Данила включился, стоило ему только упасть на асфальт.
Включение — это состояние полной сосредоточенности. Доставщику без него никак, если верить Мартыну-рукопашнику. А уж его занятия посещали все, даже известный прогульщик Данила Сташев.
Открыть багажник, взять «калаш», сунуть в карманы запасные магазины, снять оружие с предохранителя — и вперёд, приклад к плечу, готов вести огонь на поражение. Позади кричал Равиль, Никифор божился надрать задницу наглецу-малолетке, Ашот рвался следом, но его не пускала Мариша, которая хотела первой выбраться из джипа.
Ненужная суета, опасная. В бою нельзя так.
Данила ещё ни разу не стрелял в людей. В зомбозверьё доводилось, курсантов привлекали к зачисткам, а в людей — даже в зомбаков, ни разу… Но он справится. Иначе просто нельзя. Иначе как потом жить, зная, что рядом бандиты убивали ни в чём не повинных людей, таких, как живут в родном остроге, а ты не помог, отсиделся в подворотне?!
Да и патроны нужны, без них до Москвы не добраться. С белгородцами можно договориться, а вот с бандитами это вряд ли получится. Так что есть за что воевать.
Надо было, конечно, боеприпасами в Харькове разжиться, но кое-кто уж очень спешил покинуть острог…
Приклад ударил в плечо. Данила открыл огонь по двум чёрным фигурам, выскочившим из подъезда прямо на него. Рефлексы сработали раньше мозга. Чёрные упали. На поражение так на поражение, не в игрушки играем.
А вдруг не тех убил? На спину Дану будто плеснули водой из скважины. Отставить! Хорошие парни с той стороны стены, а тут только сволочи. Так что всё верно, доставщик, действуй!
К дыре в заборе двигалось десятка два чёрных фигур. И откуда-то сбоку вырулил здоровенный грузовик «Man» с прицепом, на котором стояли металлические контейнеры — в таких до Псидемии из Ильичёвского порта вывозили китайские грузы. Тогда много чего из Азии импортировали, мама рассказывала. А нынче контейнера использовались для другого: в них прорезали окна-бойницы, которые открывались и закрывались изнутри контейнеров. Вот из тех бойниц — три штуки на одну сторону контейнера — по острогу и вжарили всей ударной мощью. В ответ замолотили пулемёты, но пули лишь рикошетили от контейнеров и грузовика — дверцы кабины, колёса прицепа и самого «мана» были прикрыты листами металла, а лобовое стекло заменяла сетка из колючей проволоки. Грузовик промчался вдоль забора и скрылся в темноте. Половина прожекторов уничтожена…
Защитники острога словно прочли мысли Дана — из-за забора прилетела и упала на асфальт штуковина, действовавшая точно фейерверк: она сыпала вокруг сине-зелёными искрами, угрожающе шипела, зато прекрасно освещала штурмующих ограду бандитов. Прячась за вросшим в асфальт «мерседесом» — а то ещё с вышек зацепят, Данила расстрелял по бандитам рожок. Ни одна пуля не пропала зря. Ашот, конечно, в сравнении с ним Вильгельм Телль — ну, тот крутой стрелок из прошлого, о котором рассказывали на занятиях по огневой, но и Дан не последним был в группе.
В горячке боя нападающие на сразу сообразили, что у защитников острога появился союзник, бьющий с тыла. Так что секунд тридцать Данила выиграл, подстрелив пару бандитов, пытавшихся пролезть в дыру. А потом послышался рёв движка, из темноты вновь вынырнул «ман», зашедший на второй — или какой-то по счёту — круг. И на сей раз в контейнерах заинтересовались не только пулемётами, но и Даном. Ему пришлось распластаться на старом, изломанном асфальте. Пули свистели со всех сторон, вышибая из «мерса» последний дух вместе со стёклами, пули дырявили тонкий металл, рвали в клочья кожаную обивку салона.
Дан перезарядил автомат. Одного быстрого взгляда из-за тачки хватило, чтобы понять: дело — дрянь. Грузовик, вопреки прежней тактике, не промчал мимо, но остановился напротив, а уж патронов тут не жалели. Попасть в узкие бойницы не стоило и надеяться. При таком раскладе и Ашот спасовал бы, а куда уж без особых способностей…
И тут с визгом стирая покрышки, в самую гущу боя ворвался лимонно-жёлтый «Хаммер».
Его появление было подобно взрыву фугаса. А то и двух. На миг прекратился огонь — даже на вышках рты открыли от удивления.
Джип остановился около прицепа. Данила услыхал хлопки выстрелов, затем — радостный вопль Ашота. Тот куда-то попал. И началось. Казалось, все стреляют по всем. Чёрные фигурки метались под перекрёстным огнём — пулемёты никак не хотели оставить их в покое и пустить в острог, с автоматом в руках из джипа выпала Мариша. Корча свирепые рожи, она принялась поливать вокруг пулями, совершенно не вникая в кого она стреляет. Очередь из её автомата пробила бак микроавтобуса, неприметно стоявшего в переулке по соседству, тот мгновенно вспыхнул… Равиль и его команда действовали осмотрительнее — уничтожали бандитов, прикрываясь бронированными дверьми машины.
По «мерсу» больше не стреляли из бойниц в контейнерах. То есть из бойниц вообще не стреляли — Ашот постарался, не иначе. Кстати, куда он делся?
А вот куда.
Выскочив из «Хаммера», толстяк не много не мало решил захватить бандитский грузовик. Он взобрался на подножку и теперь дёргал ручку дверцы, подставив спину всем кому только можно и нельзя. То есть Дану можно, Марише и команде Равиля — тоже, а вот остальным лучше не давать шанса пристрелить доставщика.
Товарищу нужна помощь. Данила выскочил из-за «мерса» и, держа на прицеле морские контейнеры, кинулся к Ашоту. Слева, за поваленными тополями у забора, кто-то был, и этот кто-то целился в Дана. Дан направил на деревья автомат и, уже дёрнув спуск, понял, что с балкона соседнего дома его внимательно рассматривают в оптику, и палец уже выбирает свободный ход, и…
Вот-вот пуля вырвется на свободу и разнесёт на куски череп Данилы.
Не успевая, он всё же попытался перенаправить автомат на балкон, где сверкнула в свете «фейерверка» стекляшка. И, конечно же, он опоздал!..
Зато успела Мариша.
Девушка полоснула очередью по окнам дома. И попала.
Резко развернувшись, Дан потерял равновесие и рухнул на асфальт — и очень вовремя. Ибо воздух там, где он только что был, продырявили горячие злые шершни. Он так себе представлял пулемётные пули — шершнями. Дурак, сам виноват: выскочил аккурат под прожектор, и защитники острога приняли его за бандита.
Кровь стучала в висках отбойным молотком. Дан на спине пополз к грузовику, до которого оставалось всего ничего. Ашот всё дёргал ручку, покраснев от напряжения, и полный решимости выцарапать водилу из кабины. Того самого водилу, который таращился на Дана из-за паутины колючей проволоки, заменившей лобовое стекло. И не просто таращился, но и навёл пистолет.
