От границ Торказа до города Аантора расстояние равнялось приблизительно двустам хаадам, и поэтому жителю Гелиума предстояло путешествие в сто пятьдесят земных миль, отделявших его от Аантора.
Самое лучшее, что он осмелился предложить, это то, что Тувия будет двигаться в направлении Аантора. Там лежала ближайшая вода, там можно было ожидать поисковую группу из владений ее отца, так как Карторис знал Туван Дина достаточно хорошо, чтобы предположить, что тот осмотрит каждый камень, пока не узнает правду о похищении своей дочери и не узнает все, что необходимо знать о ее местонахождении.
Он понимал, что обман, бросивший подозрение на него, отсрочит раскрытие правды, но едва ли он мог догадаться, до каких угрожающих размеров разрослись последствия злодейства Астока из Дузара.
Когда он появился из темной пасти коридора, он посмотрел в направлении Аантора. Но он не мог видеть, как боевой флот Птарса медленно летел к городам-близнецам, в то время, как из отдаленного Каола двигалась другая могучая армада, чтобы присоединиться к силам союзника.
Он не знал, что перед лицом случайных улик против него даже люди его страны начали подозревать его в похищении принцессы. Он не знал о тех подлостях, которые совершили жители Дузара, чтобы подорвать дружбу и союз между тремя великими державами Восточного полушария — Гелиумом, Птарсом и Каолом.
Не знал он, что агенты Дузара проникли на службу на ответственные посты в иностранных учреждениях трех великих наций, и как с помощью этих людей заменялись или подменивались послания одного джеддака другому, пока терпение и гордость этих трех правителей, когда-то друзей, не смогли терпеть унижения и оскорбления, содержащиеся в этих поддельных бумагах — ничего этого он не знал.
Не знал он и того, что до последнего момента Джон Картер, военный предводитель Барсума, отказывался разрешить джеддаку Гелиума объявить войну против Птарса и Каола из-за его полной веры в честность сына и в то, что со временем всему будет дано удовлетворительное объяснение.
А сейчас два великих флота двигались на Гелиум, в то время, как шпионы Дузара при дворе Тардос Морса следили за тем, чтобы города-близнецы оставались в неведении о грозившей им опасности.
Война была объявлена Туван Дином, но посыльный, отправленный с официальной бумагой, был шпионом Дузара, проследившим за тем, чтобы ни одного слова предупреждения не достигло двух городов о приближении флота противника.
В течение нескольких дней между Гелиумом и его двумя наиболее могущественными соседями были прерваны дипломатические отношения, и с отъездом министров наступил полный разрыв беспроволочной связи между спорящими, что было обычным для Барсума.
Но Карторис ничего не знал об этом. В настоящий момент его интересовало лишь местонахождение Тувии из Птарса Ее след рядом со следами огромного бенса был хорошо виден в туннеле, и можно было заметить, что они направлялись к югу, к подножию гор.
Когда он быстро последовал по их следам вниз к мертвому морскому дну, где, как он был уверен, он должен был потерять след в упругой ярко-оранжевой растительности, он был удивлен, увидев обнаженного человека, приближающегося к нему с северо-востока.
Когда мужчина подошел поближе, Карторис подождал немного. Он видел, что человек не был вооружен, и что он был жителем Лотара, так как кожа его была белой, а волосы огненно-рыжими.
Он приблизился к Карторису без малейшего признака страха, а поравнявшись с ним, воскликнул бодрое: "Каор!" — приветствие марсиан.
— Кто ты? — спросил Карторис.
— Я — Кар Комак — командир стрелков, — ответил тот. — Со мной случилось странное. Много веков Тарно призывал меня к жизни, когда ему были нужны услуги созданной им вооруженной армии. Из всех стрелков Кар Комак чаще всего становился материальным. Длительное время Тарно концентрировал свой разум на том, чтобы материализовать меня навсегда У него была навязчивая идея, что когда-нибудь это свершится, и будущее Лотара будет обеспечено. Он заявлял, что это осуществимо, так как все не материально, а существует в сознании людей, и он верил, упорствуя в своем желании, он в конце концов сделает из меня постоянное внушение в умах всех созданий. Вчера он преуспел, но в какое время! Это осталось ему неизвестно, как и мне, когда я со своим войском пронзительно кричащих стрелков преследовал бегущих воинов Торказа по ярко-оранжевым долинам. Когда стало темно, и пришло время раствориться в воздухе, я внезапно обнаружил, что один стою на краю обширной долины, которая лежит вон там, у подножья низких холмов. Мои друзья ушли в небытие, откуда они и появились, а я остался — обнаженный и без оружия. Скачала я не мог понять, но, наконец, сообразил, что произошло. Продолжительные внушения Тарно, наконец, увенчались успехом, и Кар Комак стал реальным в мире людей, но мое одеяние и оружие исчезло вместе с моими товарищами, оставившими меня во враждебной стране далеко от Лотара.
— Ты хочешь вернуться в Лотар? — спросил Карторис.
— Нет, — быстро ответил Кар Комак. — я не люблю Тарно. Будучи созданием его ума, я знаю его слишком хорошо. Он жестокий и деспотичный хозяин, которому я не хочу служить. Теперь, когда ему удалось окончательно материализовать меня, он будет невыносим, и он будет продолжать создавать, пока не заполнит Лотар своими созданиями. Мне интересно, получилось ли у него так же хорошо с ДЕВОЙ Лотара?
— Я думал, там нет женщин, — ответил Карторис.
— В скрытых помещениях во дворце Тарно джеддак поддерживает воображаемую девушку в надежде, что она однажды станет реальной, — ответил Кар Комак. — я видел ее там. Она прекрасна. Но ради нее же, я надеюсь, что Тарно не удастся преуспеть в этом деле, как это удалось ему со мной.
Итак, красный человек, я рассказал тебе о себе. А что ты скажешь о себе?
— Я принц Гелиума, — сказал он, и рассказал стрелку о себе и о приключении, приведшим его в эту далекую страну.
— Хорошо! — воскликнул тот, когда юноша закончил. — Кар Комак будет сопровождать тебя. Мы вместе найдем принцессу Птарса, и вместе с тобой Кар Комак вернется в мир людей — в тот мир, который он знал давно, в минувшем прошлом, когда корабли могущественного Лотара бороздили свирепый Торкус, и ревущий прибой ударялся о преграду из этих высохших пустынных холмов.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Карторис. — Разве ты когда-нибудь действительно жил?
— Безусловно, — ответил Кар Комак. — В своей прежней жизни я командовал флотом Лотара — могучим флотом, плававшим по пяти соленым морям. Когда люди населяли Барсум, имя Кар Комака было известно и уважаемо. В те далекие дни на земле царил мир — только мореплаватели были воинами, но теперь слава о былом исчезла, и до того, как я встретил тебя, я и не думал, что на Барсуме живет хоть один человек, который любит и борется, как делали это древние мореплаватели моего времени. Да, мне будет приятно еще раз взглянуть на людей, настоящих людей! Никогда я не питал особого уважения к сухопутным жителям моего времени. Они оставались в своих обнесенных стенами городах, теряя время на игры — полностью завися от моряков при необходимости защищаться. А жалкие оставшиеся создания, Тарно и Иав из Лотара, даже хуже, чем их древние предки.
