Треск, мобильники вообще даже не нуждаются в мотиваторах, кроме тех, что я держу тут у себя. В общем, нужен тебе файл для проектора или нет?»
«Нужен, спасибо, – написал я. – Как успехи с мотиваторами из клеток Профа?»
«Мне пришлось сперва немного вырастить культуру, – ответил он. – Потребуются как минимум сутки, прежде чем станет ясно, получится ли вообще что-нибудь и сумею ли я запихнуть Джонатана в мой мотиватор».
«Здорово, – написал я. – Держи меня в курсе».
«Само собой – если пообещаешь записать собственные слова, когда в следующий раз сболтнешь какую-нибудь глупость. Черт побери, до чего же я скучаю по интернету! Там всегда можно было отыскать кучу придурков, совершающих одну глупость за другой».
Я снова вздохнул и сунул мобильник в карман. Естественно, вскоре он пискнул в очередной раз. Я схватил его, готовясь дать отповедь Ночному Соколу, но это оказалось сообщение, что мой мобильник принял большой пакет данных – картину города.
В технике я не особо разбирался, но все же сумел подсоединить телефон к проектору в кладовой, а затем передать файл. Включив устройство, я обнаружил, что парю над Ильдитией. Величественность картины нарушали лишь груды хранившихся в помещении припасов, которые тоже парили в небе, словно я был неким космическим бродягой, таскавшим за собой на буксире свой скарб.
Я быстро пронесся над городом, пользуясь руками для подстройки перспективы и заново знакомясь с органами управления. Проектор точно воспроизводил Ильдитию, и я на мгновение поддался иллюзии. Пролетев мимо небоскреба, окна которого походили на размазанную полосу, я поднялся выше и поплыл вдоль улицы, лавируя среди соляных деревьев, а затем устремился через парк мимо нашего убежища.
Меня охватил радостный восторг. Хоть я и совсем недолго пробыл инвалидом со сломанными ногами, чувство ограниченности и беспомощности никуда не девалось. Треск… казалось, будто прошли годы с тех пор, как я мог гулять в открытую, не опасаясь выдать свою команду.
Наслаждаясь свободой полета, я наткнулся на здание и пролетел сквозь размытую пустоту внутри его, вынырнув с другой стороны.
Только теперь я вспомнил, что все это подделка, обман. Очертания предметов искажались, когда я оказывался слишком близко к ним, а если вглядеться, можно было увидеть углы помещения, в котором я «летал».
Хуже того – мне не бил в лицо ветер, не подступал к горлу комок от резких взлетов и падений. С тем же успехом я мог бы смотреть фильм. Я не ощущал ни веселья, ни власти над миром и вообще чувствовал себя довольно глупо.
– Забавно смотрелось. – В дверях, выглядевших словно открывавшийся прямо в воздухе портал, стоял Коди.
Я не заметил, как он подошел.
Подвигав руками, я опустил точку зрения камеры, расположившись на крыше небольшого многоквартирного дома.
– До чего же мне не хватает спирила…
За последнее время, пока нам приходилось бегать, сражаться и скрываться, я почти не вспоминал про устройство, позволявшее мне летать по покрытым водой улицам Новилона, но теперь я ощутил, будто внутри меня образовалась дыра. За те недолгие дни, что провел в затопленном городе, я познал истинную свободу, летая на двух водяных струях.
Усмехнувшись, Коди вошел в кладовую.
– Помню, как ты первый раз увидел проектор в деле, парень. Тогда у тебя был такой вид, будто ты собирался продемонстрировать всем нам, что ел на обед.
– Было такое, – кивнул я. – Впрочем, я довольно быстро освоился.
– Не сомневаюсь. – Коди остановился рядом со мной на крыше, окидывая взглядом город. – У тебя уже есть план?
– Нет, – ответил я. – А у тебя?
– Никогда не был силен в составлении планов.
– Почему? Мне казалось, ты отлично умеешь сочинять.
Коди нацелил на меня палец:
– За подобные остроты некоторые получали по морде. – Он помолчал. – Естественно, в большинстве своем шотландцы.
– Твои земляки? – спросил я. – Зачем тебе было драться с другими шотландцами?
– Похоже, ты не так уж много о нас знаешь, парень.
– Только то, что ты мне рассказывал.
– Что ж, в таком случае, думаю, тебе известна целая куча всего, только никакой пользы от этого нет. – Коди улыбнулся, задумчиво глядя на город. – Когда я служил и нужно было захватить опасного преступника, мы первым делом старались застичь его одного.
Я медленно кивнул. Коди раньше был полицейским – в эту часть его рассказов я точно верил.
– Одного, – повторил я. – Чтобы ему не так просто было позвать на помощь?
– Скорее – чтобы не подвергать опасности других, – ответил Коди. – В этом городе множество людей, которые выживают как могут. Хороших людей. То, что случилось в Острой башне, – отчасти и наша вина. Да, ее разрушил Проф, но к этому его подтолкнули мы. Этот груз будет лежать на моих плечах до конца жизни – еще один кирпич в и без того уже чересчур большой груде.
– Так что – попытаемся сразиться с ним вне города?
Коди кивнул:
– Если тот идиот с манекеном прав, то, как только мы воспользуемся способностями Профа, он узнает, где мы. Можем выбрать место для схватки и завлечь его туда.
– Угу, – проговорил я. – Вот только…
– Что? – спросил Коди.
– Именно так мы поступили со Стальным Сердцем, – тихо сказал я. – Завлекли его в нашу ловушку, подальше от людей… – Я поднял руки, переместив нас через город к остаткам Острой башни. Дроны пролетели над городом сразу после рассвета, и вокруг башни все еще валялись трупы. – Это Линия Жизни, – продолжал я, переводя взгляд с одного погибшего эпика на другого. – Мелкие электрические и телепатические способности. Потом Бескрайняя Тьма, – кстати, это ее четвертое имя. Она постоянно пыталась придумать «нечто получше», но получалось только хуже. Ее способность заключалась в умении прыгать между тенями. А это Иншалла и Тауб из Бахрейна. Оба обладали лингвистическими способностями…
– Лингвистическими? – переспросил Коди.
– Мм? Ну да. Один умел заставлять людей изъясняться стихами. Другой мог говорить на любом выдуманном языке, какой только можно вообразить.
– Как-то… весьма странно.
– Мы редко обсуждаем странные способности, – рассеянно проговорил я. – Но есть множество мелких эпиков, чьи силы весьма специфичны… – Я замер. – Погоди-ка!
Я развернул нас обоих в воздухе столь стремительно, что Коди пошатнулся и оперся рукой о стену. Мы быстро спустились к груде обломков, различив среди них окровавленное лицо и застрявшее в остатках большого генератора тело. Проф испарил только соль – для меня это стало первым подтверждением, что он, обладая полным контролем над своим могуществом, способен уничтожать лишь определенные плотные вещества, оставляя нетронутыми другие.
Но сейчас это не имело значения. Куда важнее было то лицо.
– Напасть… – прошептал я.
– Что такое? – спросил Коди.
– Это Грозовая Туча.
– Та,
