— Он со мной разговаривал, — нахмурился парень.
— Это тебе казалось, что ты с ним разговаривал. На самом деле он транслировал свою волю.
— Суть не в этом. Ты понял, что он сделал и что за это попросил?
— Нет. Он транслировал свою волю только тебе.
Нобу вытер испарину на лбу и спросил:
— Кто такой Ульрих?
Только успокоившийся дух тут же снова встал дыбом.
— Откуда ты о нем знаешь? Кто тебе сказал? И кто…
— Он. Он попросил его убить.
Кот внимательно осмотрел своего ученика и покачал головой.
— Ты не готов. Ты слишком слаб для него. Он размажет тебя как только почувствует. На голой воле.
— Кто это?
Кот несколько секунд молчал, раздумывая о чем-то, в итоге немного успокоился и принялся рассказывать.
— С того момента, как люди научились разводить огонь, духам понадобился Тадаши. Мастера Тадаши всегда были нашими послами в мире людей. И маска со временем стала своего рода символом. До нее тоже были мастера, но элементом права была не маска, а кинжал. До него был каменный посох, а до него огромный алмаз.
— А зачем было менять символ власти?
— Алмаз разбили недовольные работой мастера Тадаши. Посох был уничтожен противниками Тадаши, чтобы мастера никогда больше не появлялись. Кинжал… до сих пор у Ульриха.
Парень снял с лица маску.
— Да. Маска тоже своего рода артефакт, который изготовили в Японии.
— Погоди, ты сказал, что кинжал у Ульриха. Получается, что он тоже мастер Тадаши и он живой?
— Живой, но старшие духи отлучили его кинжал от мира духов.
— Что за история с этим Ульрихом, и почему вообще он до сих пор живой?
— Это очень длинная история, — нехотя произнес кот.
— А мы никуда не спешим, — хмыкнул Нобу и взглянул на Рима. — Правда ведь?
— Правда, — кивнул Рим и указал на небольшое зеркало, висевшее на стене. — Но тебе сначала надо взглянуть в зеркало.
Нобу нахмурился и подошел к старой тумбе, на которой было закреплено треснувшее зеркало. В нем он обнаружил подростка с легкой сединой в волосах.
— Как это… — удивленно произнес парень.
— Это древние, — буркнул учитель. — Это самое легкое, чем могло закончиться ваше общение. Были те, кто от «голоса» древних падали замертво.
* * *
— Давай еще раз, — вздохнул Нобу и нагнулся к духовке, в которой находился противень с уже ставшими для сервиса фирменными булочками. — Духи делят свою историю по артефактам. Так?
— Так, — кивнул Рим, сидевший рядом за столом.
Рядом с ним стояла большая ваза, в которой находились уже готовые булочки. Взгляд сурового инквизитора все время косился на кондитерские изделия.
— Первым был огромный алмаз, — продолжая созерцать дверцу духовки, произнес парень. — Который разбили. Затем был посох, а после него кинжал. Последний артефакт — маска Суцубу.
— Все верно.
— Теперь по поводу нашего Ульриха. Это последний мастер Тадаши эпохи кинжала. Обезумевший Тадаши, который извратил свою душу и обратился в тварь. После этого он начал питаться духами.
— Согласись, у него был повод возненавидеть духов, — задумчиво произнес Рим.
— Мне показалось или ты сейчас оправдываешь убийцу?
— Почему убийцу? Он же никого не убивал! Он изменил свою сущность, обратился в темную тварь и принялся питаться духами. Это не…
— Послушай себя внимательно, — обернулся к нему Нобу. — У духов есть разум. Многие духи умеют говорить. Этот человек превратился в простого маньяка, который питался духами.
— Ты путаешь духов с людьми…
— Нет, Рим. Это ты сейчас лицемеришь. Если бы дух, служивший человеку, в отместку за гибель нескольких родных духов, начал убивать родных своего хозяина… как бы ты это назвал?
Рим стушевался.
— Вот видишь. Духов убивать и есть можно. Людей нельзя. Как-то это…
— Лицемерно, — закончил за него Рим. — Я понял, что ты хотел сказать.
— Пора, — произнес Нобу и, подхватив прихватки, достал противень с булочками и поставил его на подставку перед инквизитором. — Надо помазать и можно нести.
— Мы остановились на сошедшим с ума Тадаши, — напомнил Рим, сглотнув слюну.
— Возьми уже одну, — сморщился Нобу, глядя как друг детства пожирает взглядом его кулинарные изыски.
— Нет, я просто… — стушевался Рим.
— Перестань. На тебя больно смотреть.
— Мне не нужна еда. Я вообще могу не есть, да и если поем, то…
— Какой ты упертый, — покачал головой Нобу и, взяв несколько булочек, положил на стол перед Римом.
Парень быстро переложил булочки в вазу, слегка присыпал пудрой и отправился в гараж. Там, под одобрительные подначки со стороны Мота он поставил вазу в комнате, где его уже поджидали два клиента.
— Вот! Я же тебе говорил! Они их пекут с утра! — авторитетно заявил один из мужчин.
— Невероятно! Они изумительно пахнут! — закивал головой второй, тут же хватая булочку. — Парень, что вы в них добавляете? В чем секрет?
— Корица, сахар и сдобное тесто, — пожал плечами Нобу. — Никаких секретов.
— Нет, тут определенно какой-то секрет…
Нобу улыбнулся и покинул комнату ожидания. Он направился в дом, чтобы переодеться и отправиться на место, что он только что приобрел, но как только зашел на кухню, обнаружил пропажу булок со стола.
— Рим? — недовольно позвал он.
Инквизитор появился из-за внешней стены и недоумевающе уставился на него.
— Мог бы и Хитоми оставить…
— Что? — инквизитор опустил взгляд и обнаружил. что ни одной булки не осталось. — Здесь какая-то ошибка. Я брал только одну и…
Гр-р-р-р!
Раздался рык и сдавленный писк. Нобу вышел в гостиную и обнаружил там довольно занятную картину. Посреди комнаты стоял дух собаки, который прижимал лапой к полу странное существо.
Больше всего оно напоминало обычную жабу, особенно головой. Только вот тело больше напоминало человеческое. Обычные руки и ноги. Разве что пальцев три и на концах присоски. Жаба была ростом по колено Нобу и была одета в белое кимоно с черным поясом.
— Это что за… — успел произнести Нобу, как жаба начала тараторить человеческим голосом.
— Вы все не так поняли, я не вор! У этого подношения не было привязки! Тут же ни одного алтаря нет! И кто вообще додумался расставлять такие ловушки? Я буду жаловаться старшим! На вас натравят ТАДАШИ! Бойся меня человек! Он придет! Он скоро придет и…
Быстро перейдя от оправданий к угрозам, лягушонок не оставлял попыток высвободиться и несколько раз ему это удавалось, но дух волка не собирался его отпускать, быстро прижимая лапой.
— Вот и поймали воришку, — произнес Нобу, присаживаясь у лягушки. — Для духов-воров у меня серьезные наказания!
— Вы ничего не докажете! Это был не я…
— У тебя вся морда в крошках и нос в пудре, — усмехнулся Нобу. — Мне и не надо ничего доказывать. Просто дам волю этому милому песику.
Собака, словно все поняла с полуслова, угрожающе оскалила зубы. Лягушонок затрясся от страха и едва слышно пискнул:
— Помилуйте…
— Рассказывай, — скомандовал Нобу. — Что случилось? Как ты сюда попал?
— Я… Я дух места…
— Какого? Этого дома?
— Нет. На этом месте всегда проходила река, но ее засыпали лет семьдесят назад. Сначала много воды забирали на орошение, она истощилась, а затем и вовсе засыпали. Теперь она идет под землей.
— А ты остался, — кивнул инквизитор, тоже рассматривавший лягушонка.
— Да. О подношениях я уже давно не вспоминаю. Лет двести, как про меня забыли. А тут на моей территории такое, — вздохнул воришка и облизнулся. — Как тут мимо пройдешь, если оно без дела лежит?
— Что не так с этими булками? — нахмурился Нобу. — Это же просто тесто, корица и сахар.
— Не скажи, — покачал головой Рим. — После того, как ты вернулся из того тумана, все к чему ты прикоснешься — пахнет.
— В смысле?
— Не знаю как объяснить, но это похоже на… мед. Да. Больше всего похоже на мед.
— Может… — облизнулся лягушонок. — Может мы с вами договоримся?
