Похоже, после принесения кровавой клятвы я перестал быть для них угрозой.
— Уважаемый, а можно также накормить моих демонов? — спрашиваю у слуги.
— Что они предпочитают? — осведомляется тот.
— Коровью ногу. Сырую. Целую! — объявляет Дюба, когда его выпускают.
— Буги тортик! Вку-усный! Чоколательный! — скрипучим голосом просит мелкий.
— Он имеет в виду шоколадный, — поясняю я.
— Хм–м. Мясо у нас есть, а вот насчёт торта… Боюсь, кремлёвский кондитер ещё не прибыл на работу.
— Подойдёт из магазина. Или другие сладости.
— Что-нибудь придумаем, — кланяется слуга.
Надо же, теперь меня здесь обслуживают, как дорогого гостя. Приятно.
В итоге для меня приносят два яйца пашот, тосты, сырную нарезку и ароматнейший кофе. Для Дюбы — целую коровью ногу, как он и просил. А бедняге Бугоросу приходится довольствоваться бельгийским шоколадом и марципаном.
Впрочем, малыш не в обиде. Дворцовые сладости пришлись ему по вкусу.
После этого мне возвращают белый меч и телефон, а затем ведут на парковку.
— Держите, господин Могильный, — по дороге слуга протягивает мне ключи.
— Что это?
— Ключи от вашей новой квартиры.
— Чего? — я даже останавливаюсь.
— Его величество пожаловал вам служебную квартиру. Во временное пользование, само собой. Это тоже вам, — слуга подаёт конверт.
Внутри — пачка денег. Охренеть, да здесь же тысяч двадцать, не меньше! Некоторые за год столько не зарабатывают.
— С чего такая щедрость? — настораживаюсь я.
— Не могу знать, господин. Мне лишь велели передать. Как я понимаю, вы поступили в личное услужение к его императорскому величеству? Те, кто верно ему служит, всегда могут рассчитывать на щедрую награду.
О как. Неожиданно, конечно, но здорово. Оказывается, Пётр Романович умеет пользоваться правилом кнута и пряника. Сначала привязал меня к себе клятвой на крови, а потом не хило одарил.
Что ж, меня устраивает.
Выходим на парковку, где меня усаживают в лимузин с тонированными стёклами и вывозят из Кремля. На Красной площади уже нет полицейского оцепления, но журналисты ещё тусуются. Хорошо, что они меня не видят.
На выезде я прошу приоткрыть окно и свищу. Абигор заводит мотор и подъезжает.
— Следуй за машиной, мой хороший, — говорю я. — Свои.
— Рыр-р! — отвечает мотоцикл, поддавая газу на холостых.
Журналисты, естественно, это замечают. И со всех ног бегут к нам. Операторы с камерами на плечах выглядят как психи с гранатомётами.
— Поехали отсюда! — командую водителю.
Тот молча давит на педаль, и журналюги остаются ни с чем. Пронесло.
Блин, как теперь быть вообще? Наверняка репортёры со всей России захотят узнать, что за шоу я устроил у Спасской башни и чем в итоге всё закончилось.
Походу, стану знаменитостью. Лицо-то моё в прямом эфире показывали. Вся страна видела.
Может, и не вся, конечно, дело ночью происходило. Но многие видели. А кто сразу не увидел — в записи посмотрят.
Пытаюсь позвонить сначала Лизе, потом Садисту — оба не берут трубку. Полагаю, у них дел невпроворот.
Император хоть и сказал, что инцидент будет замят, последствий это не отменит. Многие погибли ночью, спецслужбы злы друг на друга. Какое-то время Садюге предстоит это разгребать.
Я теперь новый револьвер ему должен. Где достать, ума не приложу. Жеребец был уникальным оружием, от какого-то крутого и уже покойного мастера. Второго такого нет.
Может, получится у императора что-то подобное выпросить? У него в арсенале сто процентов есть куча уникальных зачарованных пушек. Я уже получил неплохие бонусы. Когда завоюю доверие Петра Романовича, можно рассчитывать и на другие.
Ехать оказывается недалеко. Моё новое жилище — в центре, в одной из роскошных высоток, где живут одни богачи. Для Аби-габи находится место на подземной парковке, и я прямо оттуда поднимаюсь на десятый этаж.
Открываю дверь и захожу в квартиру. Ну ни фига себе! Шик и блеск. Просторно, классный современный ремонт, свежая мебель. Пожалуй, даже в старой квартире магистра Дума похуже было. Хотя комнат было больше.
Впрочем, кухня, спальня и гостиная — нормальный холостяцкий набор. Живу-то я один.
Пыщ-пыщ! Дюба и Буги появляются рядом со мной.
— В смысле, один? — Дюббук пинает меня под коленку.
— С на-ами! — скрипит Бугорос.
— Конечно, с вами, мои хорошие! Но вы же не люди. Вам спальное место не нужно.
— Ну телик-то я люблю посмотреть, — говорит Дюба.
— Угу, особенно канал для взрослых.
— Ты сам меня приучил!
— Каюсь, грешен, — улыбаюсь я. — Кстати, зацени, какой большой телевизор! Можешь включить какое-нибудь эротическое шоу, я не против.
Пока Дюббук щёлкает пультом, а Буги исследует все уголки квартиры, я решаю тупо поваляться на кровати. Тело и мозг требуют отдыха.
Но если тело моментально расслабляется, то вот мозг не хочет. Наоборот, начинает усиленно работать.
Что у меня там с ядром? Да всё та же история. Оно наполнено этой жуткой… блин, как назвать эту энергию? Пусть будет супермана. Антимана у меня уже есть. Теперь ещё одна хрень появилась, с которой надо разбираться.
— Дюба! — зову я. — Лети сюда, дыхни в меня огнём.
— Да-да, ща… Тут стриптиз показывают.
— Дуй сюда, извращенец!
Рогатый вынужден оторваться от созерцания голых красоток. Залетает в спальню и с ходу плюётся в меня огненным шаром. Перехватываю, поглощаю заклинание…
Интересно.
Я впитал адскую энергию, которую можно считать равной обычной человеческой мане. Они отличаются, но по сути одно и то же. Ядро, как всегда, быстро поглотило ману и переработала в антиману.
Так вот, когда я это сделал, количество суперманы в ядре стало меньше.
Любопытно. То есть, выходит, я могу держать в резервуаре одновременно несколько видов энергии. Но ёмкость всё равно ограничена. Если одной становится больше, то другой меньше.
Запутано. Обычная мана, антимана, супермана… Да по мне теперь можно несколько диссертаций написать. Доктором магических наук стать. Неоднократно.
Интересно, а что будет, если я выпущу суперману? Получится ли создавать из неё заклинания?
Любопытно — жуть!
Но сейчас я точно не в силах ставить эксперименты. Да и не хочу здесь их проводить. Мне как минимум нужны новые насос и накопители, и спокойное место, в котором не получится ничего сломать и никого случайно убить.
Решаю отложить дела и всё-таки поспать. Кладу голову на приятную упругую подушку и закрываю глаза.
А в голову опять мысли всякие лезут.
Что имел в виду император, когда говорил про шпионов в рядах Братства? Сдержки и противовесы? Это, что получается, владыка вроде как исподволь контролирует этих террористов?
Хотя чего удивляться. Политика — дело сложное и грязное. Даже владыка всероссийский вынужден опираться на верных людей и политические группы. А есть и другие группы, которым воля императора может быть не очень по душе.
Вот, например, партия антимагов. Петру Романовичу точно не нравится их деятельность. Он же сам маг, в конце концов. Но просто взять и перевешать неугодных он не может. Иначе всё это может привести к волнениям и даже мятежу.
Поэтому он вполне может исподтишка управлять Братством свободы, чтобы создать противовес противникам магии. Да и вообще, как знать. Может, именно по воле императора Братство и было создано.
Только сам Холод наверняка об этом даже не подозревает.
Ух, как всё непросто. Не зря политика меня раздражает. Болото грёбаное.
Да, кстати, надо будет не забыть спросить завтра у владыки насчёт того, кто убил ректора. И увидеться с Антоном хотелось бы…
В итоге я всё-таки засыпаю, а просыпаюсь уже вечером, от телефонного звонка.
— Алло? — мычу в трубку.
— Господин Могильный, вас вызывает его величество, — строго говорят в трубку. — Машина уже внизу.
— М-м… Что, прямо сейчас надо ехать?
— Да. У вас пять минут.
— Ла-адно…
