В Лесном Доме царил переполох: ждали Оксану, дочку Слона. Часовой на крыше водокачки высматривал, не едет ли джип, во дворе перед кирпичным бараком накрыли стол, принаряженная Варвара носила и носила блюда с едой. Сталкеров причепурить, понятно, гиблое дело, они расселись на лавках вокруг стола кто в чем был и подшучивали друг над другом, смущенные общей суматохой… но вот Слон надел пиджак. Это стало событием, и когда хозяин в тесноватом черном смокинге спустился на крыльцо, по всей вершине холма раздались смешки.
Слон кинул хмурый взгляд в сторону стола и остался на крыльце, нетерпеливо поглядывая из-под ладони на дорогу. Двое часовых, пряча автоматы, караулили на подъезде за распахнутыми воротами. Лесной Дом бурлил и волновался.
Заточка, выйдя из машины, неловко подал девушке руку, но гостья, легко хлопнув его по пальцам, выскочила сама и взбежала на крыльцо. Слон шагнул к ней.
- Ну, привет, - несколько смущенно произнес он. Слон не видел дочь около десяти лет. Она выросла красавицей, и это не стандартная красота с обложки журнала. Мать ее была с Востока, Оксана унаследовала смуглую кожу, широкие скулы, узкий подбородок и миндалевидные глаза, но не темные, а сине-зеленые, как у отца.
- Привет, папа! - Оксана обняла его за шею - Слону пришлось нагнуться - и поцеловала в щеку. У стола кто-то захлопал, но хозяин зыркнул туда над плечом дочки, и аплодисменты мгновенно смолкли.
Следом за девушкой на крыльцо поднялся телохранитель Колобок - подручный Слона, которого тот год назад отправил в город, чтобы охранял дочку. Дюжий, хотя и немного оплывший сталкер лет двадцати пяти, румяный, пышуший здоровьем, с маленькими глазками. Челюсти его медленно двигались: Колобок не жевал жвачку, только когда спал или ел.
- Чего скакать? Я так однажды могу и не успеть, - просипел он в спину Оксане. У Колобка были повреждены связки, и говорил он сиплым низким голосом.
Девушка не обратила внимания на его слова, так как давным-давно поняла, что Колобок в целом безобиден и покладист. Стоя на крыльце, Оксана повернулась и широко раскинула руки.
- Всем привет! - радостно воскликнула она. Сталкеры зашумели, замахали ей, что-то выкрикивая. Девушка кивнула и через плечо посмотрела на Слона: - А где аномалии?
Заточка поднялся на крыльцо, волоча два чемодана и рюкзачок с нарисованным на боковине улыбающимся Чеширским Котом. Услышав слова Оксаны, он ухмыльнулся и, цыкнув сквозь зубы, сплюнул на ступени.
- Это же Лесной Дом. Самое безопасное место в Зоне… ну, для тех, кто здесь живет, ясное дело.
Оксана вздернула бровь.
- Безопасное? Вот спасибо! Этого мне и в интернате хватало. Туда не ходи, сюда не ходи… Папа, я надеюсь, здесь вы не будете меня за решеткой держать? А то я обижусь!
У Слона редко случалось, чтобы он не знал, что говорить. И не терялся он никогда - а вот теперь пребывал в растерянности и легком смущении. Зона - территория мужчин. Женщины здесь, конечно, тоже попадаются, но редко, и по большей части толстые глупые клуши, как Варвара, либо разбитные девицы, вроде работающих в «Сундуке». Хозяин Лесного Дома не привык разговаривать с красивыми молодыми девчонками. К тому же он плохо помнил дочь…
- Ничего, все решим, - невнятно проворчал он.
- Я думала, ты мне все покажешь, - настаивала дочь.
- Тут любое твое желание закон. - Слон брякнул первое, что пришло в голову, и неловко обнял ее за плечи. - Пошли, расскажу, что здесь и как.
- Вот, правильно! - Оксана даже хлопнула в ладоши, радуясь, как ребенок. Да она и была ребенком - в свои семнадцать лет девушка не видела ничего, кроме закрытой частной школы, и хотя выглядела красивой зрелой девушкой, повзрослеть не успела. Она громко смеялась, когда ей было весело, и обижалась, если что-то ее не устраивало, плакала, а могла и поколотить обидчика в случае чего - ее не смущали такие мелочи, как уместность проявления чувств.
- Вещи наверх давай, - велел Слон порученцу, кренившемуся под весом чемоданов. Оксана уже сбежала с крыльца, и отец поспешил за ней. Заточка кивнул, пожирая девушку взглядом.
- Помогай давай, тефтеля, - сказал он. Колобок, флегматично покосившись на Заточку, отодвинул его плечом и затопал следом за девушкой. Заточка недовольно ощерился ему в спину, но Колобок, став телохранителем дочки хозяина, вышел из-под командования порученца, и тому пришлось самому волочь чемоданы с рюкзаком по винтовой лестнице.
Отбежав от крыльца на несколько шагов, Оксана обернулась, задрала голову.
- Ух ты! - воскликнула она, из-под ладони разглядывая бывшую водонапорную башню. - Большая она у тебя!
- Ну да. - Слон пожал плечами. - Не в маленькой же жить, не поместишься.
- А наверху пулемет! Настоящий? - обрадовалась девушка и замахала часовому на крыше: - Эй, привет! У вас пулемет стреляет?
Часовой неуверенно помахал в ответ и ничего не ответил - то ли не знал, как отвечать на столь странный вопрос, то ли не расслышал. Вместо него вразнобой загомонили сталкеры за столом:
- Еще как стреляет! Бабахнет - всем кранты. Хочешь стрельнуть? Иди сюда, мы тебе дадим пистолет подержать!
Раскрасневшаяся от удовольствия Оксана подошла к сталкерам, протянула руку к сидящему ближе всех Игнату.
- Я Оксана, а вы? - Сталкеры засмеялись.
- Игнат я, завхоз, - насупился Игнат, будто даже обидевшись.
- Ну так будем знакомы! - воскликнула Оксана, встряхнув заскорузлую ладонь старого сталкера. Вокруг опять засмеялись, даже недовольный всей этой суетой Слон улыбнулся.
- Здесь наша кухня и столовая. - Он показал на здание рядом с бараком. Из дверей показалась Варвара с подносом, накрытым льняной салфеткой, от которого сильно пахло сдобой.
- Здравствуйте, тетя Варя! - радостно воскликнула девушка. - Мне папа о вас писал и Колобок рассказывал!
- Ох ты кровинушка моя бедная!
Кухарка, поставив поднос на стол, обняла Оксану. Она видела девушку впервые в жизни, но уже успела полюбить ее всей душой - за то, что та такая молодая и красивая, по-детски живая, и за то, что она живет без матери. Сердце кухарки содержало огромные, нерастраченные запасы нежности. Конечно, она заботилась о сталкерах, которых воспринимала как больших, шумных, непослушных детей, но ей нужен был настоящий ребенок. После того как ушел Змееныш, Варвара вся извелась и даже немного похудела. И теперь, когда появилась Оксана, кухарка расцвела, а уж от обращения «тетя» мгновенно растаяла.
- Бедная моя девочка, ты голодная? От Кордона долго ехали, в дороге мужики и не додумаются покормить, - ворковала Варвара, обняв девушку и увлекая ее за стол. - У меня и пирожки есть, напекла с утра и вот пироженко припасла, небось любишь сладкое?
