Так они оказались на корабле. Гом Балж нендовольно перебирал своими двигательными щунпальцами, громко ворча. Любопытствующие, ненмного поглазев, вскоре исчезли — им надоела глупость землянина….
Лавандовая пудра Стеллери смешалась с понтом, два золотистых ногтя оказались сломаны. Но Роуну все в ней казалось прекрасным — и скорбное выражение светло-карих глаз, и принлипшая к телу туника, и даже грязные потеки на лице. Лацпорт с грохотом закрылся, загоренлись бортовые огни, а они все стояли и смотнрели на безжизненное тело Железного Роберта, которого все-таки не бросили, а может быть, и спасли.
— Да, возможность удрать из зоо упущена, — вздохнула Стеллери. — Что теперь собираешься делать? Бросить его здесь?
— Приведу ветеринара, он поставит его на нонги. А мы будем его кормить и чистить будем. В конце концов, он поправится.
Стеллери с любопытством смотрела на Роуна.
— Почему? — удивленно спросила она. — Он же ничего для тебя не значил, ты едва знал его…
— Никто не должен один на один оставаться со своей бедой, тем более — смертью, да еще тольнко потому, что проиграл бой, — коротко ответил Роун.
— Ты сумасшедший, смешной землянин, — сказала Стеллери, а потом вдруг расплакалась.
Обняв ее, Роун думал, что она, конечно же, полукровка и, наверное, потому ей так трудно его понять.
Около двух месяцев Железный Роберт недвижнно пролежал за парусиновой перегородкой, законванный в массивные бетонные шины. Роун и Стеллери без устали ухаживали за ним — корминли, чистили его и, как могли, подбадривали. То и дело спускался Гом Балж посмотреть на гигантнского инвалида, постучать щупальцами по шиннам и поворчать насчет расходов.
И вот наконец наступил день, когда ветеринар разрешил снять шины. Вместе с Роуном спустилнся и Наг, помогая землянину тяжелым молотком сбить с Железного Роберта бетон. Когда они занвершили эту сложнейшую процедуру, каменный гигант неуклюже сел, затем поднялся на ноги, словно с ним ничего и не произошло.
— Земные обычаи — странные, — прогромынхал он, глядя сверху вниз на Роуна. — Я не буду больше называть тебя землянином. Ты для меня теперь Роун. Железный Роберт — твой друг, Ронун. Но все равно я не понимаю земных законов, наверное, они лучше всех тех, которые Железнный Роберт знал раньше.
Появился Гом Балж, попыхивая двумя сиганретами, и, оглядев Железного Роберта, тряхнул головой:
— Удивительно, юный землянин, но ты оканзался прав. Ты вернул мне ценное имущество, надеюсь, он теперь как новенький. Я справедливый человек, землянин, и решил вознаградить тебя. С этого момента можешь считать полукровнку Стеллери своей наложницей, она теперь тольнко для твоего пользования. Правда, за исключеннием тех случаев, когда у меня будут гости земнного происхождения.
— Она не твоя собственность, Гом Балж, чтонбы ты мог вот так запросто дарить ее кому-линбо, — резко оборвал его Роун.
— Как это не моя? — Гом Балж растерянно заморгал, глядя на Роуна. — А зачем же я плантил…
— Никто не вправе владеть Стеллери.
— Слушай-ка, парень, тебе бы лучше вспомннить, с кем разговариваешь! А то ведь прикажу связать тебя ремнями и пороть целую неделю! Забыл о такой перспективе?
— Ну уж нет! — пророкотал Железный Ронберт. — С этого момента никто и пальцем Ронуна не тронет, Гом Балж! Железный Роберт убьет любого, кто попытается его обидеть, данже тебя.
— Вот как?! — Гом Балж невольно попятилнся, дико озираясь по сторонам. — Что это за понрядки пошли! Мной помыкает моя же собственнность!
— Железный Роберт не собственность, — пронгремел угрожающе великан. — Железный Роберт принадлежит королевскому роду, им не может владеть другое существо. А Роун — мой друг. И скажи своей команде — Роун друг Железного Ронберта.
— А поскольку ты не можешь меня отдать, — вставила Стеллери, — ты все-таки должен вознагнрадить Роуна. Думаю, самое время дать ему статуе равноправного существа и начать ему плантить. Его надо освободить от всех обязанностей, кроме выступления на канате. Он должен есть с другими артистами на общих обедах.
— Как это… как это…— заикался ошеломленнный Гом Балж.
Однако в конечном счете ему пришлось согланситься, и вскоре он предпочел удалиться, все еще недовольно ворча.
Они отмечали победу Железного Роберта над Огненным Клинком с Дибы. Роун выпил слишком много и не отпускал Стеллери до самого отбоя. Тенперь же его мучили ночные кошмары — ему канзалось, что он борется с какими-то огромными женлезными руками, которые пытались его поймать, потом до него доносился зовущий любимый голос, а он не в состоянии был откликнуться…
Роун с трудом продрал глаза и ясно услышал собственное дыхание, с хрипом рвавшееся из горнла, и откуда-то несущиеся пронзительные завынвания сирены. Он хотел вскочить с постели, одннако сокрушительная тяжесть удерживала его, распластав на спине. Край кровати врезался в руку, а складки одеяла впились в тело словно лезвие клинка. Где-то далеко бренчали колокольнчики, а тусклый свет за черным стеклом диска над дверью почему-то превращался в зловещую красноту — то вспыхивающую, то гаснущую…
Роун с невероятным трудом перевернулся на бок, буквально переложив онемевшую руку словно железную колоду. Попытавшись все-таки встать, он с грохотом свалился с кровати на пол.
Лежа на полу ничком, он почувствовал сильнную вибрацию, сотрясающую и палубные плиты. Двигатели работали — здесь, в глубоком космосе, за четыре парсека до ближайшей системы! Задынхаясь, он поднялся на ноги, кости его хрустели от появившихся при ускорении перегрузок. Нанверняка сейчас около трех нормальных сил тянжести. Сквозь рев двигателей, бренчание колонкольчиков и вой сирены донесся до него, как ему показалось, призывный голос Джамбо.
Роун с трудом вышел из комнаты в коридор, волоча ноги точно якоря. Тем временем шум нанрастал, выли пронзительные сирены, откуда-то издалека неслись зовущие голоса. В конце кориндора ждал распахнутый лифт. Забравшись внутрь, Роун с трудом дотянулся до контрольной панели и нажал кнопку палубы зверинца. Чудесным обнразом на какое-то мгновение убивающий вес иснчез, и Роун успел перевести дыхание; затем снова сдавила многотонная темнота, прочерчиваемая крошечными красными огоньками…
Он лежал на полу, ощущая запах крови. Бенло-голубое мерцание с потолка позволило ему рассмотреть длинный белый коридор и решетчантые двери в стенах. Роун пополз по коридору и вдруг увидел, как из-под дверей вытекают чернно-красные и ярко-зеленые струйки, быстро пренвращающиеся в поблескивающую пленку с канким-то странным замысловатым узором.
