— Э-э… Что именно? Притащить сюда Сафаили?
— Кхм…
— Уронить на Ишниф обелиск?
— Я поняла, тебя пробило на юмор! Ну надо же, как вовремя!
— А ты можешь пояснее выражать свои мысли?
— Да, конечно. Я думала об этом странном явлении. Кое-что сумела вспомнить, кое о чём, оказывается, известно монильцам. Помнишь, ты читал книгу о взаимодействии энергий трёх уровней?
— Смутно…
— Как всегда Рассчитываешь на меня, а сам хлопаешь ушами. Ладно, ладно, говорю. В общем, мне тоже иногда хочется побегать свобод но, и тогда я просто наслаждалась… Не напрягайся, перехожу к делу. Я много раздумывала о том, какой именно компонент энергий дал такой эффект, и, пожалуй, могу высказать предположение. Если ты поднапряжёшься, а мне повезёт, мы сумеем создать локальную аномалию именно с таким действием, как нам нужно, в месте предполагаемого боя. Разумеется, тут придётся мудрить так, чтоб совпали все необходимые факторы, однако… Кхм… Нам везло в менее продуманных ситуациях.
— Интересно… Что это нам даст?
— Что нам даст моя возможность действовать параллельно с тобой и намного эффективнее, потому что без посредников? Давай же, попробуй догадаться сам.
— Да уже догадался. А ты уверена, что в отрыве от меня не потеряешь, а приобретёшь? Всё таки… Извини, что напоминаю, но… Ты ведь у нас давно уже не самостоятельная личность.
— И что с того? Тот, кто дал мне именно такую новую жизнь, сделал всё, чтоб я сохранила свои возможности. Иначе какой был бы смысл? В противном случае я была бы куда полезнее победителю в качестве фактотума.
— А сама-то? Какое положение ты бы сама предпочла?
— Сложно сказать. Мне никто не предлагал выбора, но, пожалуй, лучше так. Да, я теперь в положении предмета, но… Но сознание до определённой степени свободно. Я внутренне ограничена по большому счёту только в одном.
— В чём же?
— Не могу направить своего носителя завоёвывать Ишниф. Он сделал так, чтоб я никогда не могла ему угрожать. Знаешь, я даже счастлива, что тогда ты пошёл наперекор мне и заявился именно в Ишниф. Да, именно с Хтилем я никак не хотела вступать в контакт, и по разным причинам, как видишь. И в то же время именно с ним — хотела.
— Ностальгия?
— Демоны не знают такого чувства. Оно идиотское и только обременяет. Я потерпела поражение именно в Ишнифе. Я должна взять реванш, а мой преемник, создавший этот предмет, лишил меня любой возможности сделать это независимо от него.
— Но ты ведь должна повиноваться моим приказам.
— Раз не могу тебя подчинить — то да. И в нынешнем случае даже с охотой.
— Ты потому и предложила мне свою помощь, что рассчитываешь на месть?
— Последняя моя память о жизни — желание отомстить. Последняя живая мысль. Ради неё я всё сделаю. Всё, что угодно.
Меня вдруг прихватило её тоской, горькой и яростной, способной сокрушать государства, но недостаточной, чтоб спасти себе жизнь. Жутко даже представлять, что она могла ощущать, когда осознала, что с ней в скором времени произойдёт. Как она это осознала, понимая, что никак и ничем не способна помешать своему врагу? О чём думала в последние мгновения свободной воли? Теперь я знаю — о мести.
Может быть, её враг это почувствовал? Потому и ввёл в программу ещё и такое ограничение. Дальновидный был демон. Странно, что помер насильственной смертью (уж наверняка, раз Ишнифом теперь правит другой Хтиль).
Нельзя её жалеть! Ни в коем случае нельзя дать такую слабинку! Она воспользуется любой моей слабостью, вымотает все нервы и предаст обязательно, если только возникнет случай. И он возникнет скорее, если я вновь начну видеть в ней человеческое существо, которым она не является. Жалость к ней — смертельно опасна. Вернее смертоносна.
— Значит, ради мести ты даже готова сделать всё для моей победы. Это прогресс.
— Мы с тобой стали союзниками. Так что можешь быть спокоен… Пока. — Она замерла, изучая меня. — Но ты всё равно не будешь.
— Доверять тебе? Хорошая шутка.
— В принципе, и правильно. — Аин держалась миролюбиво. — Однако я хочу убить Хтиля. И ты хочешь того же. Мы будем действовать сообща — так ведь больше шансов, а?
— Хорошо. Как именно ты предлагаешь строить аномалию?
— Это будет трудно. Здесь и врата, и «ракушка», и замковые энергетические системы — столкновения магических пространств, они тут буквально переплелись, трудно будет втиснуться.
— Как именно предлагаешь её конструировать?
— Давай покажу. — Она действительно развернула передо мной несколько десятков многомерных ярких схем, в которых я, даже если б включился в работу и как следует покопался, не понял бы ничего. Но само их наличие уже говорит о том, что моя хитроумная спутница верит в предлагаемую идею. — Конечно, верю! После того, что нам с тобой удалось наделать, тут требуется сущая ерунда — немножко везения при конструировании и чуть-чуть его же при введении в дело. И, подозреваю, при создании системы мне помогут твои слуги… Твои люди. Эти маги, которых тебе дали в пользование.
— Кхм… В пользование. И как же предполагаешь прибегать к их помощи? Через меня? Методом испорченного телефона?
— Надо подумать…
Мои солдаты держались наготове, но Хтиль не торопился. Вдалеке определённо копилась пехота, а значит, где-то в недрах крепости полным ходом идёт подготовка чародеев со свитами. Выведут, конечно, всех скопом, на радость нам… Бойцы, конечно, не растеряются. Боеприпасы всё утро шли через врата размеренным потоком, зарегистрированным как положено и заверенным подписями-печатями на бумагах. Обоймы и отработанные ПЗРК потом надо сдать под ведомость, не меньше, чем девяносто процентов от исходного количества — тогда мне не придётся отдельно платить ещё и за них.
— Кто будет заниматься этой бумажной работой? Только не я. Жилан, умоляю, вызови сюда своего мужа. Или Риту. Или ещё новенькую помощницу… Как её там?
— Нинга.
— Нина.
— Да, прости. Всё время пытаюсь назвать её Нинг. Нинг — спокойствие.
— Это китайское имя? Ладно, затребуй сюда хоть кого-нибудь! Мне и без того тут даже икнуть некогда. И нужна будет твоя помощь.
— Ты ведь знаешь, мы для помощи и существуем.
Ночь густилась над пустошью, подгребала под себя зубцы далёких стен и лампы, повешенные между ними. Магия была тусклым заревом, светящим сквозь подёрнутую туманом полночь, осветить она ничего не могла, лишь намекала на близость подготовившихся к сражению врагов. Наверное, предполагается, что это должно пугать и устрашать, как боевые вопли папуасов… Хрена там! Солдаты дрыхнут, как младенцы, только дозорные топчутся на своих местах и часто сменяются. Сапёры закончили работу, но не уходят, потому что и они сами, и их техника ещё могут понадобиться в замке. Вот их и используют на подсобных работах — везде, где не хватает рук. Впрочем, сейчас спят и они.
