молодым Аколитам того опыта схваток, что был у него.
— Щиты на землю! — Рявкнула Харма, приближаясь к двум командам. Кажется, наступает время ее фирменного разноса для всего и всех.
И я не ошибся. Действительно, воительница костерила всех Аколитов столь безжалостно, что те поочередно краснели и бледнели. И когда я говорю «всех», то это значит, что досталось и победителям тоже. Особенно группе прорыва, которую я единолично разбил и обратил в бегство. Кстати, во время этого унизительного для горе-вояк процесса, они то и дело бросали на меня тяжелые многообещающие взгляды, будто винили во всем произошедшем одного меня. Ну да, ну да, это ведь из-за меня они такие слабаки и растяпы…
Ах, какие эпитеты звучали из уст Мэтра. Как же она плевалась ругательствами, вколачивая свою науку в головы юным разгильдяям, что приходили на ее занятия поиграть в войнушку. Одно удовольствие было слушать. Но вот что было странно, в свой адрес я не услышал от Хармы ни единого слова, и меня сей момент несколько обескураживал. Как бы она не решила меня оставить на десерт…
— Проваливайте с глаз моих, — в сердцах сплюнула воительница на песок арены, — не хочу больше видеть ваши пустые тупые глаза! Вы вообще не понимаете того, что я вам пытаюсь объяснить…
С этим добрым напутствием женщина отвернулась от общего строя, и прежде, чем я успел облегченно выдохнуть, вперилась в меня своим немигающим птичьим взглядом.
— Аколит Данмар, уделите мне немного своего времени, пожалуйста.
Сказав это, она отошла на почтительное расстояние от остальных, чтоб никто не смог подслушать наш разговор. А я, подумав, что сам себе накаркал проблем, поплелся следом за ней. Хотя, быть может и не проблем. Все-таки «пожалуйста» — это то самое слово, которое очень редко можно услышать в ее лексиконе.
— Я весь внимание, Мэтр Харма, — покорно подошел я к воительнице.
— Меня поражают твои успехи, Аколит, — огорошила она меня своим признанием. — Ты бьешься неистово и умело, словно был рожден для войны. Несмотря на то, что ты всего лишь воздушник, ты легко даешь фору любому из этих болванов.
— Спасибо, Мэтр… — попытался было вставить я, но был тут же безжалостно прерван.
— Помолчи! Я еще не закончила! — Поведя из стороны в сторону своим длинным крючковатым носом, словно ворона клювом, она прошлась по моей фигуре оценивающим взглядом. — Ты быстр и силен, Аколит Данмар. Ты неизменно находишь применение бесполезному воздуху, делая его сильным дополнением своего мастерства. Но на моих занятиях этого недостаточно!
— Что же от меня требуется, Мэтр Харма? — Для приличия спросил я, хотя и так уже понял, к чему она клонит.
— Работать вместе со своей командой, вот что! — Грозно рыкнула женщина, сводя брови на переносице. — Ты думаешь, я не вижу, что ты появляешься на моих уроках только для того, чтобы отточить свои собственные наработки?! Раньше тебя было ко мне не загнать ни калачами, ни плетьми, а тут вдруг ты перестал пропускать даже дополнительные сборы!
— Я просто понял, насколько важна ваша наука, Мэтр Харма, — попытался польстить я воительнице. — А еще я пытаюсь познать свои новые возможности и возможности Аколитов других стихий.
— Ты слишком быстро рвешься вперед, Данмар, — покачала головой наставница. — Ты не успеваешь привыкнуть к своей разгорающейся Искре и принять ее. Нимтору следовало бы плотнее заняться тобой…
Я ничего не стал говорить на этот счет, ведь на уроки Мэтра-воздушника я перестал ходить сразу, как только выполол все ростки надежды в мертвом лесу своей души. Я понял, что этот человек ничему не сможет меня научить, ведь наши пути настолько разные, насколько это вообще возможно представить.
— Я бы поспорил с тем, что прогрессирую слишком быстро. Все-таки, целый год у меня ушел только на то, чтобы отыскать внутри себя эту силу.
— Ты просто долго не мог найти вход, — парировала воительница, — а теперь летишь со скоростью ветра по запутанному лабиринту своей Анима Игнис, вместо того чтобы его внимательно исследовать.
— Красивая аллегория, Мэтр, — легко согласился я. — Обещаю подумать над вашими словами.
Я посчитал, что на этом наш разговор будет окончен, но Харма лишь криво усмехнулась, не спеша меня никуда отпускать.
— Давай прогуляемся, Данмар, — попросила она вполне мирным голосом. Я даже удивился, что она способна на что-то иное, помимо выкрикивания отрывистых команд и сочных ругательств.
— Конечно, Мэтр, я к вашим услугам.
И воительница повела меня к выходу с арены, периодически кося в мою сторону взглядом, будто проверяла, не попытаюсь ли я от нее слинять. Но я честно шел рядом и ждал, когда же она мне скажет то, ради чего позвала.
Глава 2
До выхода с арены, мы добирались в абсолютном молчании. Харма не пыталась ничего мне объяснить, а я не спешил лезть с расспросами. Так мы дошли до центральных врат, где столкнулись с целым строем рекрутов. Тех самых Аколитов-простолюдинов, что вверили свои жизни империи в безраздельное владение за одну лишь только возможность обучаться в Дивинатории. Они стояли, вытянувшись во фрунт, и смотрели строго перед собой, опасаясь гнева своих сержантов. Держали этих ребят в настоящих ежовых рукавицах, палками выбивая любые намеки на своеволие или неповиновение.
Когда мы шли мимо, Мэтр не удостоила рекрутов даже взглядом. И более того, даже как-то брезгливо поджала губы, словно близость этих будущих солдат Исхироса была ей неприятна. Точно таким же образом кривили лица и другие учащиеся, особенно высокородные, которые проходили мимо них. И я снова не смог найти причины этой необъяснимой классовой ненависти.
Вот проходящий мимо аристократ с гербом рода Фортем на груди сплюнул прямо под ноги первой шеренге и презрительно процедил:
— Проклятые шавки…
Молодой человек ушел дальше по своим делам, как ни в чем не бывало, как будто подобное поведение оставалось в порядке вещей. И судя по легкой улыбке моей спутницы, на мгновение тронувшей ее уста, она подобное мнение не только разделяла, но еще и всячески одобряла.
— Скажите, Мэтр, — обратился я к Харме, — почему вы так ненавидите простолюдинов?
— Что?! — От моего внезапного вопроса женщина аж сбилась
