Глава 8
Паркер не находил себе места. Кто бы мог подумать, что неизвестная маленькая фирмочка рванет, и станет чуть ли не звездой на рынке. Все, абсолютно все, над чем работал Паркер, рушилось. И все из-за этого долбаного мистера Тьюринга, будь он трижды, нет, даже четырежды не ладен! Пора прекратить это безобразие, причем единственным доступным способом.
— Что-нибудь выяснили?
— Его сейчас нет в городе, — пожал плечами Ортега.
— То есть? — опешил Паркер.
— Уехал. Взял с собой курьера, этого вашего Алекса, и отправился на отдых, как удалось выяснить из прослушки.
— Дался ему этот Алекс, — в сердцах плюнул Паркер. — Они что, сладкая парочка гомиков?
— А кто же их знает? — хохотнул Ортега. — Да, и гомики — это нетолерантно, за это могут и к суду привлечь. Сейчас предосудительно быть натуралом. Вон сейчас одна альтернативно чпокающася мисс Джонс, которая родилась мистером Джонсом и была до транзишна пассивным педиком, подала в суд на генерала Кемпфа, который сказал в интервью, что педики ему не нравятся. Так такой хай поднялся, гомофобия, нетолерантность! Пришлось генералу оправдываться и сказать, что извините, ошибочка вышла.
— Педики они педики и есть, — злобно вздохнул Паркер. — Ладно, что вы можете сделать?
— У нас есть возможность проследить их по «Калейдоскопу». Найдем парня — найдем и его босса. Но это значит пересмотреть тысячи, если не десятки тысяч фото. Хотя есть возможные зацепки, не пешком же они пошли. Найдем, где они купили машину, а потом ее отследим.
— Это ваши полицейские штучки, — отмахнулся Паркер. — Делайте, как знаете, мне только цену скажите. Я заплачу.
— А после того, как найдем? — прозрачно намекнул Ортега.
— Ну я думаю, вы знаете, что делать.
— Переведите на этот счет сто тысяч, — Ортега дал бумажку с несколькими строчками, накорябанными карандашом.
— Не дороговато ли? — подозрительно спросил Паркер.
— Насчет этого вы может и у тех ниггеров спросите? Да знаю я, знаю. И сильно подозреваю, что это работа мистера Тьюринга и его ребят. Только вот каких ребят — не знаю. А вы?
— Понятия не имею, — пожал плечами Паркер. И в самом деле, у босса «Ацтека» есть команда силовой поддержки, а курьер был лишь наживкой? — Вы и так меня ограбили с этим несчастным бухгалтером.
— А вы думали, его легко было попросить шагнуть в окно с двадцать третьего этажа? — усмехнулся Ортега. — Ну и решали бы тогда сами.
— Ладно. Но результат должен быть железным.
— Будет, — твердо пообещал Ортега.
Кейси Лоу был доволен собой. По крайней мере, сейчас. Не то, что раньше…
Это раньше, он был уволен из армии с ПТСР, пройдя два срока в Ираке. Долгое лечение в госпитале для ветеранов, реабилитация — и жизнь без гроша в кармане. Хорошо хоть бывшие армейские друзья подсуетились, документы о перенесенном заболевании таинственным образом исчезли. Лоу помогли поступить в полицию — как же ветеран с большим боевым опытом, знает и умеет. Правда, и служба в полиции не задалась — через пару месяцев во время одного из дежурств насмерть забил бомжа на улице. Слава богу, хоть бомж был белым, был бы негром — все, пиши пропало, пошел бы под суд. А так коронер подделал заключение о смерти — передоз, но Лоу попросили из полиции уволиться подобру-поздорову. Опять, казалось бы, жизнь на улице…
Бывшие сослуживцы и тут его не бросили — такие кадры были им нужны. Что умел бывший армейский рейнджер? Убивать. Из винтовки и голыми руками, ножом и взрывчаткой, да мало ли способов? Первое задание он выполнил блестяще — с полутора километров убив снайперским выстрелом неугодного профсоюзного активиста, и уйдя непойманным. Потому что знал, как не просто ликвидировать цель, но и заранее правильно выбрать лежку, проложить маршрут отхода, протоколы действий полиции… Все его навыки и опыт внезапно оказались полезными и не на войне. Хотя ему это было и по фигу — война-не война, какая разница?
И Лоу неплохо зажил, получая вкусные заказы от бывших своих сослуживцев. Время шло, заказы не прекращались, деньги шли… А что еще надо?
Вот и сейчас нарисовалось одно дельце, за которые он получит свои семьдесят пять штук. Всего делов-то… Грохнуть двоих, пацана и его босса, которые думали, что сбегут от его работодателей. Держи карман шире… На него работали полицейские, которые и дали ему не только наводку, но и маршрут предполагаемой цели. Если бы не копы-работодатели — ну как еще можно отследить, какую машину и у какого дилера приобрел пацан, на каких платных дорогах она засветилась, где приблизительно исчезла с радаров? Только с помощью полицейской сети. Там, где обычного человека послали бы на хрен, человека со значком облизывали, попробуй не ответить на его вопрос! Да и потом, как еще раздобудешь такую информацию? Так что приблизительное местоположение есть, осталось только попасть на место и добыв информацию, доделать дело.
— Эй, Кармелита! — рявкнул Лоу. — Тебе пора!
Заспанная женская головка поднялась с подушки, и опять бессильно рухнула носом вниз. Да, славно они с этой телкой вчера повеселились, но однако пора прощаться — работа есть у всех, у нее — ублажать всеми способами ее клиентов, а у него — убирать некоторых своих клиентов.
— Не спать! Встала и пошла!
Знойная латиноамериканка открыла один глаз, посмотрела на него и показала средний палец. Ну что с этими бабами делать! А вот знаю, что делать, подумал Лоу, ощутив прилив крови к паху. Ну, держись!
Костер горел, лижа языками пламени темное небо прерии, и отбрасывая странные, словно живые тени на лица сидящих воинов. Их было пятеро, а шестым был шаман.
Раскачиваясь и напевая слова на древнем языке, который первым людям дали боги, шаман священнодействовал. Монотонное песнопения прерывались нестройным криком «Хау!», после которого расцвеченные боевой раскраской лица сидящих снова становились неподвижными, словно древние идолы, вырезанные из дерева. И только огонь придавал этим лицам жизнь.
Катори учел свои ошибки. Эти пятеро были лучшими воинами племени. Почему только пятеро? Во-первых, это стандартная вместимость джипа белых. Во-вторых, это был максимум, который он мог отправить, не привлекая внимания властей, того же Чевеио, шерифа. Если бы тот знал, что задумал Катори, и что он уже сделал, то мигом бы запер его в кутузку и отдал на суд белых людей. Тем более, то Нэхуэль и Гэхэдж так и пропали в большом городе, не вернулись домой. Шаман пустил слух, что они бежали в большой мир, чтобы уйти от преследования за содеянное и решив пожить такой сладкой и соблазнительной жизнью белых людей. Ограничилось тем, что шериф подал их в розыск, и на этом успокоился.
Но не успокоился шаман. Он взглядом обвел лица воинов, его воинов, воинов навахо. Тех, которые с незапамятных времен наводили ужас на краснокожих врагов из соседних племен, а после на белых завоевателей. А теперь им предстояло столкнуться в поединке с демоном, старым древним врагом, пришедшим с юга. Злом, которое когда-то порабощало целые народы и страны, силой, которая не могла быть уничтожена, поскольку пришла не из этого мира. Только уничтожив аватара можно было загнать демона обратно в ад, из которого он пришел, отправить его в небытие на тысячи лет, пока он опять не найдет нового воплощения и снова не появится в Пятом мире, угрожая его уничтожить.
— Помните, братья, вы потомки Ахсоннутли, вам предстоит подвиг, достойный Найенесгани и Мобадсидсинни. Истребите демона, и память об этом будет жить в сердцах нашего народа, об этом подвиге будут помнить все Навахо!
— Хау! — отозвались воины.
Поутру, смыв традиционную ритуальную раскраску, и переодевшись в свою обычную одежду — одежду белых, пятеро избранных сели в джип, и поехали туда, куда вел их артефакт шамана, красной нитью помечая их славный путь, который будут воспевать потомки племени Навахо.
