал головой:
– Но она же не совсем принадлежит к вашему племени. Ее мать была обычной женщиной…
– Не имеет значения, – отрезал хозяин хижины. – Она не была инициирована, а родилась от отца-вампира. Значит, она перворожденная.
– У меня есть один очень хороший знакомый, ваш соплеменник, – не унимался Артем, – так он время от времени прибегал к способу насыщения, приписываемому вашей расе.
– Он, вероятно, был очень молод? – поинтересовался Закран. – Или из глухой провинции?
– Вы угадали в обоих случаях.
– Молодой человек, как люди относятся к алкоголю?
– Положительно, – улыбнулся гость. – Я бы и сейчас не отказался от рюмки хорошего коньяка.
– Так вот кровь людей оказывает на нас такое же действие, – пояснил вампир-отшельник. – И, как и среди людей, среди нас попадаются закоренелые алкоголики или стабильно, но в меру пьющие. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство?
– Не совсем, – замялся Артем.
– Так продолжайте, – подбодрил Закран гостя. – Вечер еще не закончился.
– К какой категории относите вы себя по вашей классификации? – решился Артем.
