— Ушами загребай, ушами! — сострил все тот же чернявый, добравшийся до финиша одним из первых, и все поддержали его смехом, а капитан продолжал смотреть на бегуна.
Наконец лопоухий, упав в очередной раз, на ноги поднялся с неимоверным усилием. После чего, потеряв ориентацию, шатаясь, побежал в обратную сторону.
И снова смех и шутки, которых он, конечно же, не слышал.
— Боец! — внезапно окликнул его капитан. — Ко мне!
— Как фамилия? — спросил он, когда тот на заплетающихся ногах наконец к нему приблизился.
— Боец Чебуратор! — ответил вместо него чернявый, вызвав очередной взрыв смеха.
— Весовский, — за три попытки выдавил из себя бегун. — Товарищ капитан, разрешите… вы же сами говорили — главное добежать, я смогу!
— Беру, — заявил покупатель. Затем оглядел остальных, сразу умолкнувших под его взглядом. — У человека есть дух, а это даже поважнее, чем лошадиные легкие…
Они и стали друзьями Чужинова — Вадим Весовский, к которому кличка «Чебуратор» прилипла на века. И Рустам Джиоев, впоследствии «Джой», тот самый весельчак.
Вспоминая о нем, Глеб всегда улыбался. Да и как тут не улыбнуться? Всем им категорически запретили наносить на себя татуировки — особая примета. Так вот, однажды Рустам, подкравшись к Вадиму сзади и звонко щелкнув двумя пальцами по его уху, заявил:
— С твоими ушами и наколки без надобности…
* * *
— Глеб, ты бутерброды с чем больше любишь? С колбаской, с паштетом? — Настя, чтобы не нарушать тишину, о которой настаивал Чужинов, спросила почти на ухо, пощекотав ему щеку прядью волос.
«Из твоих рук, солнышко, и черствый сухарик за пироженку сойдет, — подумал Глеб. — Если же серьезно, то я сейчас бы и черта в сыром виде съел, главное, чтобы не очень мелкого».
Девушка присела рядом, глаза ее таинственно поблескивали, и руки потянулись к ней сами. Чужинов даже обхватил ладонями одна другую, а то так и до греха недалеко.
— С чем не жалко, Насть, — ответил он.
— Для тебя, Глеб, вообще ничего не жалко, — произнесла девушка таким тоном, что находившийся рядом Олег только крякнул и покачал головой.
Щелкнула зажигалка, лицо Олега на мгновенье осветилось, и Чужинов поморщился. Нет, не потому, что табачный дым был ему настолько неприятен, темно уже, огонек сигареты виден издалека, да и запах почти за сотню метров учуять можно.
— Что будем делать дальше, Глеб? — поинтересовался Олег, старательно пряча огонек сигареты в кулаке.
— Сейчас все соберемся и решим, — пожал плечами Чужинов.
Он с нетерпением поглядывал в сторону, где девушки возились с бутербродами. Тут каким мужеством ни обладай, но когда на тебя наносит запахом еды, а сам ты голоден так, что в животе сосет, не очень-то и хочется разговаривать даже на такие важные темы, как собственное спасение.
— Вот, — вернувшись, Настя вложила ему в руки бутерброд. — С этого края паштетом намазано, дальше идет колбаска, а под ней сыр. Правда, он немного подсох уже, но я водичку захватила. Ты кушай, кушай.
Глеб с сомнением взглянул на свой бутерброд, затем на те, что были в руках у других. Какой-то он чересчур большой по сравнению с другими, неудобно даже.
— Наська, это точно ты? — засомневался Олег.
— А что не так? — вопросом на вопрос ответила девушка.
— Да просто я слишком хорошо тебя знаю. Это что же получается: для того, чтобы ты наконец влюбилась, весь мир должен был рухнуть?
Если он и хотел смутить девушку, ему это точно не удалось: она не стала оправдываться или смущаться.
— Миру не обязательно было рушиться, да рухнул ли он — вопрос еще открытый, но, по-моему, ты прав. Глеб, а я тебе нравлюсь?
— Очень — честно признался тот. — Даже очень-очень.
— Вот! И не фиг нам завидовать! А ты, Егор, не подслушивай, что взрослые люди говорят.
Егор фыркнул набитым ртом: нужны вы мне, чтобы вас подслушивать.
— Ну так что, Глеб, что ты обо всем этом думаешь? — в очередной раз поинтересовался Олег, когда с бутербродами было покончено, и все уставились на Чужинова с каким-то ожиданием.
Мысли у Глеба были, но начал он не с них.
— Мальчики, девочки, — начал он. — Еще раз хочу напомнить: если все произойдет внезапно — не метаться, не кричать, не звать маму-папу на помощь, сразу лезть на дерево. Оно большое, всех выдержит.
— Глеб, ну сколько можно об одном и том же! — поморщился Игорь. — Раз пятнадцать уже повторил.
Пожалуй, насчет «пятнадцати» Игорь явно погорячился, но раза четыре точно было. Согласно чьему-то там закону социопсихологии, если человеку сказать три раза одну и ту же информацию, то он ее услышит и поймет. Так что лишним не будет, когда дело касается спасения жизни.
— И еще столько же раз повторю, — нарочито ворчливо ответил ему Чужинов. — Теперь о деле. Сам я думаю так: вводных у нас немного, но с миром явно что-то происходит. Возможно, далеко не со всем, и все же угораздило нас оказаться там, где относительно этого сомнений не возникает. Потому предлагаю: поскольку спасти сейчас мы никого не в состоянии — самим бы в живых остаться — найти подходящее местечко, где сможем какое-то время переждать, пока все не выяснится толком. Теперь мне хотелось бы услышать: кто думает иначе, и есть ли у кого-нибудь другие предложения?
Некоторое время Чужинов слушал тишину — все молчали. Затем почувствовал, как Настя погладила его по руке. Он повернулся к ней, и увидел, что смотрит она куда-то сторону. Туда, где расположен ее родной город, в котором находятся отец, мать и две младшие сестренки. У нее было такое грустное лицо, что Чужинов, не сдержавшись, приобнял ее за плечи.
— Я так понял, возражений нет? — продолжил он. — Тогда нам необходимо решить: куда именно направиться. Кто что думает по этому поводу?
И снова тишина, пока, наконец, Олег не прервал ее вопросом.
— А сам-то ты что об этом думаешь, Глеб? Можешь такое место предложить?
— Я не местный, но, думаю, одно такое местечко мне знакомо. Охотничья усадьба «Вылково», может быть, слышали о ней?
Предложение его не было лишено резона. Место уединенное, отличные постройки, где можно расположиться с комфортом, не в лесах же скрываться? Помимо арсенала покойного Егорыча, в усадьбе должно найтись и другое оружие, а оно совсем не помешает. Кроме того, имеется там и запас продуктов, к слову, довольно немалый.
Была и еще одна надежда, правда, слабая: вдруг там окажется компания охотников. Все-таки они привыкли иметь дело с оружием, и пусть даже секач-подранок по сравнению с этими тварями покажется безобидной зверушкой, но навыки — великое дело. То, что твари уже успели в усадьбе побывать, еще ничего не значит. Может быть, случайно заблудшие, их всего-то две и оказалось, иначе на шум мотоциклетного двигателя и остальные заявились бы. Да и подходы к усадьбе ему знакомы, сначала можно будет внимательно все осмотреть, не напролом же переться.
