удивился я. — Меня несколько раз хотели побить в общей столовой и ничего. А как мне решили устроить темную, а я дал сдачи, так я еще и виноват?
— Погоди, Миша, не кипятись. Дослушай замдиректора! — успокаивающе проговорила Ермакова.
— В мирное время вы можете дуэлить сколько влезет, — продолжил Звездочет. — Но во время прорыва, когда с института снимаются все ограничения магии, — драки недопустимы. Выяснять отношения между собой, когда Империя в опасности, это саботаж и предательство.
— Еще раз повторяю, я защищался! — упирался я, но мои слова словно не доходили до замдиректора.
— Скорее всего. Мы ведь с Натальей Геннадьевной знаем всех троих — те еще… непорядочные.
— Балбесы! — помогла ему Ермакова. — Мало того, что прогульщики, так и еще ведут какие-то темные делишки. Ох, попадись они мне!
— Тогда в чем проблема? Трое на одного! — не понимал я. — Вы сами бы поступили также, Алефтин Генрихович.
— Знаю, — выдохнул он. — Но дело усложняется тем, что если бы ты подал жалобу первым, им бы прилетело наказание. Однако ты ускакал в Дикую Зону, и они подали претензию первыми. Но да и бог с ними. Выписали бы тебе выговор и забыли. Однако в случае с Извольской, я не могу закрыть глаза на твои действия и ограничиться только выговором.
— А с ней что не так? — удивился я.
— Нападение на товарища во время патрулирования Дикой Зоны это не просто проступок, а тяжкое преступление. Такое просто так не замять.
* * *
От автора: Дорогие друзья, читатели, как бы я не хотел, но не успеваю писать главы так быстро, как бы мне хотелось. С сегодняшнего дня главы будут выходить через день, но обьем будет побольше!
— Миша, — сказала Ермакова. — Извольская написала на тебя рапорт. Нам ее версия известна. Теперь ты рассказывай, что случилось?
— Ваша Извольская ударила мне в спину, — сказал я и показал им браслет. — Меня спас питомец.
— Почему она напала на тебя? — насторожился замдиректора.
— По той же причине, что и та троица. — Меня начинала раздражать их наивность. — Скажите, Алефтин Генрихович, вы правда не видите, что происходит у вас под носом?
— Следи за языком, Кузнецов! Не с подружкой разговариваешь! — одернул меня Звездочет.
— Прошу прощения. Позвольте рассказать обо всем, что мне известно. После этого вы поменяете решение.
И я рассказал им все обо всем, начиная от столкновения с людьми Скрипача в кафе и до перебранки на рынке. Они слушали молча, изредка кивая, и чем больше я говорил, тем мрачнее становился Звездочет.
Про расправу над людьми Скрипача после рынка я промолчал.
— Все ясно, достаточно, — наконец сказал Звездочет.
— И что вы собираетесь делать? — спросил я.
— Миша, постарайся понять меня правильно, — начал замдиректора. — Мы рады помочь, но, во-первых, мы обучаем высококвалифицированных магов-истребителей, а не жандармов и ищеек. На нас только патрули, но без разрешения жандармерии, мы не сможем напрямую завалиться в «Камертон» или на центральный рынок и навести там порядок. Ты понимаешь, чем это грозит?
— Я все понимаю, — кивнул я. — Но их руки в делах института уже по локоть. Даже студенты у них в доле.
— У тебя есть доказательства?
— Миша, мы не можем предоставить им записи разговоров в туалете и в пещере, — обреченно сказала Лора.
— Нет… — сжал я зубы.
— Тогда ты сам понимаешь, что ничего мы сделать не сможем, — развел руками Звездочет. — Пока официально ты виновен. Одно нападение в институте во время прорыва, другое в Дикой Зоне.
— Михаил, пойми, — произнесла Ермакова. — Мы тебе верим, но сам понимаешь… бюрократия…
— И что же дальше? — удивился я. — Пусть все будет так, как прежде?
Они переглянулись и на лицах обоих появились загадочные улыбки.
— Я так понимаю, что мы тебя не сможем отговорить оставить разборки с бандитами?
— Нет, — твердо сказал я. — Мне хотелось учиться в лучшем месте, получать новые знания и не волноваться о том, что неподалеку ползают какие-то подонки, которые могут терроризировать меня и моих друзей.
— Мы определенно могли бы принять меры, но без доказательств…
— Хорошо, — кивнул я. — Что, меня возьмут под арест?
— Пока нет. На время расследования с Извольской ты не сможешь покинуть стены института, — сказала Ермакова. — Мы постараемся все уладить, но без доказательств шансов мало. Тебе придется их найти.
— Может Извольская забрать рапорт? — уточнил я.
— Да, у тебя есть пара дней, прежде чем документ уйдет. Потрать их с пользой.
— Понял, — кивнул я. — А как поступит институт с тем, что студенты сотрудничают с криминальными ячейками?
— Это лишь твои слова, — покачал головой Звездочет. — Пока не будет доказательств, я не могу допрашивать каждого студента по твоей указке. Ясно?
Ага. Яснее ясного.
— Разрешите идти? — встал я.
— Михаил, — напоследок окликнула меня Ермакова. — Отнесись к этому как можно серьезнее, прошу. В такое время терять людей из-за внутренних разборок…
— Не волнуйтесь. Я найду доказательства раньше, чем вы успеете произнести «Кузнецов, где домашка?»
Она громко рассмеялась, и я вышел.
* * *
Попался в ловушку Скрипача, да, Кузнецов? Ну, посмотрим кто кого.
Пусть дед под конец жизни порадуется, что провел удачную интригу. Как ему кажется, удачную. Когда эта мразь поймет, что совершил ошибку, будет уже поздно.
— Миша, меня начинает напрягать этот старик, — недовольно хмыкнула Лора.
Мы сели с ней на подоконник между этажами и наблюдали, как строители потихоньку, как муравьи, заделывают бреши в стенах. Хорошо работают, оперативно. Еще пара дней и оба сооружения будут как новенькие.
— Не переживай, — махнул я рукой. — Прорвемся. Ты смогла хоть чуть-чуть просканировать Есенина?
— Пфф, он слишком силен, — покачала она головой. — Дохлый номер.
— Это да… — согласился я. — Пора бы как-то ускорить продвижение по рангам.
— Есть идеи? — спросила Лора, готовя блокнот. — Нам еще разбираться с Трубецким-младшим.
Легок на помине.
— Думаю, у меня есть кое-какая идея… — задумалась помощница.
— Но?..
— Да, но… — кивнула она. — Мне нужен апгрейд. Тогда и Болванчик нам поможет. Станет нашим ходячим диктофоном.
— А мы не можем записать разговор на обычную кассету?
— Нет, даже наши разговоры в туалете записались бы с трудом.
— С трудом? Почему?
— У этих троих туалетных утят на себе артефакты-глушилки. Они подготовились. Простым диктофоном тут не обойтись.
Час от часу не легче.
— Думаешь, Болванчика не смогут заблокировать?
— Нет, он штучный товар, и они едва ли предполагают, что у тебя есть такое устройство. К тому же, мы с ним оба зависим от твоей энергии! — уперев руки в бока, сказала Лора. — Я же не отключалась, когда в институте блокируют магию? Так же и с твоим питомцем. Мы просто поднимем ему уровень, и все будет окей!
— Для апгрейда нам нужны кристаллы, — заметил я.
— Ага.
— Ну что ж, ждем новостей от графа. Надеюсь, он уложится быстрее, чем вскроются все обстоятельства, — пожал я плечами.
У меня резко образовалась куча свободного времени. Пару дней точно. Значит, все мы можем посвятить себе.
Я отправил СМСку Маше, предупредив, что еще пару дней мы не сможем остаться наедине. Она тут же перезвонила и хотела тут же встретиться, но я ее успокоил. Пусть отдыхает.
Поднялся в общую комнату. Света, Виолетта и Антон болтали, сидя за чайным столиком. К Антону то и дело подсаживались дамы и щебетали тому что-то на ухо. Он краснел как свекла. Дима примостился в уголке с книгой.
— Простите! Вынужден украсть у вас княжича на пару минут, — бесцеремонно схватил я Антона за локоть.
— Кузнецов⁈ — воскликнула одна из девушек.
— Да, Анжелочка, именно я, — пожал я плечами и вытянул Антона из круга фанаток.
— Ты чего это? — спросил он, облегченно вздыхая. К такому вниманию парень явно был не привычен.
— Надо кое-что обсудить, — бросил я и подозвал друзей.
— Ну, и что за срочность? — пробурчал Дима, спускаясь с винтовой лестницы.
— Вечером я пас, — сообщил я. — Звездочет посадил меня под домашний арест.
Ребята переглянулись, и не успели они раскрыть рот, как я вкратце пересказал им наш разговор со Звездочетом и Ермаковой.
— Сын Трубецкого — Марк учится на третьем курсе, — кивнул Дима.
— Да? — удивился я. — Ты не говорил, что сын злейшего врага твоего отца тоже учится в КИИМе?
— А ты и не спрашивал, — пожал плечами Дима. — Но они почти не вылезают из метеоритов. Так что у нас мало шансов пересечься.
— Марк Трубецкой? Кто это? — навострила уши Света.
— Наши рода в состоянии войны, — пояснил Дима. — Очень непорядочные господа. Граф Трубецкой готов на что угодно для своей выгоды. — Он оглянулся и зашептал. — Слышал
