Приняв такое решение, начал разгребать листья рядом с телом, чтобы добраться до земли и вырыть могилу. Листьев и лиственной трухи было около фута, а ниже — мягкая почва, легко поддающаяся острию копья. Я выгребал ее руками, предварительно разрыхлив копьем. Чтобы вырыть хорошую могилу, много времени не потребовалось. Она получилась шесть футов длины, два ширины и три глубины. Собрав немного свежих листьев, устлал ими дно и обложил стенки.
Работая, пытался вспомнить погребальную службу. Я хотел похоронить Камлота самым лучшим способом, который я смогу осуществить. Не знаю, как отнесутся здешние боги к тому, чтобы принять первую амторскую душу, отпущенную в мир иной по христианскому обычаю со скрещенными руками на груди. Когда я кончил работу и сложил руки на груди, чтобы опустить в могилу, то с изумлением заметил, что оно теплое. Этого не могло быть. Человек мертв уже восемнадцать часов и должен остыть. А может быть, Камлот не мертв? Приложил ухо к его груди и услышал слабое биение сердца. Какое облегчение! Во мне возрождалось желание новой жизни, новых надежд, новых устремлений. Прочь мрачные глубины одиночества!..
Но почему Камлот остался жить? Сначала нужно было ответить на этот вопрос. Снова осмотрел раны — два небольших, но глубоких отверстия на груди, чуть ниже сосков. Они кровоточили, но немного, и имели заметный зеленоватый оттенок. Как ни странно, но именно это помогло мне! Ведь некоторые разновидности пауков впрыскивают своим жертвам яд, парализуя их и сохраняя в таком состоянии, пока не появится надобность сожрать жертву. Тарго не убил, а парализовал Камлота!
Первой мыслью было стимулировать кровообращение и дыхание, и я стал, чередуя, массировать его тело и делать искусственное дыхание. Что именно дало результат, не знаю, но долгие усилия были вознаграждены явными признаками возвращения к жизни. Камлот вздохнул, и ресницы его задрожали. Через довольно долгое время, за которое я, что называется, высунул язык, он открыл глаза и взглянул на меня.
Сначала его взгляд был бессмысленным и ничего не выражал; возможно, на него подействовал яд. Затем недоуменно-вопросительное выражение появилось в его глазах, и, видимо, он начал вспоминать, что произошло. Я стал свидетелем воскрешения.
— Что случилось? — прошептал он через полминуты. — О, конечно, я вспомнил: тарго достал меня.
Он приподнялся с моей помощью и оглянулся — Где мы?
— На поверхности, — ответил я, — но в каком месте, не знаю!
— Ты спас меня от тарго, — пробормотал он. — Ты его убил? Да, тебе удалось это, иначе ты никогда не смог бы утащить меня. Расскажи!
Коротко рассказал ему и добавил:
— Я старался перенести тебя в город, но заблудился и потерял направление. Не представляю, куда идти.
— Что это? — спросил он, бросив взгляд на яму рядом.
— Твоя могила. Я думал, ты мертв.
— И ты нес труп полдня и полночи?
— Но я не знаю обычаев вашей страны. Твоя семья так добра ко мне, и единственное, что я мог сделать, — принести твое тело; и потом— нельзя же оставить друга на съедение птицам и зверям!
— Я не забуду, — произнес он тихо. Затем попытался подняться с моей помощью. — Скоро буду в порядке, — уверил он, — но после того, как немного поупражняюсь. Действие яда тарго без лечения проходит через двадцать четыре часа. То, что ты сделал, помогло быстрее нейтрализовать яд, а небольшая разминка окончательно уничтожит последние следы. — Он стоял, озираясь, как бы желая сориентироваться, и тут его взгляд упал на оружие, которое я намеревался похоронить с ним. — Ты даже это унес! — воскликнул он. — Ты джонг среди друзей!
Он застегнул ремень с мечом, подобрал копье, и мы двинулись через лес, рассчитывая натолкнуться на какие-либо признаки, указывающие на то, что город над нами. Камлот объяснил, что деревья вдоль важнейших троп, ведущих к городу, помечены секретным способом, как и деревья, по которым пробираются вверх, в город.
— Мы спускаемся на поверхность Амтора, но редко, — пояснил он. — Иногда торговые отряды отправляются к побережью, чтобы встретить корабли из стран, с которыми ведется тайная торговля. Руки тористов простираются далеко, однако мы знаем несколько народов, над которыми они пока не властны. Временами мы спускаемся, чтобы поохотиться на басто из-за шкуры и мяса.
— Что такое басто? — поинтересовался я.
— Это большой всеядный зверь с мощными челюстями, вооруженными четырьмя клыками. На голове у него два тяжелых рога. Ростом он с высокого человека. Я добывал таких, которые весили три тысячи шестьсот тобов.
Тоб — это амторская единица веса, равная трети английского фунта; любой вес вычисляется в тобах или десятичных производных от тобов, это здесь общеупотребительная десятичная система измерения. Она показалась мне куда практичней, чем запутанный набор гранов, граммов, унций, фунтов и других единиц, применяемых на Земле.
По рассказам Камлота я представил себе басто в виде огромного кабана с рогами или бизона с челюстями и зубами хищника и подумал, что двенадцать сотен фунтов мускулов должны сделать его весьма опасным животным. Я спросил Камлота, с каким оружием охотятся на басто.
— Некоторые готовят луки, другие — копья, — пояснил он. — И всегда полезно иметь рядом дерево с низкими ветвями, — добавил он с усмешкой.
— Они агрессивны? — поинтересовался я.
— Очень. При встрече басто человек может оказаться и охотником, и дичью. Но сейчас речь не о басто. Нужно определить, где мы находимся.
Мы шли по лесу, пытаясь найти секретные путевые знаки вепайцев. Камлот описал их мне так же хорошо, как и места, где они обычно ставятся. Знак — это длинный острый гвоздь с плоской головкой, на которой имеется номер; гвозди вбиты в дерево на определенной высоте над землей. Их трудно найти (мера вынужденная, чтобы враги вепайцев не нашли и не выдернули их или же не использовали в поисках лесных городов).
Вепайцы применяют знаки с умом, превращая деревья с тайными знаками в целую картографическую сеть: они кратко информируют посвященного, где он находится на острове, на котором расположено королевство джонга Минтепа. Каждый гвоздь устанавливается специальными людьми, и его местонахождение наносится на карту острова вместе с номером на головке. Прежде чем вепайцу разрешат спуститься на землю одному или с группой, он должен хорошенько знать положение каждого сигнального гвоздя в Вепайе. Камлот пояснил, что если мы найдем хоть один гвоздь, сразу же станут ясны расстояния до соседних гвоздей и направление к ним, точное наше расположение на острове и местонахождение города. Правда, можно блуждать, прежде чем мы обнаружим первый гвоздь, довольно долго.
