чего не хватало! Не буду я тебя за ноги трогать!
— Будешь. Еще как будешь. И ты признаешь, что они у меня самые красивые. Тем более ты мой жених. Все равно ты их будешь мне гладить рано или поздно.
— Да не буду я смотреть на тебя и гладить ничего не буду. Я вообще отвернусь сейчас.
— Нет будешь. Не смей отворачиваться и закрывать глаза.
Вот же зараза, прицепилась. Зря я ей сказал про ноги.
Эллия стала поднимать подол своего платья и многочисленных юбок под ним.
Ладно, давай поднимай, заодно я посмотрю, как тебе туда будет, сподручнее, пчелу засунуть.
— Эллия, Святослав, вы где? — раздался голос дяди Лиса. Дверь в игровую распахнулась. Эля успела вовремя отпустить подол платья. Посмотрела на меня. Я усмехнулся. Жаль, ничего не успел увидеть. Поэтому нужно думать что делать с пчелой!
Зашел дядя Лис. Глядя на нас он улыбнулся. Эллия посмотрела на отца, потом на меня. Я увидел, как злорадно блеснули ее глаза. Моя ухмылка начала блекнуть, так как я понял, что сейчас она сделает какую-то пакость. И я не ошибся.
— Папа! — сказала Эллия, продолжая смотреть мне в глаза. — Святослав хотел посмотреть мои ноги и даже потрогать их! Ты вовремя зашел!
Гвоздь мне в задницу, как говорит дядя Лис, вот это засада! Такой подляны я не ожидал от Эллии. Первое время я даже не знал, что сказать. Это нужно было так ловко свалить на меня то, что она сама делала! Улыбка на лице дядя Лиса исчезла. Его лицо стало серьезным.
— Дядя Лис, это неправда! Эллия! Ну ты и бессовестная!
— Не смей меня обзывать! Ты потребовал от меня, показать тебе мои ноги. Хотел сравнить их, такие же они прямые как у твоих двух подружек-замарашек Лидии и Валенсии или нет? Даже хотел потрогать их. Папа, что ему за это будет?
— Ничего хорошего! — Дядя Лис внимательно смотрел на свою дочь. — Если кто-то увидит тебя обнаженной, а тем более попытается прикоснуться к тебе, его ждет топор палача. Ты хочешь, что бы Святослава казнили?
— Ну-у-у, — протянула обескуражено принцесса, — может достаточно, что бы его просто выпороли на конюшне, а потом поставили в темный угол. Хорошо бы еще с ним на пару и Фредерика. Он сегодня непозволительно грубил мне.
— Так, мне все понятно, дочь. Сейчас ты остаешься здесь и никуда из игровой не уходишь. Я достаточно понятно сказал?
— Да, папа. — В глазах Эллии появился испуг.
— Святослав, ты идешь со мной. Поговорим.
Мы вышли из игровой. Я следовал за дядей Лисом. Вышли из дворца и прошли в парк.
— Давай рассказывай. — Сказал дядя, медленно вышагивая по дорожке.
— Я не требовал от Эллии, что бы она показала мне ноги, дядя. Это правда.
— Верю. Дальше? Не просто же она так об этом заговорила, Святослав, согласись?
Я опустил голову.
— Да, дядя.
— Вот и рассказывай.
— Я назвал Эллию Элей. Как ты ее зовешь.
Кронпринц усмехнулся: — Я знаю, что наедине ты так ее зовешь. Дальше.
— Она сказала, что я не имею права так сокращать божественное имя. Это только тебе разрешено, а я не ты.
— Дальше.
— Тогда я подошел к ней и сказал, что я ее жених.
— Это не является большой тайной. Дальше.
— Потом я спросил, знает ли она, что делает жених… — Я замолчал. Дядя остановился и с интересом посмотрел на меня. Вздохнув, я закончил. — С невестой?
— Как интересно, мой мальчик. И что жених делает с невестой? И где ты набрался таких знаний?
— Я видел, пару раз. Эллия сказала, что знает — целует невесту. Я ответил, что это не самое главное. Что еще, невеста поднимает подол и жених ей гладит ноги и не только. Это если ноги красивые. Как, например, у Лидии с Валенсией!
— Что??? — Глаза дядьки сверкнули. — Вы лезли к девочкам?
— Нет, дядя Лис. Просто они же играют с нами. По заборам лазают. А когда спрыгивают, то подол задирают. Или когда порвут его. Как Валенсия, прошлый раз.
— Ладно. Наверное, Анри пора внушение сделать, насчет дочерей.
— Может не надо, дядька? Лидия с Валенсией хорошие! Их никто из нас не обижает.
— Надо мой мальчик. Если уж они по заборам лазают и деревьям, то пусть их в штаны обряжают. В платьях это не дело. Дальше что было?
— Эллия заявила, что ее ноги красивее чем у сестер. Я поставил это под сомнение. Тогда она сказала, что покажет мне их и даже позволит потрогать. Дядя, я отказался смотреть. Сказал, что смотреть и тем более трогать ее не собираюсь. Хотел отвернуться. Но она сказала, что бы я смотрел. Тут зашел ты. Вот и все.
— Понятно. — Дядя Лис некоторое время молчал, медленно шагая по дорожке. Я так же, молча, шел рядом.
— Скажи, дядя, — решился я, — почему у Эллии все тело скрыто. Почему очень строго следят за тем, что бы, если она приподнимает подол своего платья, были видны только носки ее туфель не больше. Почему другие девочки могут позволить себе большее, например как Лидия и Валенсия, лазать по заборам и деревьям. Ну видели мы их ноги, что такого? Только лишь из-за того, что Эллия принцесса?
Дядя Лис очень внимательно на меня посмотрел.
— Ты хочешь увидеть ее с задранным подолом?
— Я? Нет. Чего-чего, а этого я наоборот не хочу.
— А что так? Разве тебе не интересно?
Я почувствовал, что краснею.
— Дядя. Просто мне ведь придется жениться на ней.
— Я на это очень надеюсь.
— Ну вот. То есть я буду жить с ней постоянно, как мой отец живет с моей мамой, как ты живешь с Ее Величеством тетей Александрой, так ведь?
— Так.
— Вот это мне и не нравиться. Вам хорошо. У вас с моим отцом вон, какие жены. Вы не ругаетесь. Вас не заставляют вышивать или заниматься еще какими женскими делами.
— Ее Величество и твоя мама занимаются не только женскими, но еще и государственными делами.
— Я это знаю, дядя. Но вот как я буду жить с Эллией? Она же постоянно на меня ругается, обзывает, строит пакости, ябедничает. Это не жизнь будет. Да и если честно, дядя, она не такая красивая как тетя Александра. И злая!
— То что Эллия строит пакости, ябедничает и подставляет тебя, это плохо. Я с тобой полностью согласен. Понимаешь Святослав, это результат влияния на нее Эллии-старшей. Как сказала мне однажды Богиня, она вырастит из моей дочери настоящего бойца!
Я недоуменно посмотрел на дядьку.
— Какого еще бойца? Что это за воин,
