не бойся! – снова крикнул голос. – Ребята, опустите пушки.
Наконец я разглядел в зеркале крепкую высокую фигуру в бежевом костюме с такого же цвета шляпой, под цвет тачки подбирал, что ли? Пижон…
Он стоял у задней дверцы «паккарда».
Ребята послушались и опустили стволы в землю.
Я решился.
– Как-то не задалось у нас начало разговора, – громко сказал я, надеясь, что щель аппарели и угол пакгауза немного собьет их с направления звуков.
Я по-прежнему внимательно смотрел в зеркало.
– Ну, это мы так, припугнуть немного, – с усмешкой в голосе махнул рукой «бежевый», – мы же видели, что тебя в тачке нет.
Я скрипнул зубами, на мгновение представив, во сколько встанет ремонт, если машина мне вообще понадобится после сегодняшнего вечера.
– Так что же я должен отдать? – поинтересовался я, с удовлетворением заметив, как переговорщик крутит головой, вглядываясь в углы склада, а кто-то даже присел на корточки, пытаясь понять, не прячусь ли я за своей дырявой машиной.
– Ты сам знаешь что, – ответил «бежевый», – просто отдай это, и мы уедем. Никто не пострадает, обещаю. Мы просто разойдемся.
– Если вы уж испортили мне тачку, можете и подсказать, что я задолжал, это такая малость, – мне все меньше и меньше верилось в его обещания, – кому я так успел наступить на мозоль?
– Ты нарушаешь законы Папы Монзано, – наконец туманно ответствовал тот, – а он, как ты знаешь, этого очень не любит! Но шанс разойтись по-хорошему еще есть.
Я все понял: то, что он не говорит четко про ягоды, означает только одно – они собираются меня убить. И просто взять то, что хотят. Хотя почему бы не поделиться с будущим трупом информацией?
– Может быть, мне самому приехать к нему и извиниться? – Я медленно и тихонько передернул затворную раму, дослав «коготь».
– Нам приказали забрать это самим, – возразил «бежевый», – да и Папа вряд ли захочет тебя видеть.
– Хорошо, – ответил я, – он в багажнике, надеюсь, вы его не продырявили.
«Бежевый» коротко кивнул одному из своих громил, и тот двинулся к моему автомобилю. Затем он что-то негромко сказал прикрывающим, и двое кивнули. Так… началось…
Я кинул палку с зеркалом на аппарель, а сам кувыркнулся в другую сторону, к углу следующего склада, и, только распластавшись на пузе, максимально уменьшив свой силуэт, вскинул на вытянутых руках ствол.
Но я не целился в громил и даже в «бежевого»…
Один мой друг, очень талантливый автомеханик, рассказывал мне, что воздушная прослойка топливного бака, насыщенная парами бензина, это отличный зажигательный детонатор, поэтому, зная, где располагается бензобак у того самого «шермана», я надеялся, что тот не заправлен под пробку. Тут как раз мой зажигательный «коготь» придется очень кстати.
Я выпустил пулю стоимостью в добрых пятнадцать «синеньких» в сторону люка бензобака «шермана», целясь, как мне думалось, примерно на пять сантиметров ниже: яркая оранжевая точка мелькнула в сумерках.
Двое из прикрытия сзади натренированно встали за машинами на колени и выпустили в мою сторону по четыре обоймы – автомат был ни к чему.
Но… недаром я пожертвовал «когтем», если бы я стрелял обычными пулями, не дали бы они того результата. Однако жандармерия это опыт, за который сотни людей, а может, и больше, расплатились жизнью.
«Бежевый» сперва растерялся и дернулся было влево во время выстрела, а потом полыхнул яркий дымный факел, «шерман» подпрыгнул на месте и чуть вперед, ударив бампером «паккард». Наконец его поглотило облако пламени – есть!
Все получилось, как нельзя лучше: люди вспыхнули от брызг горящего бензина и пылающих осколков «чудо-пули», как спички, и с диким воем, пытаясь погасить пламя, стали кататься по асфальту. «Коготь» сработал на все сто!
Я пополз по цементной аппарели склада и увидел две мельтешащие в свете фар фигуры.
Я знал, они хотят мой смерти, и делал те самые «кросс-шуты», за которые меня так осуждал Стокер.
Перекатившись снова за угол, я поменял опустевшую обойму.
Я поймал в прицел того, кто первый подошел к моей машине и при взрыве залег. Нажал на спуск.
Пока еще грохал выстрел, я постарался откатиться в сторону.
И тут же раздался треск двух очередей, наведенных на меня…
К сожалению, два автоматчика были живы… и не только они.
Я спрятался за пустой катушкой кабеля, стоящей рядом с пакгаузом.
Краем глаза я заметил смазанное шевеление за углом и выпустил туда три пули. Раздался хриплый вскрик.
Откатившись за деревяшку, я перезарядил обойму и рванул затвор «Соера» на себя. Щелкнуло, и тут же бахнул выстрел, взвизгнув рикошетом.
Вжав голову в плечи, я упрямо пополз за угол склада. И тут чуть не пропустил кинувшуюся на меня черную тень.
Он крякнул, шляпа слетела, а я только и успел подставить сложенные замком руки, а потом ударил его в кадык. Он захрипел. После чего я с трудом дотянулся до лодыжки и вытащил из-за ремня свой метательный нож. Потом резко вонзил его в бок нападавшему. Тот заорал и свалился с меня, корчась на земле. Брызнула кровь.
В сером свете фар мелькнула фигура, и я чисто на рефлексе разрядил туда остаток обоймы. И снова откатился, теперь уже под колеса убитого «роллинга».
Трясущимися руками я поменял обойму. Она была последняя…
Возле бампера лежало тело, и оно не шевелилось – замер и я.
Противный металлический запах крови и горелой резины резал ноздри. Я почувствовал, как маслянистая жижа капает на мою шею.
Это была смерть моего автомобиля… текло масло…
Змей Великий! Да, не бывает атеистов под пулями…
Я выскочил наружу, в меня уже никто не стрелял – но страшную картину озаряло пожарище горящего «шермана»… трупы… в основном обгорелые. Кто-то еще корчился в конвульсиях… Я с отвращением сплюнул на землю и, глубоко вздохнув, окончил их мучения двумя выстрелами – будут должны два талера. Хотя нет – плюс пятнашку за «коготь», и вообще… моя машина… Они не расплатятся…
Глава 5
Папа и схватка с призраками
Опять времени нет… отчего так со мной? Руки трясутся, как в подземке на стрелках, а в голове какое-то гудение, будто в паровом котле закупорило клапан давления…
Мне не нравится все! Но мне нравится, что я живой… это очень странно – но мне так и хотелось…
Я подошел к багажнику моего убитого автомобиля – там лежала фляга с ромом, чудом не простреленная.
Меня колошматило, как отбойный молоток, и я, запрокинув голову, сделал три больших глотка… На последнем слегка подавился и закашлялся.
От этого по моему туловищу прокатилась волна тепла… Зодиак великий… как же хорошо жить, даже плохо жить – это хорошо…
С трудом забравшись на крышу своего расстрелянного «роллинга», я ухватился за край навеса пакгауза, подтянулся и прополз пару метров, чтобы сбросить саквояж на землю.
Я принял решение, как мне казалось, – единственно верное. Я поеду к Папе Монзано сам. Иначе эта проблема не решится… то есть можно, в принципе, действовать через жандармерию…. Но так неправильно… Меня просто многие не поймут…
Да, я понимал, что я идиот (хотя, кажется, идиот – это человек, не принимающий участия в общественной жизни).
Но я должен отыграть именно это, а не хитрого лгуна. Скорее всего,
