хищников, даже использовали в качестве ездовых животных.
Фодеум не был датомирцем.
А Магаш, даже при всем желании, не обладала возможностями к перехвату контроля над разумом живой машины смерти.
Ранкору не ведом страх, но он знает боль.
Как и любое живое существо.
Но чем сильнее боль, тем больше он хочет устранить источник этого ощущения.
Фодеум чувствовал, что ранкор действует ни сколько самостоятельно, сколько окутан аурой Темной Стороны.
Силри если не контролировала существо, то уж точно делала все, чтобы с его помощью узнать о своих врагах как можно больше.
Что ж, пусть…
Ганторис, вывернувшись из-под очередного удара левой лапы, совершил обратный кувырок и нанес удар световым клинком по выступающему когтю среднего пальца правой верхней конечности существа.
Отрубив его и нижний палец у самого сустава, ученик не избежал яростного противодействия.
Он едва чудом избежал нового удара, когда Магаш, воспользовавшись ситуацией, проследовала за второй конечностью ранкора и перебила ему сухожилия на запястье.
Левая кисть безучастно повисла.
Но Фодеум понял, что зверюга все еще может шевелить потрепанной конечность, когда ранкор едва не пробил датомирийку насквозь когтистой поврежденной лапой.
Очередное движение светового меча Ганториса рассекло кожу на ноге чудовища.
Ранкор испустил утробный стон, когда Фодеум бросив атаку Молниями, подключился к схватке.
Уйдя от первого мощного удара когтистой лапы, он сделал еще один глубокий надрез по левой ноге зверя.
Когда тот встал на дыбы, ударился головой о потолок и взревел от боли, дженсаарай выжег еще одну глубокую борозду в его мягком подбрюшии.
Чудовище даже не попыталось сделать вид, что ему от этого действия стало страшно за себя.
Его разум находился под полным контролем датомирской ведьмы, и теперь этого уже не скрыть.
Ранкор не желал умирать; он был слишком велик размером, чтобы пасть жертвой пары ран от светового меча.
Вместо этого боль подняла в нем бешеную ярость.
Он заклацал зубами и когтями, кружась, кусаясь и бросаясь на все, что его окружало.
Ганторис уклонялся, подскакивая над одной атакой, и припадая к палубе, чтобы прокатиться под другой.
Фодеум не отставал.
Он двигался так быстро, что показался бы ранкору размытым пятном, не будь тот так ослеплен яростью.
И с каждым уклонением дженсаарай наносил следующий безжалостный удар, отсекая массу сухожилий и плоти словно искусный скульптор, обрабатывающий глыбу мрамора.
Магаш, подгадав момент, запрыгнула на лапу чудовища с единственным когтем и, утопив клинок в плоть, побежала от запястья к плечу, рассекая кожу и мышцы.
Лапусик ревел и попытался припечатать ведьму ударом о стену коридора, но цели не достиг.
Ведьма совершила кувырок через его голову, срезав часть кожи на черепе, но не пробив кости.
Едва она оказалась на ногах, как тут же была вынуждена откатиться в противоположную от ранкора сторону, чудом избежав контакта с пронесшейся над ней раненой лапищей.
Вскользь рубанув по едва шевелящейся левой ладони, она рассекла средний палец-коготь надвое.
Что еще сильнее взбесило чудовище.
Ганторис, увидев, что инерция переката ведьмы закончилась, а ранкор намеревается прихлопнуть ее как насекомое ударом нерабочей ладони, толчком Силы отбросил напарницу прочь.
Фодеум в этот же момент проскользнул под лапами ранкора, нанося еще один удар по его брюху.
Вскочив на ноги, дженсаарай резанул по низу спины чудовища, после чего ударил по ранкору Толчком Силы.
Лапусик ревел как разбушевавшаяся система охлаждения реакторов, но отказывался подыхать.
Лапы ранкора заплетались, он тяжело двигался и спотыкался, точно исполняя какую-то пляску пьяного космолетчика.
Фодеум, в отличие от него, был быстр и точен.
С каждой секундой его противник слабел, теряя драгоценную жизненную энергию.
Используя Силу для ускорения, дженсаарай добежал до стены коридора, оттолкнулся от нее ногами, взмыв в воздух.
Ганторис в этот момент точным ударом отсек половину раздвоенного когтя, а Магаш точным броском светового меча разрезала чудовищу ноздрю и часть правого плеча.
Быстро перебирая ногами, Фодеум пронесся от копчика до загривка твари, истязая ее кончиком светового клинка.
Попытку зверя достать его единственным когтем правой руки мужчина проигнорировал, резанув по черепу.
Но, к его удивлению, утопленный наполовину клинок не смог пробить толстые кости черепа гиганта.
Впрочем, это не помешало ему режущим ударом клинка снять часть затылочной кости с черепа.
После чего потребовалось совершить прыжок вперед, оттолкнувшись Силой от морды ранкора.
С одновременным метанием светового меча подобно копью.
Энергетический клинок вошел в глаз зверя, отчего тот заверещал так, будто его на куски режут.
Ах да, в само деле же режут.
Фодеум приземлился на ноги, схватил вернувшуюся в ладонь рукоять, после чего вновь бросился на противника.
Не хватило всего чуть-чуть.
Слева от него атаковала Магаш, справа — Ганторис.
Рассеяв внимание Лапусика, трое смогли минимизировать угрозу для каждого из них.
Драши поднырнула под левую руку ранкора, уже привычным приемом всаживая в нее световой клинок и оставляя глубокую рассеченную борозду в теле зверя.
Ганторис нанес серию ударов по обезображенной правой кисти, добившись того, что она оказалась перебита в локтевом суставе.
Фодеум, используя правую кисть чудовища, которой тот намеревался атаковать Ганториса, поднялся к голове Лапусика.
Отвлекая его на себя, он сумел помочь Ганторису избежать пристального внимания.
И в тот момент, когда ранкор обдал его несвежим ароматом из пасти, практически оглушив своим ревом, дженсаарай повторил атаку по глазам.
Один уже отсутствовал, но второй все еще цел.
А еще он достаточно крупный, чтобы световой клинок через него не смог поразить мозг, если не откорректировать тактику.
Время шло на секунды.
Даже на мгновения.
Дженсаарай прыжком перемахнул с руки на морду зверя, уцепившись за его отвратительные ноздри.
Перед ногами щелкнула полна клыков пасть.
Используя акробатику, Фодеум поднялся, сев на носу чудовища так, словно намеревался его оседлать.
Сила подсказала, что лапища чудовища уже летят ему в спину.
Изуродованные, покалеченные, но все еще способные прихлопнуть его как насекомое.
Лапусик даже не обращал внимание на то, что оба ученика Фодеума беспощадно рубили его с двух сторон, превращая тело в слегка поджаренный кусок мяса.
Сквозь который даже кости порой уже виднелись.
Закрытие век не спасло Лапусика от заслуженного светового клинка в единственный уцелевший глаз.
До сих пор уцелевший.
Сразу же, как только бело-синее плазменное лезвие вошло куда следует, дженсаарай подтолкнул его вперед Силой.
И себя подтолкнул, но уже вверх.
Мужчина взмыл в воздух, описал в очередной раз вокруг головы ранкора сальто, приземлившись в нескольких метров за его спиной.
Подняв руку, он дождался того, как рукоять его оружия, описав несколько оборотов внутри черепа Лапусика, пробьет затылочную кость и вылетит наружу
