она была полноценная аристократка, да к тому же несовершеннолетняя. На ее счет у родителей наверняка были планы. А вот Чжао, Руби, Дюмприса, Стива, ну и Манна с Раминой, разумеется, так или иначе я в свой род собирался интегрировать. Ну и про Оливера, понятно, даже разговора не шло. Он со мной был дольше всех, на него я в любом случае рассчитывал.
Немцы-телехранители плюс Франциска пока и вовсе должны были составить что-то навроде родовой гвардии, уж коли у самих Фэнсов до этого ничего подобного не было.
— Скоро мы нашу общую победу обязательно отпразднуем, — пообещал я. — Но, думаю, лучше это уже будет сделать в Праджисе.
— Так мы возвращаемся?! — обрадованно воскликнула Софи.
— Да, конечно.
Я не стал уточнять, что ездить и, возможно, даже переезжать нам теперь придется часто.
— Нам тогда лучше сейчас ехать в Хилтон, — заметил Манн. — Нужно забрать вещи и фургон.
Секунду я подумал.
— Хорошо, только согласуйте с Матсом и возьмите с собой Франциску. С нами останутся Кинкх и… Оливер?
— Да, — тут же кивнул белобрысый.
Вскоре ребята ушли. Немка заметно сомневалась, но я убедил ее, что защищать команду было не менее важно.
— Ах да! — вдруг воскликнула Софи. — Забыла совсем…
Она стянула со спины мой рюкзак — я ей его отдал перед финалом — и открыла замок. Изнутри тут же ощутимо повеяло… неправильностью.
В рюкзаке лежал Кинжал Чантури.
— В общем, убежала твоя длинноногая…
Сказано было… как будто даже с участием.
— Она, кстати, ничего.
Видимо, на сестру произвело впечатление то, что Яна хотела за меня поручиться. И это Софи еще всего не знала.
— Сказала что-то?
— Нет, только: «Брату передай», и все, — Софи замолчала на мгновение. — Слушай, а пока вы там были внутри… там… там что-то случилось, да? У меня ощущение было… да и ты будто немного другим стал…
Да, чувствительность у нее очень быстро увеличивалась. Тот случай, когда к Нейгун у нее талант был, возможно, не самый великий, а вот в Книге Перемен она со временем должна была научиться читать очень хорошо. Наверное, с дочерью культиватора и серой и не могло по-другому получиться.
— Я все тебе расскажу, — пообещал я. — Попозже.
Всех изменений, наверняка, еще я сам не осознал. Физическая оболочка на сознание влияет в любом случае. Попав на Девять Планет и заняв тело Алекса, я сам ощутил себя моложе, свободнее, да в окружение молодых друзей — а не Лао и других стариков, как в Школе — наверняка влияло. Теперь же мое тело снова стало старше — пусть ненамного, но все же. И моей задачей было взять от обоих состояний лучшее.
— Ты сама как, нормально? — уточнил я после паузы.
— Я… — она запнулась. — Я… Блин, забери эту штуку, а, — Софи ткнула в меня рюкзаком. — Мерзкая дрянь…
Его я уже давно носил, так что успел усовершенствовать. Стоило лишь застегнуть молнию, крупица внутри Кинжала, почти сразу перестала ощущаться.
— Я не знаю, Алекс… — сказала она после паузы. — Мистер Уорвик ведь у нас дома был…
Хм. Про это я не подумал.
— Он правда замешан? — спросила она.
— Я не знаю, действовал ли он по своей воле, но он точно что-то знал, — ответил я честно. — Вероятно, потому его и убили.
Несколько мгновений Софи смотрела себе под ноги, потом подняла взгляд.
— А Птицкер?
Я чуть помедлил…
— Птицкеры организовали ту аварию, — я изменил голос так, чтобы только Софи смогла меня услышать. — Его я убил.
— Ты…
Софи резко выдохнула. Она смотрела мне прямо в глаза. Потом… кивнула.
— Правильно. Он заслужил.
— Убийство — акт разрушения, — напомнил я ей. Но настаивать не стал. Это были бы уже слова для более высоких ступеней, к которым она пока вряд ли была готова. Добавил вместо них. — Но ты права — он заслужил.
Приобняв за плечи, на пару секунд я прижал девчонку к себе… а после вдруг вспомнил.
— Чего-то не хватает.
— Чего? — подняла Софи на меня взгляд.
— Бомби.
Мгновение-другое в его взгляде читалось непонимание, а после… отразился ужас.
— Он же… он же с нами приехал! — воскликнула она. — И на трибуне тоже был… кажется… Оливер, ты не помнишь?
— На трибуне был точно, — ответил белобрысый.
Несколько секунд после этого мы молча вертелись по сторонам, пока…
— Вон он.
— Что?.. — Софи проследила за моим взглядом. — Что он делает? Это же не…
— Да, — кивнул я. — Интервью дает.
И судя по тому, какого размера глаза были у стоявшего перед «начальником охраны» доброго десятка репортеров. Шло более чем успешно.
— Не будем мешать, — решил я. — Кинкх, Оливер, заберете его, как закончит.
— Э, ты уверен? — с дрожью проговорила Софи. — Нас же на всех Девяти Планетах запретят…
— Многие пытались предсказать эффект от действий монетки, — хмыкнул я. — Ни у кого еще не получилось. Пойдем, время уже.
— Пойдем. А куда?
— Мы конкурс выиграли, — ответил я. — Не забыла? Будем тоже интервью давать…
— Я занята, — Софи тут же попыталась сбежать. — У меня утюг… и молоко еще…
— …и призы получать, — невозмутимо добавил я.
— Ладно уж, черт с ним с утюгом, — вздохнула она.
* * *
Как не хотелось закончить поскорей, а в двадцать минут мы не уложились. Софи поначалу еще стеснялась, но после того, как я шепнул ей, что поощрю ее, оставив тридцать процентов прибыли с каналов…
«Было же сорок!»
…она взяла себя в руки и стала рекламировать уже нормально.
Вопросы репортеров в основном крутились вокруг произошедшего во время суда. Всех, понятно, интересовала тема культиваторов, Разлома, ну и прошлого семьи Фэнс. Отвечал я без подробностей, отсылая всех на будущие включения с каналов Софи.
Сидевшие за тем же столом Алия и Ю остались практически без внимания. Китайцу на это явно было глубоко плевать, а саудитка, судя по виду, только и предвкушала, какой будет эффект, когда вскроется, что на самом деле она не «кто-то там из сто двадцать седьмой ветки Аль Сауд», а первая наследница короля Джона.
Яна с Машей ушли еще до этого, а Соловьева, я подозревал, забрал князь Морозов.
Наконец, дело дошло до Селезнева и вручения главного приза. Выглядел Набор как огромный будто бы даже каменный чемодан, который, судя по всему, представлял собой не меньшую ценность, чем содержимое. Ни кристаллов, ни металла, ни даже Сердец внутри практически не ощущалось. Экранирование было очень высокого уровня.
— Я планировал вместе с Набором вручить победителю еще и инвестиции, — шепнул он мне под конец. — Но ты ж у нас гордый.
— Это не значит, что я деньги не люблю, — ответил я.
В ответ
