Егор еще с минуту смотрел на могучее тело монстра, затем на ватных ногах отправился на чердак. Когда, согнувшись, чтобы не задеть головой стропила, он приблизился к лежащему на боку наемнику, то понял, что тот еще жив. Руки в перчатках держались за правую часть груди, сквозь пальцы проступала кровь. Лицо человека было мертвецки-серого цвета. Глаза подернулись мутной пеленой.
– Старый, иди сюда! Он живой! – крикнул Егор.
Потирая ушибленное в спешке о лестницу колено, сталкер подошел к наемнику и присел на корточки перед умирающим.
– Ба, да это же Молот – правая рука Черного, – всплеснул руками Старый.
– Чтоб ты издох! – прошептал наемник. – Шеф с тебя живого шкуру сдерет.
– Это вряд ли, ведь правая рука у него уже отсохла, – схохмил сталкер.
– И гаденыша твоего по частям продаст, – скривился от боли Молот.
– Ну-ка, с этого места поподробнее! – заинтересовался сталкер.
– Ты что, новости не читаешь? – прикусил губу раненый, а затем выгнулся, захрипел, дернулся пару раз, и его руки медленно сползли с раны.
Ветеран закрыл покойнику глаза и принялся рыться по карманам. Три КПК, детектор, магазины к АК – все побросал в рюкзак Молота, и они спустились вниз, прихватив оружие мертвеца.
– Сходи, снаружи забери «эсвэдэшку» и дуй за мной в подвал, сделаем схрон, а на обратном пути все заберем – неплохие деньги выручим, если доживем, – распорядился Старый и, захватив вещмешок в гостиной, нырнул в подпол дома.
Через пару минут Егор помогал другу заваливать всяким хламом добытые в бою трофеи.
– Я тут залез в комп, оказывается, за твою живую голову вояки назначили награду в две штуки зеленых – так что ты теперь звезда, – хмыкнул сталкер, водружая гнилой ящик поверх кучи.
– Интересно, с чего такая честь? – удивился Егор. – Это теперь каждая сволочь будет дышать нам в затылок? Я правильно понял?
– Не совсем. Оказывается, эти придурки замочили тех двоих бедолаг, что мы с тобой нашли. Ну, я нечаянно сдал наемников лидеру анархистов, так что фримены теперь возьмут Черного за задницу, и тому будет не до нас.
Разобрав трофейные боеприпасы, путники покинули деревню. Старый шел впереди, обходя аномалии и зараженные участки. На одном из холмов пришлось продираться через колючие заросли кустарника, ставшие на пути сплошной стеной. Чтобы их обойти, нужно было возвращаться назад и делать приличный крюк. Чтобы сэкономить время, сталкер принял решение штурмовать растительную преграду. Последствия едва не оказались фатальными. Мутировавшая флора вцеплялась в костюмы мертвой хваткой, и если бы не звериная тропа, обнаруженная в нескольких метрах от начала непролазных владений, то к подножью склона спутники добрались бы не только без одежды, но и с полным отсутствием кожи.
Празднуя победу отборными матерными выражениями, приятели спугнули стаю воронов, копошившихся на трупе дикого пса, пересекли асфальтированную дорогу и спустились в ложбину, дугой уходившую на запад. Счетчики Гейгера трещали без умолку, и путникам пришлось надеть шлемы. Егору с непривычки не хватало воздуха. Обливаясь потом и спотыкаясь о каждую кочку, он попросил о небольшом привале. Старый оглянулся, отрицательно мотнул головой, но заметно сбавил темп, посоветовав дышать в ритм ходьбы и сосредоточить внимание на частоте вдохов.
Вскоре сталкеры наткнулись на сбитый вертолет. Лежал он здесь, по-видимому, давно. Краска почти вся слезла, металл окислился и покрылся темным налетом. У самого борта машины ветеран почти из лап аномалии «энерго» достал артефакт. «Хрусталик», как он его называл, был тут же упакован в контейнер на поясе бронекостюма.
Неожиданно со стороны врытой наполовину в землю кабины военного «крокодила» донеслось глухое урчание, словно в пустой бочке переговаривалась на своем языке парочка лягушек. Затем послышались осторожные, крадущиеся шаги, и из-за хвоста вертолета нарисовалось очередное чудо-юдо, порожденное Зоной.
Если бегемоту-подростку отрезать голову, ноги и хвост, а на задницу приделать глаза размером с закаточную крышку для маринадов, и все это безобразие насадить на ослиные конечности, то получится точная копия тварюги, представшей пред очами ощетинившихся стволами людей.
– Пошла отсюдова, короста чесоточная! – крикнул Старый, замахиваясь на мутанта дробовиком.
Мерзкое создание вздрогнуло, включило заднюю передачу и, проваливаясь копытцами в сырую землю холма, попятилось обратно.
Егор повернул голову к напарнику, удивленно хлопая ресницами ошалевших глаз:
– Здесь что, и такое бывает?
Сталкер усмехнулся:
– Ты не смотри, что она такая пугливая. Если бы ты был один, да еще и раненый, то набросилась бы без раздумий. Видал, какие лезвия у нее на передних ногах? Бронекостюмы вскрывает, как бумагу. Мерзкая тварь! Молчун один раз полчаса дубасил прикладом такую же, когда мы без патронов раненые добирались к анархистам. Привязалась гадина у остановки на перекрестке и не давала пройти. С двух сторон аномалии, назад нельзя – я крови много потерял, а впереди она, скачет, как горный козел. Вот Молчун и отбивался, чем мог, пока снайпера с вышек не помогли – а так, еще неизвестно, чем бы все закончилось.
– А чего ж ты тогда эту не замочил? – удивился Лысенко. – Может, она когда-нибудь еще встретит нас в неподходящий момент?
– Здесь в паре километров – база наемников, так что в наших интересах лучше лишний раз не шуметь.
Справа на холме пара кабанов попала в аномалию. Зрелище получилось впечатляющее. Визжащие в ужасе полутонные туши подхватило легко, словно пенопластовые. С увеличивающимся радиусом и нарастающей скоростью их начало раскручивать и поднимать вверх. В какой-то момент визг мутантов резко захлебнулся. Тела несчастных с треском разорвало на мелкие части. Брызги крови и небольшие куски плоти раскидало в разные стороны. Буквально за несколько секунд Зона провела селекцию в рядах порожденных ею же созданий, руководствуясь своими безумными, извращенными принципами. Стая, вожаки которой погибли страшной смертью, резко изменила курс, скрывшись из виду в узкой лощине, выходящей к дороге, и, очевидно, продолжила бег.
Аномалия еще немного погудела и успокоилась, терпеливо дожидаясь очередную жертву в угоду своей хозяйке.
– Твою мать! – Егор остолбенел, успев до этого немного оттаять и немного проникнуться человеческими чувствами. – Господи, как же так… Старый, ты видел? – он повернулся к напарнику, указывая автоматом в сторону холма.
– Да… красиво!
– Что? Красиво?! – Лысенко таращил глаза, беззвучно зевая ртом. – Ты называешь это…
