– Я, – подтвердил Гришко.
– Со мной все нормально, – отозвался Хазаров. – С милой барышней тоже. Но мы ведь и не думаем в них стрелять.
– Я вам не… – начала было Тамара, но под многозначительным взглядом Ворона замолчала.
Однако научники и находились на несколько метров дальше. Ворона и Гришко могла зацепить аномалия. Дениса, стоящего к быкунам еще ближе, – тем более…
Дэн вздрогнул. То, что расползалось от его ног до быкунов, ею и было – аномалия непонятной ему природы, которой пять лет назад в Москве еще не было и которую недоэмионик не смог почувствовать сразу. Частичный иммунитет у него все-таки сохранился, но надолго ли его хватит?..
– Дин?
Больше всего сейчас хотелось закричать что-нибудь по-детски глупое. Например: «Помогите!» или: «Не подходите, здесь опасно!». Но кричать было нельзя – у быкунов был на редкость чуткий слух, как и у большинства тварей, обитающих преимущественно в метро.
– Между вами аномалия, возможно, в ней дело? – Когда он заговорил, голос звучал спокойно и буднично, и это хорошо. Денис не собирался никого пугать. В подобных ситуациях это лишь ухудшило бы положение. И, естественно, не собирался признаваться в том, что почувствовал аномалию только сейчас, незачем людям знать об этом.
– Я спрашивал о другом. – Сталкер явно насторожился.
Хотелось бы Дэну знать точно, что видел сейчас Ворон. Тогда, возможно, он мог бы как-то выкрутиться.
– А мы не в ней, случаем?
– Нет. – Головокружение возникло как-то сразу и очень резко. Сохранить вертикальное положение удалось каким-то чудом, но наверняка Дэн пошатнулся и побледнел.
– Прекрасно, – фыркнул Ворон и, перехватив автомат Гришко, открыл очередь по мутантам. На быкунов он при этом даже не взглянул.
Тамара ахнула. Да и было на что посмотреть. Когда этакое с виду громоздкое и неповоротливое существо бежит на тебя – это красиво. Как бронепоезд или даже электричка и КамАЗ.
– Огонь не открывать! – снова крикнул Ворон. И кому он, интересно, орет, если автомат Гришко находится у него? Дэну? Ну так ему и в голову не приходило выстрелить.
Не добежав до стрелков каких-то пяти метров, быкуны рухнули на асфальт. Вот просто бежали и упали, даже не пытаясь подняться.
– Это что такое?.. – прошептал Гришко.
– Теперь можете говорить в полный голос. – Ворон отдал ему автомат. – А это, господа ученые, та самая аномалия, которую обнаружили ваши коллеги. «Тень Морфея» или «Морфей», чтоб покороче. Плохо же вы свои базы данных изучаете.
– И они… – Хазаров поднялся, отряхнул колени, хотя в том не было ровным счетом никакого смысла. Во-первых, на нем был камуфляж, а не брюки. Во-вторых, пыли и грязи в современной Москве не водилось.
– Их состояние чем-то похоже на кому. Полежат так немного и сами ликвидируются. Исчезнут то есть.
Денис подумал, что такая же участь наверняка ждет и его самого. Странно, но спать ему не хотелось совершенно, и сознание не туманилось, несмотря на все возрастающую слабость и головокружение. И он даже не пытался двигаться – сама мысль об этом не приходила в голову.
– В смысле? – уточнил психиатр.
– Полное разложение через сутки, хотя в отношении этих красавцев, думаю, и трех мало будет.
– А у быкунов как? Тоже что-то ценное имеется?.. – спросил Гришко.
– Не советую, – коротко бросил ему Ворон.
– А если, скажем, я обмотаюсь веревкой, подползу к быкуну и… – Все же жажда наживы у этого человека была неистребимой.
– Во-первых, вырубишься раньше, чем доползешь, во-вторых, неизвестно когда и вообще выйдешь ли из комы, – спокойно объяснил сталкер.
– Да. Не вариант, – вздохнул Гришко.
– Ты ради чего гробануться пытаешься, научник? – поинтересовался Ворон, а сам сделал шаг по направлению к застывшему напарнику. – Дин, ты двигаться можешь?
Денис пожал плечами. Движение далось легко. Он открыл было рот, чтобы сказать сталкеру не подходить, но тот уже остановился.
– В смысле? – Гришко на них не обратил внимания, и это было неплохо.
– Ради чистого искусства или идейный? Ну, там, родственников кормить надо, самому пожить? Смысл жизни у тебя – раздобыть артефактов побольше, а потом пожить в свое удовольствие? – принялся перечислять Ворон.
– Последнее я и на фото с аур имел, спасибо, – поморщился биокорректор. – Ты даже не представляешь сколько.
– В таком случае не рви седалище! – сказал Ворон немного громче и резче, чем собирался.
Вот только на этот раз раздражал его вовсе не научник – Дэн чувствовал это столь же ясно, как природу артефактов, – а напарник.
– Ладно, командир, не нервничай, – примиряюще ответил Гришко и на всякий случай отполз подальше, к Тамаре и Хазарову.
– Привал. Полчаса, – объявил Ворон. – Дин?..
– «Иллюз», – ответил он вместо ответа. – Маленький и незаметный. Я вне «Морфея», но…
Он услышал еще один вскрик. Тамара, уже направляющаяся в его сторону, отшатнулась.
– Скверно, – заметил Ворон и выругался себе под нос. Впрочем, чего-нибудь подобного он наверняка ждал. Сталкер медленно двинулся к нему.
– Стой! – выкрикнул Денис, когда между ними остались какие-то полметра.
– Профессор, как там ваш сканер? – Ворон остановился, но, судя по всему, ненадолго. – Мой покажет только «Морфей» как наиболее большую и опасную. А вот ваша старенькая модель собственными мозгами, к счастью, не ухудшена.
От первых сканеров требовалось одно – показывать наличие аномалий. Они и показывали – пусть и не всегда и не так, как надо. Однако все новые и новые совершенствования превратили обычные, по сути, приборы обнаружения в мини-компьютеры. Они умели отличать одну аномалию от другой и в первую очередь показывать наиболее опасные из них. По их вине, как правило, и случались происшествия, подобные сегодняшнему.
– Только не подходи… – В голосе Дэна, должно быть, слышалось отчаяние, но ему было плевать на это с самого высокого небоскреба.
Хазаров нашарил свой сканер:
– Черт…
– Что там?
– Увязла птичка одной лапкой, – вздохнул научник. – Стоит на границе аномалии.
– Угораздило ж…
– Сапожник без сапог. – Хазаров наверняка покачал головой, Дэн этого не заметил. – Пока за нашим «Морфеем» смотрел, сам вляпался и не заметил.
Что ж, пусть лучше думает так, чем сомневается в способности помощника сталкера разглядывать аномалии.
– Он умрет? – взвизгнула Тамара почти истерично. Она тут же зажала рот ладонью и начала рыться в сумочке, которую Ворон так и не сумел у нее отобрать.
– Не сметь, – шикнул на нее сталкер.
– Это духи! – заявила девушка. – Мне дурно сейчас станет. Вам надо, чтобы мне стало дурно? А «Опиум» всегда действовал на меня лучше любого успокоительного.
